Стэн Тэлчин - Найти истину...

– Да-а-а, Джуди... Думаю, нам надо поговорить. Хотелось бы узнать, что же с тобой происходит. Ты не хочешь нам обо всем рассказать?

– Ну конечно же, папа.

Как только она произнесла эти слова, из своей комнаты показалась Энн и присоединилась к нашему разговору. Я вдруг увидел насколько разными по характеру были две мои дочери.

Джуди, сидела на софе и разговаривала с какой-то нервной выразительностью: ее большие светло-карие глаза светились живостью, и для того, чтобы придать больше значимости словам, она постоянно жестикулировала. Энн же молча сидела на диване, уютно подогнув под себя ноги. Ее глаза смотрели строго-осуждающе, а покрытое бледностью лицо как бы застыло. Она на все среагировала гораздо острее, чем мы с Этель, вероятно потому, что почувствовала себя вдруг какой-то одинокой и покинутой. Ведь сестры были очень близки между собой. Мысль о том, что из-за всего этого между ними может произойти отчуждение, причиняла мне внутреннюю душевную боль. Джуди должна понимать, какой удар она наносит всей семье!

Этель сидела на софе рядом с Джуди. Ее лицо выражало смешанные эмоции: любовь и материнскую заботу, укор и смятение.

Избегая прямой конфронтации, я попросил Джуди рассказать нам в деталях о том, что же произошло.

– То, что я сидела в своей комнате совсем одна, дало мне возможность думать, по-настоящему думать, впервые за всю свою жизнь, – начала она. – Я поняла, что многое в себе мне не нравилось. Не считая вас, все в моей жизни было совершенно бессмысленно. Все те ребята, с кем я была знакома, сбились с пути каждый по-своему. Впервые за всю свою жизнь я почувствовала необходимость разобраться в себе самой и в других, – на этом она остановилась.

Я нервно потянулся за сигаретой.

– Поэтому я и пошла работать на «горячую линию», – продолжала она.

– Да-а-а... интересно!

– Организация называется «Проектный центр». Эго специальный центр по предотвращению кризисных ситуаций. По телефону звонят люди со всякого рода вопросами и нуждами, а мы все стараемся им помочь.

– Это что, христианская организация?

– Нет. Она просто сама по себе. Там имеется машина скорой помощи, небольшой оплачиваемый штат сотрудников, несколько волонтеров.

– Ну а что же делала там ты?

– Я сидела на телефоне. Отвечала на вопросы, когда могла. А если не могла, то посылала к тем, кто мог. Как-то раз я работала в ночную смену, и вдруг позвонил Ронни...

– Какой Ронни? – спросила жена.

– До того, как он позвонил, мы с ним знакомы не были. Когда я взяла трубку, он назвался, сказал, что ветеран вьетнамской войны и что ему не хочется жить. При этом добавил, что только что проглотил 52 таблетки снотворного.

– Что же ты сделала? – спросил ее я.

– Я, можно сказать, запаниковала. Спросила у него адрес и сказала, что мы пошлем скорую помощь, чтобы отвезти его в больницу. Сначала он не соглашался дать адрес, но после моих настоятельных просьб в конце концов уступил. И тут я сделала нечто такое, что противоречило всем установленным правилам.

– Что же именно?

– Поскольку ни водителя, ни машины под рукой не оказалось, то я убедила одного дежурного парня поехать на его машине, чтобы отвезти Ронни в больницу.

– Что ж тут такого?

– Дело в том, что только квалифицированный медицинский персонал может заниматься подобными случаями. Если бы мы посадили его в машину, а он бы по дороге умер, то отвечали бы мы.

– Разумно.

– И да, и нет. Если бы подождали, пока приедет скорая, было бы слишком поздно. Мы и так еле довезли его до больницы. Его с трудом спасли.

Выказывая свое нетерпение, я откашлялся.

– Да, но в разговоре со мной ты говорила о Ронни и его брате Чарльзе. Какое они имеют к тебе отношение?

– Просто друзья. Но прежде чем я стану говорить о Чарльзе, я хочу рассказать вам о Дике.

Я видел, как у нее на глаза навернулись слезы, так как напряженность всей ситуации наконец давала о себе знать. Я решил, по возможности, не перебивать ее. Пусть сама все расскажет. Она опять стала говорить о своих отношениях с Диком, с которым работала вместе и который выказал такую особую «любовь» к евреям, что даже дал почитать Джуди Библию!

– Он действительно любит читать Библию и часто приходил ко мне, когда вычитывал что-нибудь интересное и потом советовал прочитать и мне. Я записывала это место в Библии, и когда приходила домой, читала его. Однако я не разделяла его восторгов. Это непонимание вызывало во мне раздражение. Все же я продолжала читать, пытаясь понять.

Когда Джуди опять заговорила о Ронни, она повернулась вдруг к Энн:

– Ты помнишь, как-то вечером я разговаривала с Ронни? Ты приехала ко мне в гости в Бостон и сидела со мной у меня на работе, пока я отвечала на звонки. Ты еще взяла трубку и разговаривала с ним, пока за ним поехали. Помнишь?

Энн кивнула головой, но ничего не сказала.

– Так вот, Ронни спасли, и потом он все время спрашивал меня по телефону и просил, чтобы я его навестила. Я пару раз была у него в больнице, однако вызвать его доверие мне не удавалось. У нас не было ничего общего. Я говорила ему о любви, а он мне – о ненависти. Будто мы были из совершенно разных миров.

По мере того, как она рассказывала об этом, на ее лице появилось сострадание.

– Мне так его жалко. Он совсем запутался. Ему необходима была помощь, но я оказать ее не могла. Затем его выписали из больницы. Через несколько недель он опять наглотался таблеток, и его опять привезли в больницу. Когда я об этом узнала, то поехала к Дику и попросила его помолиться за Ронни. Но Дик вдруг сделал нечто странное.

– Что же он сделал? – поинтересовалась Этель.

– Он отвел меня в сторону, посмотрел на меня каким-то строгим отеческим взглядом и сказал: «А ты сама-то?» Я не поняла, что он имел в виду и высказала ему это. Тогда Дик достал Библию и прочитал то место, где, в частности, говорится о том, что, мол, зачем видите соломинку в глазу у брата, а не видите в своем глазу бревна? Я, как всегда, ничего не поняла, что именно он имел в виду. Он объяснил, что я слишком поглощена заботами о Ронни и совсем не думаю о себе.

– Что он этим хотел сказать?

– Он сказал, что я была слишком занята тем, чтобы помогать другим и совершенно забыла о своих нуждах. Он сказал, что именно мне и нужно помолиться самой о Ронни, но сначала мне нужно было бы попытаться найти Бога для себя. Все это он мне сказал очень в мягкой форме, тем не менее это заставило меня задуматься. Весь следующий день я провела в своей комнате одна. Кое-что почитала из Библии. Думала о Боге. Наконец, я попыталась поговорить с Богом. А потом вдруг заплакала.

На этом месте голос Джуди изменился. Слезы застилали ей глаза, несмотря на то, что она старалась взять себя в руки. Этель было потянулась к Джуди рукой, но, как я заметил, тут же ее одернула.