Валентина Краскова - Серые кардиналы Кремля

М. Горбачев и его супруга очень понравились тогдашнему премьер-министру Англии М. Тэтчер. На Западе были удивлены не только умом и молодостью (в сравнении с партийными «аксакалами» брежневского поколения) четы Горбачевых. Прежде всего супруги оказались весьма богатыми людьми даже по западным меркам.

Поразительным было и не совсем уважительное отношение четы Горбачевых к марксизму. Раиса Максимовна отказалась от посещения могилы Карла Маркса, запланированного программой визита, а М. Горбачев во время посещения Британского музея заявил: «Если кому-то не нравится Маркс, это Британский музей виноват».

А тем временем брежневский клан был поглощен интригами и торгами по вопросу о преемнике. Члены клана были готовы предложить К. Черненко уйти на пенсию по состоянию здоровья, чтобы освободить место для человека по собственному выбору. Облик Г. Романова и В. Гришина потускнел в глазах партии и общественности не только из-за приверженности командно-административным методам управления, но и из-за кумовства и коррумпированности. В сравнении с ними образ М. Горбачева становился все ярче и заметнее как в стране, так и за рубежом.

8 марта 1985 года К. Черненко впал в коматозное состояние и оказался в больнице. Борьба за то, кто станет Первым в стране, была короткой и драматичной. Выбором преемника занялось Политбюро. Из десяти его членов с правом голоса двое отсутствовали в Москве (В. Щербицкий и В. Воротников). Д. Кунаев прибыл в Москву из Алма-Аты, но уже после смерти К. Черненко. Из остальных семи М. Горбачев пользовался поддержкой А. Громыко, Ю. Соломенцева, В. Чебрикова и, возможно, Г. Алиева. В. Чебриков хоть и был всего лишь кандидатом в члены Политбюро, но как глава КГБ имел солидное влияние.

Кандидатуру В. Гришина отклонили. По рассказам людей, осведомленных о кремлевских интригах, Гришин в ответ предложил А. Громыко. Но Андрей Андреевич, как человек мудрый и проницательный, взял самоотвод и активно поддержал М. Горбачева. Ходили слухи о том, что якобы именно А. Громыко произнес легендарную фразу о недопустимости ежегодных похоронных процессий. В глазах мировой общественности это действительно должно было выглядеть смешно. Кроме того, человек, несомненно, высокообразованный, А. Громыко был по натуре не лидером, а больше партаппаратчиком. Имея многолетний опыт работы, он не мог не осознавать, что, предлагая его на место Первого, старая гвардия в будущем может подставить ему подножку. Громыко высоко отозвался об интеллектуальном потенциале Горбачева, о его «ленинской прямоте» и якобы заявил: «Товарищи, у него мягкая улыбка, но железные зубы».

Вопрос о преемнике, таким образом, был решен. Официальное утверждение произошло на внеочередном Пленуме, собравшемся 11 марта 1985 года. Первым стал человек с ясным видением цели, знающий, чего хочет и к чему идет, осознающий трудности на своем пути. А трудности встали перед ним сразу же — в виде оппозиции из консерваторов и бюрократов, а также нетерпеливых радикалов. И Горбачев с самого начала балансировал между теми и другими, пытаясь добиться пресловутого «консенсуса».

Итак, впервые за годы советской власти к руководству пришел человек широко образованный, имеющий опыт работы. В свое время Сталин почти преуспел в ликвидации коллег из числа интеллигентов. Хрущев, обладавший здравым смыслом, испытывал к ним лишь презрение. Брежнев любил «красивую жизнь» и был безразличен к интеллигенции. Андропов представлял собой исключение, но у него было слишком мало времени, чтобы изменить стиль и методы, заложенные в фундамент руководства страны еще Сталиным.

Избранию М. Горбачева Генеральным секретарем в не меньшей мере способствовало, по мысли Ю. Бокарева, и то обстоятельство, что ему удалось прорвать западную блокаду, длившуюся с 1979 г. После ввода советских войск в Афганистан М. Тэтчер категорично приказала своему министру иностранных дел Каррингтону: «Я не разрешаю вам вести какие бы то ни было дела с этими русскими». Но после трехчасовых переговоров с М. Горбачевым «железная леди» уверенно сказала Р. Рейгану, что с этим русским можно иметь дело.

Номенклатура сделала ставку на М. Горбачева, но быстро поняла, что ошиблась в своем выборе. Г. Романов или В. Гришин оказались бы куда как более лояльными к ее выходкам, чем бывший ставропольский секретарь.

«Сознавая себя «отцом русской демократии» и избранником Запада, — пишет Ю. Бокарев в упомянутой статье, — Горбачев не всегда учитывал интересы своего класса. Не имея никаких шансов стать своим для демократов, он тем не менее пошел гораздо дальше, чем того хотела номенклатура. Это стало причиной его политического одиночества. Но перед этим он едва не уничтожил тот класс, который поставил его у власти. И, хотя это произошло отчасти случайно, это была именно та случайность, которую порождают исторические закономерности.

Начатой Горбачевым перестройке предшествовала перестройка внутри номенклатурного класса. Известно, что по меньшей мере до начала 80-х гг. номенклатура считала все национальное богатство страны своей коллективной собственностью. По мере личного обогащения за счет взяток и хищений номенклатурщики стали предпочитать личную собственность коллективной. Дело доходило до смешного. Государственный ЗИЛ ценился ниже, чем личные «Жигули». Роскошным государственным дачам стали предпочитаться тесные, но собственные домики. Пользование государственным имуществом стало признаком низкого социального статуса внутри номенклатурного класса. Коллективная собственность стала ненавистной, ничьей. Может быть, — предполагает Ю. Бокарев, — поэтому номенклатура вплоть до 90-х годов так и не созрела для идей тотального передела между собой своей недвижимой коллективной собственности».

М. Горбачеву были известны разочарование и недовольство народа бессилием и некомпетентностью партийно-государственного аппарата. Став Генеральным секретарем, он подверг партию публичной критике за допущенные ошибки и призвал «всех коммунистов показать пример выполнения гражданского долга и сознательного труда на благо общества». Он также заявил: «КПСС будет неустанно проводить линию, нацеленную на достижение четкости и повышение ответственности за порученное дело».

Это был смелый подход. Никто из прежних руководителей партии — за исключением, возможно, Ленина — не выражал свои идеи в столь ясной и уверенной манере, как Горбачев.

Людям понравился как сам новый руководитель страны, так и его высказывания. Им еще не успели набить оскомину пространные витиеватые речи М. Горбачева, умевшего мастерски уходить от прямых ответов на прямые вопросы.

На первом этапе правления партией М. Горбачев предпринимал практические шаги по ее реформированию. Но, как оказалось позже, это было всего лишь вытеснение представителей одного клана и введение в руководящий состав новых людей. Так, через шесть недель после своего избрания Генеральным М. Горбачев добился избрания в состав Политбюро трех новых членов — В. Чебрикова, Е. Лигачева и Н. Рыжкова. Преемником умершего в 1984 г. маршала Д. Устинова стал маршал С. Соколов. Он был избран кандидатом в члены Политбюро, а В. Никонов — секретарем ЦК по сельскому хозяйству. (Этот пост некогда занимал сам Горбачев.) Г. Романов спустя две недели после Пленума вообще был выведен из Секретариата и Политбюро. Видимо, М. Горбачев хорошо знал недавнюю историю и опасался возможного переворота.