Валентина Краскова - Серые кардиналы Кремля

Да, если отрешиться от эмоций и обратиться к голосу разума, то становится понятно, что со своей позиции — позиции правителя самого большого государства в мире — М. Горбачев был прав. Он не виноват в том, в чем его обвиняли и обвиняют. Происходившее во время перестройки было сродни тому, что мы уже видели в начале века, в правление последнего российского самодержца Николая II. События того периода были не столько следствием деятельности царя, сколько результатом копившихся многие десятилетия проблем. Да, нужно согласиться, что СССР был империей, ничем не лучшей, чем дореволюционная российская «тюрьма народов». А как иначе, скажите на милость, он мог существовать? Большевики хоть и провозгласили построение самого справедливого в истории человечества общественного строя, но ведь наглядного примера перед собой не имели. «Государство» Платона? Чушь, выдумки древних. Так уж устроен человек, что может создавать лишь по заданному шаблону. И таким «шаблоном» в строительстве нового государства для большевиков была Российская Империя. От этого никуда нельзя было деться.

Огромная страна с неисчислимыми природными и человеческими ресурсами давно жила в долг. Но при Брежневе и его преемниках эта информация была государственной тайной за семью печатями. М. Горбачев первым во всеуслышание заявил, что не только мы, но уже и наши дети и внуки живем в долг. Вот почему его успехи во внешней политике не компенсируют тех грехов, что приписывались и приписываются ему до сих пор в области внутренней политики. Соглашения с американцами по вопросам разоружения и вывод войск (из Восточной Европы и Монголии, а затем и из Афганистана) встретили одобрение на Западе. М. Горбачев заявил, что сэкономленные на этом средства пойдут на развитие легкой промышленности и производство товаров народного потребления. Но о каких товарах могла идти речь, если страна за семьдесят лет существования привыкла работать лишь на вооружение? Консерваторы до сих пор не могут простить первому и последнему президенту СССР его деяний. Они обвиняют его в том, что своими действиями он вызвал цепную реакцию распада, перемен в соцстранах Восточной и Центральной Европы. Но мне кажется, что совесть М. Горбачева чиста. Повторюсь, но скажу, что те проблемы, которые обрушились на нашу страну и страны так называемого соцлагеря, копились многие годы. С Горбачевым или без него, но они все равно проявились бы. Оппоненты и критики М. Горбачева словно бы позабыли о том, что тот же соцлагерь удерживался только танками и ракетами. Они не желают слышать голоса разума, который твердит на разных языках и разными словами, но одну и ту же истину: «Насильно мил не будешь». И это приложимо не только к немцам, чехам, словакам или полякам, но также и к народам Прибалтики, Средней Азии или того же Кавказа. Отцы-основатели СССР мало заботились о разумном устройстве государства. Это и понятно. Для них главное было удержать власть. Любыми средствами, любой ценой. Как в сказке А. Гайдара про Мальчиша-Кибальчиша: «Нам бы день продержаться да ночь простоять». Вот и продержались, и выстояли. Теперь же жалкое существование стариков, ветеранов войны, воинов-освободителей вменяют в вину именно Горбачеву. Знаете, мне это напоминает сюжет классической картины одного русского художника XIX века, где изображено бескрайнее хлебное поле, через которое бредет нищий оборванный мужичок. «Русская власть традиционно не считается с законом» — вот истина.

Если М. Горбачев в чем-то и виноват, то только в том, что нашел в себе смелость сказать своему народу прямо в глаза: «Посмотри, народ! Тебя семьдесят лет старались приручить, превратить в раба. Опомнись! Оглядись вокруг. На дворе конец XX века!» Но народ посмотрел-посмотрел, а потом недовольно зароптал. Это тоже сцена из классики: пришел освободитель и снял оковы с раба. Раб поднялся, осмотрелся, а затем обрушился на своего освободителя с бранной речью. Он был в цепях и получал свою пайку, ни о чем больше не заботясь. Теперь же ему предложили работать самостоятельно. А он не желает самостоятельности, он продолжает мечтать о своей пайке и о своих кандалах.

Возможно, М. Горбачев просчитался. Возможно, он переоценил свой народ, проглядел его истинные умонастроения. Возможно, он оказался не таким уж хорошим кадровиком, каким его считал Ю. Андропов, и не сумел подобрать настоящей команды, которая трудилась бы на свою страну. Но, как следует из статьи Ю. Бокарева, цитированной выше, номенклатура давно работала не на народ и государство, а на собственный карман. М. Горбачев продолжил дело, задуманное и начатое Ю. Андроповым. Он оттеснил от руководства старые партийно-государственные кланы и привлек к управлению более молодых и энергичных людей. Но не все они себя проявили.

Н. Рыжков был директором Уралмашзавода им. Орджоникидзе, потом генеральным директором ПО «Уралмаш» в Свердловске, 1-м заместителем министра тяжелого и транспортного машиностроения, 1-м заместителем председателя Госплана. В общем, типичная карьера советского партийного работника. Но, возможно, он оказался слишком мягким человеком для того, чтобы справиться с кризисной ситуацией, которая возникла в стране во время его премьерства?

Рыжков почти всегда оставался в тени, несмотря на столь высокую должность. Лишь после трагических событий в Армении ему пришлось в экстремальной ситуации собственными руками раскручивать давно захиревший, изъеденный ржавчиной механизм срочной помощи, и люди обратили внимание на то, что в стране есть премьер-министр.

«И все же, — пишет в своей «Исповеди…» Б. Ельцин, — мне кажется, Рыжкову трудно в этой должности — Председателя Совета Министров. Именно сейчас, когда необходимо вытянуть страну из экономического хаоса, из той пропасти, в которой она находится».

Министром обороны после приземления немца Руста прямо на Красной площади был назначен генерал армии Д. Язов. Своим внешним видом и прямолинейностью он многим напоминал маршала Малиновского. За одним исключением: Язов не любил, а возможно, просто не понимал юмора. Ну что тут поделать, встречаются такие люди. Не это главное. Главное — профессиональная компетентность. А Д. Язов, по отзывам тех, кто его знал, был достоин поста командующего округом или штабом. «Это — настоящий вояка, искренний и усердный, — пишет Б. Ельцин. — Но к должности министра обороны он не подготовлен. Ограничен, совершенно не приемлет критику, и, если бы не буквально жесточайший прессинг Горбачева на депутатов, никогда Язов не был бы утвержден на должности министра. Как от этого стопроцентного продукта старой военной машины ждать каких-либо позитивных перемен в армии, нового гибкого подхода к решению проблем обороноспособности страны, для меня не ясно. Генерал, он и есть наш отечественный генерал, с тоской глядящий на все гражданское население страны и в глубине души мечтающий призвать всех взрослых на вечные воинские сборы. Утрирую, конечно».