Дмитрий Жуков - Дневник карателя. Эрих фон дем Бах-Зелевский

Зелевский также давал показания на XI процессе по делу «Вильгельмштрассе» или министерств Третьего рейха. Это дело было самым длинным, так как его рассмотрение продолжалось с 11 ноября 1947 г. по 14 апреля 1949 г. Особенность этого процесса состояла в том, что в его рамках американские юристы объединили несколько дел, в первую очередь бывших сотрудников Министерства иностранных дел Германии. Помимо этого, в числе обвиняемых находились и представители организации Гиммлера. Самым известным из них был начальник Главного управления СС Готтлоб Бергер. Хотя его роль в «Черном ордене» была важной, благодаря близости к рейхсфюреру, его различные обязанности было трудно определить. К тому же управление Бергера не было напрямую связано с преступлениями оперативных групп полиции безопасности и СД или массовыми убийствами в концлагерях. Это обстоятельство выводило Бергера за скобки привычной для обвинителей США схемы, что, естественно, вызывало у последних известное чувство беспокойства 361.

Еще на предварительном следствии Бах занял крайне враждебную позицию по отношению к Бергеру. Зелевский дал преувеличенное описание обязанностей начальника Главного управления СС и пытался обвинить его в самых тяжких преступления. На суде, однако, выяснилось, что многие утверждения свидетеля не подтверждаются фактами, – например, о влиянии Бергера на преступную деятельность Курта фон Готтберга 362. Но дело приняло другой оборот, когда Зелевский сообщил следователям о подготовке Бергером идеологических материалов внутри СС, в том числе брошюры «Недочеловек», а также о создании им батальона СС Дирлевангера и его личном участии в подавлении Словацкого национального восстания 363.

Бергер пытался уйти от ответов на неприятные вопросы. Он, например, заявлял, что Дирлевангера следовало бы разжаловать и уволить из СС, но в целом отказался подтверждать факты участия штрафников в массовых убийствах гражданского населения. Судье такая позиция показалась неубедительной, и он согласился с доводами обвинения. 11 апреля 1949 г. бывшего начальника Главного управления СС приговорили к 25 годам лишения свободы 364. Согласно заявлению обвинителя доктора Роберта Кемпера, Готтлоб Бергер был причастен к военным преступлениям, преступлениям против человечности и состоял в преступных организациях. Тем не менее в тюрьме он сидел недолго. 15 декабря 1951 г. Бергер был отпущен на свободу 365.

Фактически после участия в XI процессе американская сторона решила передать Зелевского в руки немецких судебных органов по денацификации. В январе 1949 г. Баха перевели в лагерь для интернированных Лангвассер, а затем в Эйхштадт под Нюрнбергом. В отличие от своих коллег – Еккельна (казнен в Риге), Прютцмана (совершил самоубийство), Фридриха-Вильгельма Крюгера (совершил самоубийство), Карла-Германа Франка (казнен в Праге), Георга фон Бассевитца-Бера (скончался в лагере НКВД в Сибири) – Зелевский остался жив. Он решил изменить тактику, чтобы восстановить репутацию «порядочного немца» 366.

Хотя Бах продолжил играть роль «хорошего нациста», боровшегося с гитлеровской системой, от некоторых своих прежних показаний он отрекся. Например, он утверждал, что ряд его заявлений на Международном военном трибунале был сделан под давлением. Не считая себя виновным в Холокосте, Зелевский не признал аутентичность письма врача СС Роберта Гравитца Гиммлеру, в котором говорилось о психологических проблемах Баха после участия в расстрелах евреев. Бывший генерал СС также использовал в своих интересах тот факт, что ни в Нюрнберге, ни Польше он не был обвинен в какой-либо преступной деятельности 367.

Однако все попытки Баха запутать судебные органы не сработали. Как совет по денацификации Мюнхена, так и апелляционный совет пришли к выводу, что Зелевский был крупным преступником, который добровольно сделал себя инструментом нацистской политики уничтожения на Востоке. Он был приговорен к 10 годам лишения свободы. Баху отказали в государственной пенсии и запретили занимать политические или правительственные должности. Он мог зарабатывать на жизнь только черным трудом и был ограничен в месте жительства. Зелевского должны были отправить в лагерь. Но здесь в его пользу сыграло несколько обстоятельств. Программа по денацификации подходила к концу, и ее инфраструктура, включая лагеря для задержанных, постепенно демонтировалась. Кроме того, Бах провел 5 лет в американском плену, что было учтено судом. И, наконец, почти полная утрата его женой двигательных функций и невозможность ухаживать за ней со стороны несовершеннолетних детей побудили суд к тому, чтобы летом 1950 г. опустить гиммлеровского сподвижника из-под стражи 368.

Новая жизнь Баха-Зелевского сильно отличалась от той, какой она была у него и до, и во время войны. Влача жалкое существование, он арендовал двухкомнатную квартиру в Экерсмюлене, в крестьянской деревне к югу от Нюрнберга. После долгих поисков ему удалось найти работу ночным сторожем в фирме «Службы охраны и контроля Карла Тауэра». Каждую ночь он отправлялся на мопеде в Нюрнберг и проверял 56 объектов, находившихся под сигнализацией. За свою работу Бах получал 400 марок в месяц. Несколько раз его вызывали на судебные процессы в качестве свидетеля. Зелевский в основном дистанцировался от своих показаний на Международном военном трибунале, а в некоторых случаях отказался свидетельствовать против своих коллег по СС, в частности Удо фон Войшра, Карла Вольфа и Гейнца Райнефарта. В последнем случае он даже намекал на то, что его показания могли быть сфальсифицированы 369.

Одновременно с этим Бах не переставал подавать заявления в суд о том, чтобы «несправедливый приговор» в отношении его личности был изменен. Себя он представлял последовательным врагом советской системы и жаждал передать свой опыт солдатам и офицерам «демократического вермахта». Скорее всего, в это же время он подготовил для научно-исследовательского отдела американской разведки обстоятельный доклад об опыте борьбы с партизанским движением в оккупированных нацистами странах 370. Этим шагом он планировал изменить свою послевоенную судьбу. Но многие его надежды оказались беспочвенными иллюзиями. Единственно, что ему удалось, – это организовать в середине 1950-х гг. эмиграцию трех своих сыновей в США, где у них было гораздо больше шансов на нормальное будущее, чем в ФРГ 371.

В 1954 г. почти все расследования против Баха были прекращены. Зелевский даже немного воспрял духом и приступил к написанию воспоминаний о войне. Однако вскоре от работы над военными мемуарами пришлось отказаться. Западногерманские судебные инстанции решили внимательно разобраться со всеми делами Баха, тем более тогда для этого появились новый инструмент. В 1958 г. в Людвигсбурге было создано Центральное управление судопроизводственных учреждений по расследованию нацистских преступлений. Этот орган систематически обрабатывал информацию о преступлениях и проводил первоначальные расследования, которые затем передавались в региональные прокуратуры. Прокуроры в Центральном управлении стали вести более глубокую экспертизу злодеяний нацистов и заниматься поиском потенциальных свидетелей и преступников. Сотрудники организации налаживали контакты с юридическими органами других стран, в том числе социалистического лагеря, для получения доступа к важным документам 372.