Гарольд Мур - Мы были солдатами... и были молоды

Среди раненых, страдающих в одиночестве в растерзанной колонне, ещё оставался рядовой 1-го класса Джеймс Шадден из миномётного взвода роты "дельта". "К тому времени начало темнеть, — вспоминает Шадден. — Я вставил чеку обратно в гранату в своей подмышке, рассчитывая теперь, что смогу выбраться живым. Потом начала глушить артиллерия. Было такое ощущение, что земля вот-вот вырвется из-под меня. Так продолжалось до ночи. Жажда мучила невыносимо; нога так болела, что я едва сдерживал крик. Я-то думал, что помощь подоспеет скоро".

Специалист-4 Джек Смит из роты "чарли" тоже лежал раненый в высокой траве. "С наступлением сумерек бой прекратился, и у меня появилась возможность выкурить сигарету. Я говорил себе, что если закурю, меня обнаружат и убьют, но мне было всё равно. Потом я потерял сознание. Очнулся посреди ночи. Рота "альфа" 1-го батальона 5-го кавполка выслала группу, чтобы спасти нас. Ко мне подошёл боец и спросил, ранен ли я. Сказал, что у них есть несколько носилок только для тяжелораненых. Я просил: "Возьмите меня с собой". Он ответил: "Тогда вставай". Я встал и отключился. Меня взять не смогли. Оставили с нами санитара. В ту ночь солдаты ВНА попытались добраться до нас. Они ходили вокруг и убивали людей. Боб Жанетт, лейтенант нашего взвода оружия, был серьёзно ранен. Он вызывал артиллерию так близко к нашему дереву, что она убила некоторых наших. Но она убивала и северных вьетнамцев, когда те приближались, чтобы выкурить нас. За ночь так случилось два или три раза".

Док Уильям Шукарт, военврач 2-го батальона, был доставлен в безопасное место на периметре роты "альфа" 1-го батальона 5-го кавполка в хвостовой части колонны одним из взводных сержантов капитана Джорджа Форреста, Фредом Клюге. Шукарт рассказывает: "В сумерках Клюге сказал, что готовится вернуться в колонну. Я спросил, уверен ли он, что хочет этого. Он ответил: "Есть и другие парни, заблудившиеся, как вы, или раненые, им нужна наша помощь". Я сказал: "Хорошо, пошли". Помню, у нас там была рация. Мы пытались вызвать санитарные вертолёты, но они не прилетели. Примчалась пара боевых "Хьюи"; а поскольку нас обстреливали, "медэваки" так и не объявились. Когда в тебя стреляют, именно тогда тебе и нужна санвертушка. Не знаю, где эти парни заработали себе такую прекрасную репутацию. Меня же парни на санвертушках вконец обескуражили. Вот экипажи боевых "Хьюи", те были великолепны".

Среди раненых, которых капитан Шукарт и сержант Фред Клюге в сумерках спасли, были Энрике Пухальс и ещё несколько человек из роты "чарли". Они провели остаток ночи в периметре Джорджа Форреста на южном конце колонны. Лейтенант Пухальс пережил ночь и на следующее утро был эвакуирован — одним из счастливчиков.

Капитан Форрест говорит, что поздно ночью с ним по рации связался человек, назвавшийся "Призрак 4–6", и сообщил, что тяжело ранен, вокруг него лежат десятки раненых американцев, что повсюду бродят вьетнамцы и всех добивают. В полночь Форрест отправил сержанта Клюге по колонне с крупным патрулём.

Специалист-4 Дэвид Лэвендер оказался в патруле, отправленном на поиски "Призрака 4–6" и раненых. Он вспоминает: "Подошли сержанты, искали добровольцев выйти наружу и вернуть тех, кто ранен, кто истекает кровью. В патруль нас вышло двадцать три человека. У одного из раненых имелась рация, мы поддерживали радиосвязь. Мы ходили до тех пор, пока не отыскали парней. Их группа состояла от двадцати трёх до двадцати шести человек, все старались заботиться друг о друге. И все были серьёзно ранены. С нами пришёл санитар, и мы, двадцать три человека, постарались забрать с собой как можно больше человек. С теми, кого взять не смогли, оставили санитара. Удалось взять только тринадцать человек. Мы несли людей на плечах, в носилках, — несли по-всякому, как могли".

Лэвендер говорит, что на обратном пути к американской позиции кто-то на периметре открыл огонь и ранил троих из тех, кто нёс раненых, включая самого Лэвендера, прострелив ему бедро. "Последним я слышал, что выжили двенадцать из тринадцати, которых мы принесли. Остальные бойцы, за которыми присматривал в ту ночь наш санитар, тоже выжили. Джек П. Смит написал статью о той ночи в "Сатердэй Ивнинг Пост"; я прочитал её, и на меня нахлынули непрошенные воспоминания. Он был одним из тех, кого оставили с санитаром. И пережил долгую трудную ночь".

Джозеф Х. Айбах служил старшиной штабной роты 2-го батальона. Они с капитаном Дэниелом Буном, командиром штабной роты, оказались в составе смеси управленцев и тыловиков, необъяснимым образом подключённых в тот день к маршу через долину Йа-Дранга. Рассказывает Айбах: "Я оставался рядом с капитаном Буном, и мы собирали небольшие группы. Больше похожие на людские кучки. Радиосвязи у нас ни с кем не было. Полковник Макдейд с группой управления находился в 200–400 ярдах вверх по колонне. Нам не удалось определить их местоположение, поэтому мы оставались там, где находились, весь день и всю ночь. Мы были сбиты с толку, и уже я думал, что не выживем. Наконец радиосвязь восстановили, и нам приказали стоять на том же месте до утра. С первыми лучами солнца мы двинулись в путь и достигли командного пункта батальона".

Слившись с подкреплениями из роты "браво" во главе с Мироном Дидурыком, батальон расширил периметр командного пункта для обеспечения большей безопасности. Это расширение влило в американские позиции ещё нескольких раненых американцев, некоторые из которых уже находились при смерти. В большинстве своём они получили ранения лишь несколько часов назад, ещё в ходе первого залпа. Джоэл Сагдинис вспоминает: "У нас в периметре было несколько тяжелораненых, и по страдальческим стонам становилось ясно, что нужно что-то быстро предпринять, чтобы им помочь. В периметре практически отсутствовали медицинские принадлежности, а рота "браво" прихватила с собой лишь небольшое количество медпрепаратов".

Старший уорент-офицер Хэнк Эйнсворт весь день провисел в воздухе в командирском вертолёте 2-го батальона. "Я был наверху, когда начался бой, и кружил над головой до поздней ночи. Я делил частоту с майором Фрэнком Генри. Тем же вечером он вызвал меня. Сказал, что внизу есть раненые в критическом состоянии, что если их не вытащить, они умрут. Я вызвал санитарный вертолёт: тот вылетел, сделал заход, был обстрелян и отказался приземляться".

Фрэнк Генри точно знал, что делать в такой ситуации: он приказал Хэнку Эйнсворту вызывать транспортные "Хьюи" 229-го авиабатальона, старых надёжных лошадок. Эйнсворт уведомил пилотов 229-го, что в зоне высадки "Олбани" жарко и что у 2-го батальона 7-го кавполка есть такие раненые, которые умрут, если их не эвакуировать. Говорит Эйнсворт: "Все чёртово подразделение вызвалось лететь. Я сказал, что нужно всего две машины".