Иван Просветов - Вербовщик. Подлинная история легендарного нелегала Быстролетова

Сталин выслушал зачитанные Кагановичем предложения по Иностранному отделу ОГПУ и одобрительно кивнул. Да, мирное существование в капиталистическом окружении невозможно. И не только потому, что Коминтерн, опекаемый Советским Союзом, подтачивает это окружение изнутри. Для мировой буржуазии социалистическое государство само по себе как бельмо, опасная опухоль, которую непременно нужно удалить. СССР удалось выйти из жесткого дипломатического конфликта с Великобританией (в Москве предполагали худшее), но это не более чем пауза в борьбе. Империалисты продолжат засылать шпионов и диверсантов, вербуя их среди белой эмиграции; устраивать политические провокации, подбираться к советским границам, пробовать на прочность позиции СССР – и готовиться к войне. Поэтому всё верно: главными задачами советской разведки должны быть проникновение в центры вредительской эмиграции и выявление интервенционистских планов, секретных военно-политических соглашений и планов финансово-экономической блокады, вынашиваемых руководящими кругами Англии, Германии, Франции, Польши, Румынии и Японии.

Постановление об ИНО ОГПУ, утвержденное Политбюро ЦК ВКП(б) 5 февраля 1930 года, уместилось на одну страницу. [181] Лубянка. Сталин и ВЧК-ГПУ-ОГПУ-НКВД. М., 2003. С. 219–220. И этот лист под грифом «Особая папка», означавшем высшую степень секретности, стал «книгой судеб» для десятков бойцов невидимого фронта, неизвестных партийному руководству, – но от них, точнее, их начальников, ждали результатов. Аппарат внешней разведки уже реформировался. Были созданы восемь отделений с четкой специализацией, а в заместители начальника ИНО определили Артура Артузова из Секретно-оперативного управления ОГПУ – мастера агентурной работы, организовавшего серию успешных легендированных операций за кордоном. Выстраивая стратегию нелегальной разведки в Англии, просматривая списки секретных сотрудников ИНО, Артузов, вероятно, вспомнил о студенте-эмигранте, которого он когда-то рекомендовал коллегам подучить и «пустить по верхам». То есть туда, где не обойтись без превосходных манер и знания языка, умения нравиться, быстро приспосабливаться к сложной обстановке и налаживать отношения с источниками особого рода.

Из сообщения резидента Кина в Москву от 18 апреля 1932 года:

«В нем Арно видит “нобльмена”, венгерского дворянина (что ему весьма импонирует – этой легенде [Арно], видимо, всерьез поверил), который оказался каким-то образом большевиком, но, не будучи русским, он гораздо приемлемее для него». [182] КГБ в Англии. С. 132.

«Он» – это Дмитрий Быстролетов, агент Ганс. Кин – Борис Базаров, руководитель нелегальных резидентур в Англии и во Франции, работавший под прикрытием полпредства СССР в Берлине. Арно – Эрнест Олдхем, служащий шифровального отдела МИД Великобритании.

Его не искали, он сам предложил свои услуги – но очень, очень осторожно. Когда в августе 1929 года Олдхем переступил порог полпредства СССР в Париже, то не раскрыл ни своего настоящего имени, ни должности. Гостя провели к делопроизводителю Яновичу – в действительности резиденту ИНО Захару Воловичу. Англичанин попросил называть себя Чарли и сказал, что служит наборщиком в типографии МИД, печатающей расшифрованные дипломатические телеграммы для дальнейших докладов наверх. Он мог бы делиться этой секретной информацией за приличное вознаграждение. Почему с русскими? Так безопаснее, в других посольствах есть британские осведомители. [183] История вербовки Э.Олдхема рассказывается, кроме отдельных ссылок, по материалам архива Митрохина (The Sword and the Shield. P. 45–46) и документам, опубликованным О.Царевым («КГБ в Англии». С. 110, 127–132).

Поскольку следующую встречу Чарли назначил в Берлине, контакт с ним перешел к Базарову. Изучение первых купленных материалов показало, что они – подлинные. Объясняя Быстролетову предстоящую задачу, Базаров рассказал, что Чарли стал тянуть с обещанной доставкой дипломатических шифров и привозит меньше сводок, чем раньше, к тому же невысокого значения. ИНО не устраивало, что инициатива по времени и месту встречи всегда оставалась за ним. Необходимо сделать так, чтобы он приносил не то, что хочет, а всё, что может. То есть завербовать его. Поскольку англичанин пошел на предательство явно из-за денег, в вербовке нужно соблюсти баланс между угрозой разоблачения и обещанием приличной оплаты.

Кин взял Быстролетова-Переньи на встречу с Чарли, которую тот назначил в Париже.

«Первые же попытки слежки показали, что Чарли не простак-рабочий, а опытный разведчик, – вспоминал Дмитрий Александрович. – Он великолепно ориентировался в Париже и так ловко вилял по суматошным улицам, что поспеть за ним представлялось невозможным».

И всё же его помощникам удалось не только выяснить, в каком отеле остановился англичанин, но и под каким именем – Эрнест Х.Олдхем. Ниточка была зацеплена. Когда Быстролетов узнал, что в списке членов британской делегации на сессии Лиги Наций в Женеве есть некий Эрнест Холлоуэй Олдхем, то незамедлительно выехал в Швейцарию. И в баре отеля «Beau Rivage» повстречал Чарли, не подав и вида, что они знакомы – «наборщик» же растерялся и побледнел. Установить место его жительства в Лондоне не составило труда – в адресном справочнике значился лишь один Олдхем, служивший в МИД.

Для начала Быстролетов познакомился с горничной особняка на Пемброк Гарденс, потом обаял миссис Люси Олдхем, от нее же узнал, что хозяин дома страдает запоями и сейчас лечится в одном частном заведении. «Вы? Здесь? – поразился продавец секретов, увидев Переньи в клинике, обосновавшейся в деревенской глуши. – Будьте вы прокляты!». Он понял, что попался на крючок, теперь им могут манипулировать. Но Переньи повел себя не как шантажист. Быстролетов заранее обговорил с Базаровым тактику действий:

«Было решено, что я изображаю аристократа, зажатого в тиски советской разведкой, а Кин – безжалостного чекиста. Это позволит мне использовать симпатии и антипатии Чарли и облегчит установление дружеских отношений с ним, Кин же будет появляться на сцене лишь изредка и только для того, чтобы давать нагоняй одновременно англичанину и мне».

Уловка сработала. Олдхем согласился регулярно передавать Переньи сводки важных шифрограмм и иные секретные материалы. В сентябре 1931 года Базаров известил Центр об успешном завершении вербовки.

«Я считаю это блестящим оперативным шагом, – ответил заместитель начальника ИНО Абрам Слуцкий (к тому моменту руководство внешней разведкой полностью перешло к Артузову). – Письма твои прочел Артур и просил написать, что он очень доволен проделанной работой». [184] В.С.Антонов. Тайные информаторы Кремля. Нелегалы. М., 2002. С. 24.