Коллектив авторов - В боях за Молдавию. Книга 1

Танки и артиллерия прямой наводкой расстреливали штурмующие цепи врага. Залпы «катюш» косили гитлеровцев сотнями. Поле покрылось вражескими трупами, горели машины и повозки. Но пьяные, обезумевшие от отчаяния фашисты лезли напролом.

В этом бою свыше 5000 немецких солдат и офицеров нашли свое «жизненное пространство» на полях Чадыра и Орака и около 2000 было взято в плен.

И все-таки до трех тысяч гитлеровцев вырвались из огненного кольца. Они бежали к переправам в районе села Поганешты, не ведая, что здесь, на берегу Прута, их ждет могила. Танкисты 63-й мехбригады разгромили всю группу, уничтожив 1500 солдат и офицеров и захватив более 800 пленных, 3 танка, 12 орудий и много других трофеев.

В эти жаркие дни в районе Сагайдак — Порумбрей — Гура-Галбена — Градеште 82-й стрелковый корпус, которым командовал генерал-майор П. Г. Кузнецов, вел тяжелые бои с другой крупной вражеской группировкой, пытавшейся прорваться через Чимишлию на Леово.

Наша авиация и «катюши» производили в рядах противника настоящее опустошение. Но враг, не считаясь с потерями, лез напролом. Ночью до двух полков с танками прорвались в район расположения 92-й гвардейской стрелковой дивизии, которой командовал полковник М. И. Матвеев, овладели Суриком и подошли к Галбенице. Создалась угроза захода противника не только в тыл корпуса, но и в тыл штаба армии, располагавшегося тогда в Чимишлии.

За ходом боевых действий на нашем правом фланге и, в частности, в районе Сагайдак, штаб армии следил внимательно. И вот перед вечером 24 августа командарм вызвал к телефону командира 280-го стрелкового полка подполковника А. Н. Батурина.

— Говорит Михайлов (условная фамилия Шарохина). Доложите обстановку в Сагайдаке.

— Прут проклятые фашисты. Все высоты и долины севернее села покрыты трупами, Подбили несколько немецких танков. Обхожу село с запада, — раздается в трубке спокойный голос Батурина.

— У кого Сагайдак?

— На северную окраину ворвались пехота и танки. Сейчас мы с ними расправляемся.

— Сколько фашистов?

— До двух полков, не меньше. Прошу подбавить огонька по высоте севернее.

— Огонь будет через 25 минут. Наблюдайте: к вам идут наши соколы. Стойте крепко, встречайте фашистов огнем, а потом атакуйте. Желаю успеха, — напутствовал Шарохин.

Подполковник Батурин, молодой командир полка, отличался своей выдержкой и исполнительностью. И сейчас мы были уверены, что полк выполнит боевую задачу.

К вечеру атаки противника были отбиты и бой по всему фронту корпуса начал затихать. Обстановка как будто бы не вызывала особых опасений.

Примерно в половине первого ночи раздается звонок. В трубке слышен тревожный голос комкора Кузнецова:

— Товарищ Михайлов! Товарищ Михайлов! Докладывает Григорьев…

— Что случилось?

— Враг численностью до дивизии атакует Галбеницу, слышны танки, связи с Матвеевым не имею. Выясняю обстановку.

— Что предполагаете? — спросил Шарохин.

— Очевидно, враг идет на прорыв и, судя по результатам вчерашнего боя и показаниям пленных, здесь можно ожидать не менее двух дивизий с танками.

Несколько позже стало известно, что противник овладел Галбеницей, Суриком, Бухной и продолжает наступление на Градеште, что в десяти километрах севернее Чимишлии. Создалась угроза командному пункту армии.

Штаб армии был поднят по тревоге. Тотчас явились командующий артиллерией Чистяков, начальник инженерных войск Голдович, командующий бронетанковыми и механизированными войсками Е. Я. Вишман.

Я приказал всем оставаться на своих местах, имущество погрузить на машины и ждать дальнейших распоряжений, батальону охраны с ротой трофейных танков — занять оборону по северной окраине Чимишлии.

Это были самые необходимые меры предосторожности, тем более, что обстановка на участке 92-й гвардейской дивизии продолжала оставаться неясной.

Входим к Шарохину. Михаил Николаевич ведет разговор по телефону с командиром 28-й гвардейской дивизии генерал-майором Г. И. Чурмаевым.

Шарохин несколько взволнован: Чурмаев ведет бой по всему фронту с атакующим противником, силы которого установить пока не удалось. Попытки Чурмаева связаться с Матвеевым не увенчались успехом.

Закончив разговор, Шарохин обратился к Чистякову:

— Обстановка резко усложнилась. Крупные силы гитлеровцев прорываются на Чимишлию. У Кузнецова резервов нет. Чем можем помочь ему? Учтите, что помогать нужно немедленно, иначе к рассвету немцы пожалуют к нам в Чимишлию.

— Сейчас через Чимишлию проходит армейская артиллерийская группа, — помедлив одно мгновение, произнес Чистяков. — Я могу ее немедленно повернуть на север, и через час она откроет огонь; в район Градеште мы можем направить нашу армейскую противотанковую артиллерийскую бригаду. Она займет огневые позиции тоже через час.

— Правильно. Действуйте. А где наш армейский танко-самоходный полк? — спросил Шарохин командующего бронетанковыми и механизированными войсками полковника Е. Я. Вишмана.

— В районе Екатеринянки.

— Сейчас же направьте его в распоряжение Кузнецова вместе со стрелковым батальоном.

— Александр Иванович, — обратился затем командарм к Голдовичу, — оба армейские отряда заграждения вместе с противотанковой артбригадой направьте в район севернее Градеште. Проследите, чтобы быстро заминировали все танкоопасные направления.

На рассвете 25 августа крупная фашистская группировка, овладевшая Галбеницей, начала наступать на Градеште. На рубеже южнее Натальевки она попала под огонь противотанковой артиллерии, корпусной и армейской артиллерийских групп и танко-самоходного полка. Одновременно ее атаковали части 28-й и 92-й стрелковых дивизий.

Вражеская группировка потеряла управление и понесла огромные потери. К исходу дня она была отброшена в леса севернее Порумбрей — Гура-Галбена.

Здесь гитлеровцы решили было перегруппировать свои ряды. Но в это время на них обрушился огонь армейской и корпусной артиллерии и двух стрелковых дивизий, огненные стрелы «катюш» и удары «илов» — штурмовиков.

Мне довелось побывать на месте этого боя и беседовать с крестьянами.

— Ну что там только делалось, — рассказывали они. — Да и работенку вы нам задали. Весь лес завален фашистской падалью. Трупов было так много, что мы не успевали их закапывать… Стояла жара. Вонища — дышать невозможно. А повозок сколько, автомашин, разбитой артиллерии!.. И масса кругом всякого барахла, награбленного у нас. Сдирали со стен даже простые полотняные коврики и все тащили себе…

В этих сражениях наши бойцы проявили образцы беспримерной стойкости и героизма. 280-й гвардейский стрелковый полк первым принял главный удар превосходящих сил противника и в течение нескольких часов сдерживал их бешеные атаки. Первый батальон этого полка под командованием майора Воробьева в течение ночи и следующего дня отразил восемь вражеских атак. Здесь под Галбеницей оборвалась жизнь мужественного командира 280-го полка Батурина.