Коллектив авторов - В боях за Молдавию. Книга 6

Наблюдательный пункт, где мы находимся, представляет собою щель длиной в 6–8 метров с ячейками для наблюдения. Кроме меня и замполита майора Бирульчика, с которым мы подружились еще под Сталинградом, здесь собрались командир поддерживающего артиллерийского дивизиона капитан Тайдаков, начальник артиллерии полка капитан Лымарев, ординарцы и связисты. Накануне первый эшелон нашего 776-го стрелкового полка во взаимодействии с другими частями дивизии переправился на плацдарм, утром атаковал противника и захватил высоты, на которых устроили сейчас НП.

1-й стрелковый батальон капитана Шерстюка располагался впереди нас перед небольшой лощиной. Местность была неровной, со складками, и боевые порядки стрелковых рот просматривались плохо. Зато опушка за лощиной, где засел противник, была видна как на ладони, и нам сразу удалось обнаружить несколько окопов, несмотря на их тщательную маскировку. Активности он пока не проявлял, и в воздухе стояла тишина, нарушаемая лишь стуком лопат, доносившимся с огневой позиции батареи дивизионной артиллерии.

Земля полностью не оттаяла, и расчеты не смогли, за ночь окопать орудия. Стволы с дульными тормозами и щиты пушек резко выделялись на фоне голого косогора. Это и вынудило командира батареи старшего лейтенанта Шабалина продолжать работы и днем, на виду у гитлеровцев.

— До Кишинева уже немного осталось, — заметил замполит. — Всего один хороший рывок.

Удивительно: я тоже об этом подумал.

— Но его-то мы пока не можем сделать… За зиму прошли с боями до Днестра, сил маловато, — продолжил Бирульчик свои размышления.

— Снаряды необходимо подвезти, пополнить материальную часть, — включился в разговор капитан Лымарев. — Нас теперь не остановить. Передохнем малость, соберемся с силами и вышвырнем врага с молдавской земли.

Солнце клонилось к закату. Казалось, тихий весенний день так и закончится без грохота и стрельбы. Но тут со стороны рощи донесся слабый шум моторов, сразу заставивший нас взяться за бинокли.

Гул танковых двигателей усилился, однако противник огня не открывал. «Не иначе рассчитывает внезапным ударом захватить врасплох», — мелькнула мысль. Дал указания командиру дивизиона насчет заградительного огня.

Пока Тайдаков передал команду подчиненным, из рощи показались бронетранспортеры и танки. Они двинулись в сторону батареи Шебалина. С бронетранспортеров начали бить скорострельные универсальные пушки «эрликоны». Передний край сразу покрылся фонтанчиками разрывов малокалиберных снарядов.

Артиллеристы сноровисто действуют у орудий. Сквозь грохот выстрелов доносятся отдельные слова команды: «Бронебойным… прицел…» После очередного залпа окутались густым черным дымом два бронетранспортера. Остальные продолжают двигаться и стрелять. Тяжело приходится батарейцам. Из трех орудий замолкает сначала одно, а затем и второе. Никого из их расчетов в живых не осталось. Командир батареи старший лейтенант Шебалин сам становится у прицела, и еще один БТР вспыхивает ярким пламенем. Однако через несколько минут командир сам падает на станину орудия, сраженный осколком.

Теперь противник обрушил всю силу огня на наш наблюдательный пункт, его заволокло дымом, стало трудно дышать.

— Отсечь пехоту!.. — кричу в телефонную трубку и вдруг обнаруживаю, что связи нет, первый батальон не отвечает. С НП было видно, как его подразделения, лишившись поддержки артбатареи, начали отходить. Этого еще не доставало!

Вместе с майором Бирульчиком и ординарцем Коротким перебежками добираемся до расположения батальона.

— Ни шагу назад! Занимайте оборону!

Постепенно огонь по врагу нарастает. Пехоту противника удалось прижать к земле, а его БТР и танки начали пятиться назад, контратака фашистов захлебнулась, хотя им и удалось отбросить нас на исходные позиции.

Воспользовавшись затишьем, прошел вдоль переднего края, поговорил с бойцами, разъяснил, что необходимо поглубже зарыться в землю и удержать плацдарм.

Ночь прошла в хлопотах и напряженной работе по организации наступления. За эти несколько часов до его начала было выполнено огромное количество мероприятий: доукомплектованы личным составом стрелковые роты за счет сокращения обслуживающих и артиллерийско-минометных подразделений, пополнены боеприпасы, решены вопросы взаимодействия при атаке; бойцов накормили, предоставили им короткий отдых.

О том, чтобы поднять моральное состояние воинов, мобилизовать на успешное выполнение задачи, позаботились коммунисты и комсомольцы. Замполит Бирульчик, секретарь партбюро Гарифулин, помощник начальника политотдела дивизии по комсомолу М. Л. Гольдштейн и другие политработники отправились в подразделения, чтобы побеседовать с людьми, выяснить их настроение. Старательно и изобретательно работали в ту ночь тыловые службы под руководством капитана Дистербаха и связисты лейтенанта Проворотова. Благодаря их усилиям полк был обеспечен всем необходимым, а связь как при подготовке, так и во время боя действовала безотказно.

Лишь перед рассветом удалось немного вздремнуть, но усталости потом не ощущал. За Днестром все ярче разгоралась заря, и стали отчетливо вырисовываться вершины высот, откуда нам предстояло выбить врага.

Рядом со мной Тайдаков по телефону проверял готовность батарей к открытию огня, то же самое делал капитан Лымарев, переговариваясь с минометчиками. До начала огневого налета оставались считанные минуты.

Наконец дружно заработала артиллерия. И высоты — объекты атаки — покрылись султанами взрывов. «Все это хорошо, — подумал я. — Но как дела пойдут дальше?»

— Товарищ майор! Наши танки! — вдруг раздался голос лейтенанта Проворотова.

Посмотрел в указанном направлении, и сразу легче стало на душе: по дороге к высоте двигалась колонна «тридцатьчетверок». «Вот это здорово. Сдержал все-таки свое слово генерал».

Накануне меня вызвал командир корпуса генерал-майор Лебеденко. Выяснил подробности минувшего боя, кое за что поругал. В заключение приказал вернуть утраченные позиции. И обещал помочь. Вот они — наши славные Т-34. Как кстати прибыли! Судя по количеству машин, это танковая рота. Неплохое подкрепление.

Достигнув рубежа нашего НП, танкисты с ходу развернулись в боевой порядок.

Крупным планом в бинокль видны взметнувшиеся вехи и стремительно двигающиеся танки. Огонь по противнику из всех видов оружия достигает наивысшего накала, приближается самый ответственный и самый трудный момент боя — атака. В небо взвиваются красные ракеты, и пехота под прикрытием танков дружно двинулась вперед. Слышны крики «ура», взрывы гранат. Гитлеровцы начинают сдаваться в плен.