Коллектив авторов - В боях за Молдавию. Книга 6

Отважно сражались с врагом и снайпер В. И. Кундруков, пулеметчик А. С. Биктасов, автоматчики П. Ф. Федоренко и И. В. Лодиков, рядовой Н. Э. Гапонов. Умело руководил стрелковыми подразделениями капитан И. Ф. Медведев, который был трижды ранен, но не покинул поле боя.

Хочется сказать несколько слов и о воинах 234-го артполка, которые располагались вблизи Мерен. На одном участке противнику удалось вклиниться в линию нашей обороны. Вражеские цепи вышли к огневым позициям третьего дивизиона, которым командовал капитан Е. С. Шмеркин (сейчас живет в Кривом Роге). Вести огонь можно было уже только из автоматов и винтовок, а потом дело дошло и до рукопашной. Дрались все, кто мог и чем мог: штыками, прикладами, саперными лопатками. Подоспевшее подразделение из резерва командира дивизии помогло артиллеристам разделаться с врагом.

Около Гыртопа в трудную обстановку попал и медицинский пункт 523-го стрелкового полка. На него напал просочившийся в наши тылы крупный отряд гитлеровцев. Медсестры Л. Соломонова (Алипова), Л.Заручейникова, О. Сорокина (Мажуга), Н. Горяйнова, военфельдшер Г. Петрова, возглавляемые врачами капитаном медслужбы И. Ф. Фащуком и старшим лейтенантом медслужбы Л. В. Попковичем, вместе с несколькими ранеными, способными стрелять, встретили врага плотным огнем и вынудили его отойти. Медработники спасли от гибели около 100 бойцов и командиров.

26 августа части и подразделения дивизии завершили разгром врага на своих участках. Было уничтожено несколько тысяч солдат и офицеров. Нашли свой бесславный конец командир 302-й немецкой пехотной дивизии генерал-майор фон Боген, командир артполка Блюмле, более двух с половиной тысяч гитлеровцев взято в плен. Также было захвачено множество трофеев, поле боя густо усеяла искореженная боевая техника врага.

За проявленные в те дни мужество, доблесть и отвагу свыше 1200 солдат, сержантов и офицеров дивизии были отмечены боевыми наградами. Среди них и командиры наиболее отличившихся батальонов: А. С. Фадеев, награжденный орденом Красного Знамени, И. Ф. Медведев, отмеченный орденом Суворова III степени. В 1970 году жители Фетицы избрали Фадеева почетным гражданином села. С обоими офицерами не раз доводилось видеться после войны. Иван Федорович жил в Одессе, был заместителем областного военкома, умер в 1981 году. А Александр Семенович Фадеев, подполковник в отставке, живет и работает в Целинограде.

Вспоминаю небольшое село Незавертайловку. Сюда со штабом 266-й дивизии перебралась и наша редакция. После длительных боев на Украине, холодов, расквашенных талыми снегами дорог мы смогли наконец оглядеться. Аккуратные домишки, притаившиеся в садах, уже тронутых листвой. Звонкая песня скворца. Резвящаяся на улице детвора. Война только отступила от села, и оно спешило вернуть свой мирный облик.

Комендант штаба Владимир Ситник, с которым мы дружили, присмотрел для нас дом. Со своим взводом он помог разгрузить наше увесистое имущество. Лишившись специальной машины после одной бомбежки, редакция таким образом каждый раз «разворачивала и сворачивала свою матчасть», как говорил командир автороты Иван Сухомлин. Он и сейчас пришел узнать, каково нам было на его грузовике. Заявились на новоселье, а заодно и послушать последние известия и политотдельцы, наши постоянные авторы Павел Гриднев и Александр Никитин.

Саша Дидоренко, наш радист, настраивает приемник и начинает записывать передаваемую для газет сводку Совинформбюро. В последние дни на фронтах особых изменений не происходило, у нас тоже. Обойдя Кучарганский лиман, дивизия 17 апреля захватила плацдарм за Днестром и сейчас вела бои за его расширение.

Гитлеровцы на западном берегу Днестра имели хорошо подготовленные позиции. После панического бегства с Украины они рассчитывали здесь отсидеться. Появление наших войск, с ходу форсировавших реку, было для них полной неожиданностью. Растерявшись поначалу, они на другой день подтянули силы из глубины. По получаемым в штабе сведениям, контратаки следовали одна за другой. Обстановка усложнялась еще и весенним паводком. Плацдарм от Незавертайловки, откуда снабжались полки, отделяла водная гладь в 8 километров.

Боям за днестровский плацдарм мы посвящали очередной номер своей газеты «За Родину». Переправлявшийся вместе с батальоном капитана Бабкина литсотрудник Василий Рудась уже успел вернуться и, сдав написанный материал, пошел «просушиваться», заодно и вздремнуть. Во время форсирования Днестра его обдало волной от разорвавшегося снаряда у самого плота, на котором он устроился. «Хорошо, успел лечь, а то бы осколков нахватался», — сказал Василий. На плацдарме где ему было искать теплое местечко? Собрал материал — ив редакцию. Про то, что собирать этот материал приходилось под огнем, а то и самому отстреливаться, Рудась умолчал. Несколько военкоровских заметок обработал секретарь редакции Михаил Жуков.

После моей правки эти материалы вместе с принятой по радио сводкой Совинформбюро, макетом номера передаются нашему метранпажу и начальнику типографии Ивану Черкасову. На хозяйстве остается Михаил Жуков. Я отправляюсь к начальнику политотдела.

Подполковник Сорокин, выслушав, как устроилась редакция, посочувствовал нашей маяте. В накинутой на плечи шинели поежился, хотя в комнате жарко натоплено, прошелся по комнате, устало произнес:

— Совсем расхворался. А о редакции думали с комдивом. Есть одна зацепка поставить вас на колеса.

Умолчав, в чем эта «зацепка», расспросил, что даем в газету. Узнав, что собираюсь на плацдарм, Петр Иванович одобрил мое намерение:

— Туда и Макеев направился. Вместе и разберетесь, что и как там, на плацдарме, — закончил он, отпуская меня.

С помощником начальника политотдела по комсомолу Александром Макеевым у меня приятельские отношения. Установились после первой встречи за Днепром. С неисчезающей смешинкой в золотистых зрачках он, протянув руку, сказал:

— Если что надо для газеты, запросто обращайся к Макееву. Он, то бишь я, все знает.

Макеев действительно обладал исключительной памятью на фамилии и имена. Мы этим пользовались, уточняя торопливо написанные заметки наших военкоров.

На следующий день, сразу после завтрака, мы отправились. Хотя, по заверению Макеева, дорога проторена, я настоял на выезде с запасом времёни. Путь предстоял неблизкий и колготной: через затопленные плавни, затем лесом по острову на КП дйвизии, отсюда через Днестр. К тому же река простреливается противником.

Маршрут этот мы оба хорошо уяснили в оперативном отделе штаба, но когда сели в плоскодонку и углубились в камыши, поняли, что без нашего перевозчика вряд ли сумели бы здесь сориентироваться. Столь извилистый путь, как нам разъяснили', был определен в целях маскировки для светлого времени. Ночью переправа шла по открытой воде напрямую. В общем, пока петляли в плавнях, солнце перевалило за полдень. Выскочили на берег, от которого тропа вела на КП дивизии.