Коллектив авторов - В боях за Молдавию. Книга 6

…Остатки разбитых немецких дивизий поспешно отступали к Пруту. Фашисты пытались форсировать реку и уйти в свою берлогу. Но наши воины, по пятам преследуя, отступающего противника, прижали его к реке.

Начался бой на уничтожение. Заговорила наша артиллерия. Заиграли гвардейские минометы. Тонны раскаленного металла обрушились на врага. Гитлеровцы заметались в огневом кольце. Но не было спасения.

Окруженная группировка немцев была разгромлена. Но еще значительные группы немцев продолжали оказывать сопротивление. Тогда в атаку пошли пехотинцы.

Только бойцы роты Афоносова за время боев взяли в плен 800 гитлеровцев… Окруженная группировка немцев была полностью уничтожена».

О роли нашей 266-й стрелковой дивизии в тех завершающих боях по уничтожению немецко-фашистской группировки «Южная Украина» член военного совета 5-й ударной армии генерал-лейтенант Ф. Е. Боков в своей книге «Весна победы» позже напишет:

«Особенно отличилась 266-я стрелковая дивизия. Достаточно сказать, что за период с 22 августа по 5 сентября личный состав соединения уничтожил до 2000 гитлеровцев и пленил более 10 300 солдат, офицеров и семь генералов. В ходе боев на берегах Прута воины 266-й стрелковой разгромили остатки 294-й немецкой пехотной дивизии — своего давнего противника, с которым сражались еще под Астаховой. Уже после боев, прочесывая леса, красноармейцы обнаружили в кустарнике труп ее командира генерала Эйхштадта» [21] Боков Ф. Е. Весна Победы. М., 1979, с. 23. .

Лично генерал Ф. Е. Боков в ходе боев от имени военного совета армии объявил личному составу нашей дивизии благодарность за активные боевые действия, проявленные храбрость и мужество по разгрому фашистских войск у Прута. А вскоре отличившиеся в этих боях солдаты, сержанты и офицеры — более 650 человек — были награждены орденами и медалями Советского Союза.

У Прута я встретил тех, с кем начал эти бои у Днестра. Как сейчас помню поляну у лесной рощи. Окрест раскиданные немецкие орудия, машины. Бредет колонна пленных фашистов. Конвоирует их старший сержант Згама с тремя разведчиками.

Обнимаемся на радостях.

— Даже «хенде хох» не успел крикнуть, как они сами выползли из леса с белым флагом, — объяснил Згама, указывая на пленных. — Капитуляцию этих молодчиков принимал вместе с Громовым.

Капитана Алексеева, старшего лейтенанта Усенбекова, старшего сержанта Громова нахожу на лесной поляне. Бои закончились, и батальоны расположились на отдых в ожидании дальнейших указаний. Невдалеке по дороге проносятся «тридцатьчетверки», грузовики с солдатами. Уходят к местам сосредоточения. Мы знаем, что тоже задержимся здесь ненадолго. Нас ждут новые бои. И тем приятнее греет нас ласковое сентябрьское солнце над мирной, теперь навсегда советской Молдавией.

Стремительное наступление на 3-м Украинском фронте после освобождения Одессы продолжалось. Перед нами был Днестр. Форсировали его с ходу, заняли несколько плацдармов на правом берегу, удерживали их.

Напряженное время было у разведчиков. Истребители летали на фотографирование дорог, мостов, железнодорожных станций. Просматривали и основные магистрали, и грунтовые дороги: противник мог сосредоточиться на наших флангах и нанести внезапный удар.

В преддверии Ясско-Кишиневской операции наша эскадрилья базировалась в Малом Тростенце, что невдалеке от села Великоплоское. С утра до позднего вечера шла непрерывная боевая работа. Истребители и штурмовики улетели на задание; возвращались, садились, чтоб дозаправиться горючим и боеприпасами. И вновь поднимались в воздух. Так из часа в час, изо дня в день.

В фотоотделении только что проявили широкую, в несколько метров длины фотопленку — результат воздушного фотографирования. Ее подвесили на туго натянутой веревке, закрепили прищепками, словно белье для просушки.

— Когда я посмотрел на пленку, мой взгляд задержался на одном из кадров. Знакомая извилина дороги на Киркаешты, мосток через речку, проселочная дорога. А это что за пятнышки? Бракованная пленка, что ли? Или пыль осела?

Не раз предупреждал командир эскадрильи Якубовский, отправляя пару или две «лавочкиных» на задание? просматривайте, ребята, боковые отходы от дорог. А та фрицы что-то лесопосадки и овраги полюбили! И BOTS пожалуйста!

…По грунтовой дороге, не маскируясь, двигалась колонна машин. Одна, две… пять… шестнадцать! А вот четыре полевых кухни с опущенными трубами подцеплены к грузовикам! Когда-то под Сталинградом я, молодой разведчик, летя однажды на корректировку, принял было их сверху за орудия! Но теперь уже знал, что это такое. А вот еще две спецмашины и… обрез кадра! Как жаль, что не на месте прекратил работу аппарат! Нет бы еще два-три километра!

Майор А. К. Голяк собрался в штаб корпуса с готовыми аэрофотосхемами. Я окликнул его:

— Товарищ майор, ЧП! На фотопленке в квадрате Г-6 колонна немцев на марше. Надо срочно…

Тот внимательно посмотрел на меня. Нахмурился. Подошел к пленке. Долго вглядывался.

— Эй, старшина, оторвись на минуту!

Дешифровщик Миночкин, оставив свою фотосхему, подошел к нам. Я указал на кадр и протянул ему лупу.

— Просмотри дорогу.

Но он уже и невооруженным глазом увидел, что делается на проселочной дороге. Шевелил губами, подсчитывая машины.

— Товарищ майор, он прав. Это — колонна на марше. Движется на северо-восток, в сторону лесопосадки.

— Передай Косушко, пусть немедленно печатает этот кадр и два примыкающих к нему. Как это мы пропустили?

— Дальше срез, — подсказал я, — нужно бы еще захватить юго-западнее Каушан. Там Троицкое и Тараклия.

Майор стоял задумавшись. Но я как будто угадал, о чем были его мысли. Сообразил и Миночкин. Он первым высказался:

— В штабе корпуса о колонне не знают, товарищ майор. Если только наземная разведка данных не представила, то и не узнают. Сообщить им сейчас — нам первым и влетит. Прозевали, скажут. К тому же мы и' не знаем данных о колонне до конца — дальше срез.

— Идемте к карте.

Когда мы, разложив топографическую карту района, установили движение колонны, майор взял телефонную трубку:

— Соедините с КП. Якубовский? Только что проявили фильм и обнаружили колонну на марше. Направление в сторону Кайнары. Как это «не может быть»?!

Сейчас посылаю к тебе Челышева со снимками. Что? Хозяину пока передавать не будем. Хорошо. Жди.

«Хозяином» мы называли командира 9-го авиакорпуса генерала О. Д. Толстикова.

Старшина Косушко тут же отпечатал три кадра. Окунул на секунду фотоотпечатки в спирт, чтоб быстрее высохли. Передал мне. А за окном сигналила подошедшая полуторка. Я сунул снимки в планшет и залез в кузов — удобнее наблюдать за воздухом.