Морин Орт - Убийство Джанни Версаче

Нездоровый ажиотаж вокруг истории Кьюненена удивил даже такого закаленного бойца бульварной журналистики, как продюсер телешоу Hard Copy Сантина Леучи: «Чеков [осведомителям] понавыписывали с перерасходом годового бюджета». Роббинсу Томпсону пришлось скрыться в Мексике, а Норман Блэчфорд просто перестал отвечать на звонки, поскольку собственное спокойствие ему было дороже денег, которых ему хватало и без ненужной рекламы в прессе. Брата и сестер Кьюненена также засыпали целым букетом заманчивых предложений «испытывающие глубокую озабоченность» телепродюсеры, которые им, правда, денег за интервью напрямую тактично не предлагали, но обещали оплатить дорогу в Нью-Йорк, проживание и любые услуги, включая лимузин с шофером. Некоторые тележурналы кабельных сетей также предлагали им хорошие деньги за семейные фотографии в надежде заодно и взять интервью.

На пике интереса даже полицейские приноровились выбивать себе гонорары. Ли Урнесс, глава Объединенной розыскной спецгруппы в штате Миннесота со стороны полиции, будучи на переднем крае расследования, параллельно подписал контракт с телеканалом ABC на исполнение функций консультанта планировавшегося телефильма об Эндрю, который, правда, так и не сняли.

К Марианне Кьюненен, постоянно накачанной сильнодействующими лекарствами, ФБР благоразумно приставило охрану. «Медиа чуть ли не прописались по месту жительства матери Кьюненена, — говорит пресс-секретарь ФБР Сан-Диего Карл Чандлер, — светили прожекторами в ее окна, ломились в дверь». После того как репортеры обнаглели окончательно, Бюро под покровом ночи эвакуировало Марианну из дома, переправило самолетом в Сан-Франциско и спрятало по программе защиты свидетелей. Отец Эндрю у себя на Филиппинах ошеломляющую новость о том, что его сына обвиняют в серии убийств, в том числе и Версаче, узнал от местного политика, наведавшегося к нему в гости сразу в сопровождении бригады телевизионщиков, даже не сделав попытки побеседовать до или после этого тет-а-тет.

Поскольку члены семьи Кьюнененов стали соглашаться на интервью за деньги лишь после смерти Эндрю, величайшим «уловом» для репортеров оставался словоохотливый Эрик Гринмен. Бедный Эрик, пока не поднаторел в этом деле, согласился было дать развернутое интервью Globe за «жалкие» 40 000 долларов, которые быстро выросли до 85 000.

Стивен Гомер, давний друг Эндрю по Сан-Франциско, еще до убийства Версаче получил в общей сложности 175 запросов на интервью от прессы и телевидения. Отражая в целом позицию друзей Эндрю, Гомер заявил: «Уж насколько я огорчен, с одной стороны, из-за моего хорошего друга, насколько искренне переживаю из-за того, что с ним происходит, но — тут никуда не денешься — какое-то просто восхитительное возбуждение охватывает от того, что твоим мнением интересуются и хотят тебя выслушать».

Бывшие знакомые Эндрю были в те дни не единственной категорией калифорнийцев, пришедшей в состоянии нервного перевозбуждения. Весь личный состав управления ФБР по Сан-Диего выстроили во фронт, обязав дважды в день отчитываться перед высоким начальством в Вашингтоне в формате телеконференций. Агенту Ричарду Сибли, который отвечал за обеспечение безопасности национального съезда Республиканской партии США в Сан-Диего в 1996 году, поручили организовать местный командный пункт. «Я сказал Сибли: „После того как замочили Версаче, сам понимаешь, какой пошел наброс дерьма по поводу этого дела. Нужно быть готовыми к тому, что вот-вот всё выйдет из-под контроля“, — рассказывает первый замдиректора ФБР в Чикаго Питер Эхерн. — Как сказал, так всё и вышло».

В Сан-Диего устроили оперативно-командный центр с дополнительным персоналом и компьютерным оснащением, каждое утро готовый к первой за день конференции, начинавшейся в 7:30 по местному времени. Давление нарастало. Агенты ФБР, ранее не питавшие ни малейшего интереса к личным качествам беглого преступника, массово высыпали на улицы города и принялись разузнавать об Эндрю каждую мелочь.

Одним из главных приоритетов было еще раз попытаться выйти на тех людей из круга общения Кьюненена, с которыми раньше не удалось связаться, и повторно вытрясти всё, что только можно, из его старых друзей, которые раньше, возможно, что-то недоговаривали. Но из рапортов ФБР категорически невозможно понять, были или вовсе не были приняты во внимание такие подсказки и намеки этих друзей, как, например, показания Шейна О’Брайена, сообщившего Бюро, что Эндрю рассказывал о своих ежегодных обедах с Версаче с 1991 года. Был ли дан ход подобной непроверенной информации? Если и был, агенты ФБР явно не чувствовали, что им чего-то недостает в данных по делу Версаче, и не сочли нужным раскрывать подобные показания в официальных документах, подшитых к этому делу.

После убийства Версаче при любом упоминании высокопоставленных, состоятельных или влиятельных геев в контексте расследования дела Эндрю (а таковых было множество) все подобные VIP незамедлительно уведомлялись ФБР о том, что им может грозить опасность, особенно если речь шла об обитателях Западного побережья.

В Сан-Франциско ФБР наведалось к местным светским львам Гордону Гетти [106] Гордон Гетти ( англ . Gordon Getty, р. 1933) — потомственный калифорнийский миллиардер, в 1986 г. продавший унаследованный от отца Пола Гетти нефтяной бизнес и занявшийся инвестициями в отели и рестораны, а также благотворительностью. и Гарри де Вильдту — к обоим впервые. «Похоже, они почуяли, что Гордона Гетти и меня нужно первыми предупредить, — сказал Гарри де Вильдт в интервью San Francisco Chronicle. — Наверно, мы с Гордоном были его главными кумирами в Сан-Франциско. Судя по всему, он восхищался нашим стилем жизни так же, как и карьерным успехом Джанни Версаче». Дэвид Геффен, получив предупреждение от ФБР, отмел предположение, что Эндрю может представлять для него какую-либо угрозу, а вот Стивен Спилберг, получив аналогичное предупреждение, незамедлительно связался с кинокомпанией DreamWorks , с которой в тот момент сотрудничал, и затребовал усиление личной охраны.

Истерия в СМИ послужила детонатором своеобразной массовой истерики в Хиллкресте. На выходные был запланирован традиционный праздничный гей-парад, но местный народ вместо предвкушения веселья будто окаменел от ужаса, что вот вернется вдруг по этому случаю к ним Эндрю Кьюненен и устроит кровавую баню. Хотя ФБР ничего об этом публично не сообщало, агентам Бюро и полиции Сиэтла в те дни дал показания пассивный гей по имени Аарон, представившийся близким другом Эндрю по Лос-Анджелесу. Он заявил, что на днях списывался с Эндрю по e-mail , и тот сообщил, что собирается обратно в Калифорнию. Также Аарон сообщил властям, что Эндрю купил себе канадский паспорт за 3200 долларов. Согласно протоколам ФБР, Аарон «не допытывался у него ни о чем конкретном, а просто спросил, зачем он устроил то, что устроил. Кьюненен ответил, что устал от того, что все его используют. <���…> Допрашивающие не сомневаются в том, что далеко не всё в его [Аарона] рассказах правда. Возможно, он лукавил из желания привлечь к своей персоне внимание полиции, или продемонстрировать свою лояльность Эндрю, или из боязни попасть в фокус внимания СМИ, или, более чем вероятно, его больше всего тревожило, что его уличат в соучастии в преступлениях или укрывательстве Кьюненена».