Марат Гизатулин - Булат Окуджава. Вся жизнь — в одной строке

Когда ему начинали выговаривать за тот или иной проступок, он обычно бормотал, ничуть не заботясь о правилах субординации: «Ну, попёрло!» Это было его любимое словечко, и одноклассники так его и прозвали — Попёрло.

Естественно, хулиган Попёрло решил, что пробил его час, и рассчитывал от души повеселиться над новым учителем. Но недолго продолжалось его веселье. Новый учитель скромничает, что «ничего сделать не мог, ничего сказать не смел». Он вдруг встал и, моментально оказавшись возле последней парты, схватил хулигана за шиворот и буквально вышвырнул его за дверь.

Однако за Попёрло было кому заступиться.

На следующее утро Булата вызвал к себе директор школы Павел Николаевич Четвериков. Это был такой кондовый партийный директор.

Окуджава вошёл:

— Здравствуйте, Павел Николаевич.

Но директор встретил его неприветливо:

— Окуджава, на вас жалуются! Что у вас там в классе творится? Вы, наверное, просто туда войти не можете, что вы за педагог! Ну-ка, войдите ко мне ещё раз в кабинет.

Оплёванный педагог выходит, снова возвращается:

— Здравствуйте, Павел Николаевич.

— По-моему, у тебя всё получится. Пойди, подумай. Надо улучшать работу, — не глядя на собеседника пробурчал директор.

Повторялась, как по нотам, высокиничская история.

Я вышел и понял, что мне предстоит новый конфликт, новое падение, и что дальше будет — не знаю.

…В общем, с директором школы отношения стали складываться совсем как в предыдущих школах. И это было замечено коллегами. Через тридцать лет учитель пятой школы Н. Ф. Симонов напишет в своих воспоминаниях:

Преподавал Окуджава «своим» стилем, иногда не совпадающим с существовавшими тогда педагогическими нормами, за что неоднократно подвергался критике на заседаниях педагогического совета: по этой причине с бывшим тогда директором школы Четвериковым П. Н. (так мне казалось) сложились у него неприязненные взаимоотношения.

На самом деле Николай Фёдорович пришёл в школу только через полгода после скандала с Попёрло и не мог знать, что плохие отношения между директором и Окуджавой возникли раньше и по другой причине. Хотя «стиль, иногда не совпадающий с существовавшими тогда педагогическими нормами», конечно, тоже имел место, это мы уже видели на примере предыдущих школ.

…В удручённом состоянии Булат шёл по коридору от директора, и вдруг ему навстречу — учитель физкультуры Саша Больгинов.

Дмитрий Быков в своей книге [52] Быков Д. Булат Окуджава. М.: Молодая гвардия, 2009. (Жизнь замечат. людей). Далее все цитаты Быкова взяты из этой книги без указания страниц. пишет:

Он немедленно сошелся с физруком (других мужчин в школах не бывало уже тогда).

Ну почему же? В пятой школе было много учителей-мужчин. Впрочем, через несколько абзацев Дмитрий Львович сам себя опровергает:

Окуджава дружил с завучем Александром Федоровым, ровесницей-словесницей Тамарой Манкевич, математиком Николаем Симоновым, чертежником Геннадием Герасимовым…

То есть из четверых упомянутых — трое мужчин.

Александр Больгинов вернулся с войны инвалидом, что не мешало ему преподавать физкультуру. Больше того — Больгинов очень любил свой предмет, и при нём ученики школы всегда занимали призовые места в различных городских и областных соревнованиях по разным видам спорта.

Тому свидетель и главный герой нашего повествования:

Я помню, что школа была очень сильная и в дисциплинах основных, и в спортивном отношении. Я был тогда болельщиком спорта, и для меня это было очень важно. Часто устраивались всякие соревнования в городе. Пятая школа всегда побеждала. Это было замечательно! Мы очень гордились [53] Записал В. Соловьев, выпускник 1954 г. .

Но, кроме любви к своему предмету, были у Александра Георгиевича и другие пристрастия, в частности, он любил выпить и, увидев, что новичку худо, пожалел его и решил приобщить нового друга ко второму из своих увлечений, чтобы тот как-то развеялся.

В рассказе «Отдельные неудачи среди сплошных удач» сам Окуджава так описал начало своей деятельности в новой школе:

Это случилось давно. Я был очень молод. Из сельской школы меня перевели в городскую. И тут жизнь моя внезапно покатилась под откос, и я вот-вот должен был погибнуть, но необъяснимое чудо помогло мне спастись.

Я снимал угол в домике на окраине. Стояла гнилая осень. Ученикам я не нравился, и они отравляли мое существование. Друзей ещё не было. Жить не хотелось. И вот однажды подошёл ко мне в учительской преподаватель физкультуры Петя и сказал:

— Я гляжу, ты всё один да один. Может, вечерком под шары сходим? Ну, ресторанчик такой, под шарами…

И мы отправились. Я, Петя и завуч. Это была не очень чистая столовая рядом со школой. Над входом висели два тусклых круглых матовых шара. Мы нашли себе столик. Нам, не спрашивая, подали по гранёному стакану с водкой, по кружке пива и по порции котлет с лапшой. Выпили — разговорились. Помню, было хорошо, легко, сердечно. Вывалились оттуда в полночь, обнялись и зашагали по пустынным улицам: провожали друг друга. Что-то такое пели громко, хором. Расставаться не хотелось.

Следующее утро было опять гнилым, гадким. Ученики не жаловались. Но я понимал, что спасение вечером, под шарами. «Под шары идём?» — спросил я Петю. Его обрадовала моя прыть. Правда, с деньгами вышла лёгкая неувязка, но меня научили обратиться в кассу взаимопомощи и попросить денег на приобретение, ну, скажем, ботинок… И вот снова были гранёные стаканы, пиво, котлеты, и снова мы шли в обнимку, пели, а в промежутках делились опытом…

Утром я подумал: «Вечером — под шары. Какое счастье!..» И так продолжалось несколько месяцев, пока не произошло необъяснимое чудо. И я вернулся к себе самому.

Конечно, рассказ — это не документ, а художественное произведение. Однако практически всё, здесь описанное, довольно точно соответствует действительности. И предприятие общественного питания, что недалеко от школы, функционирует до сих пор. Правда теперь это — кафе с красивым названием «Камелия».

А что ещё оставалось делать одинокому учителю — жена далеко, на работе не складывается, друзьями и знакомыми обзавестись не успел.

Необъяснимое чудо, спасшее его от алкоголизма, может иметь совершенно простое объяснение — через полгода из Высокиничей в Калугу переехала жена Булата Галина и восстановилась нормальная семейная жизнь.

Сам Окуджава даёт другое объяснение чуду:

Так продолжалось полгода. Почему я не спился и как остановился — не понимаю. Может быть, стихи помогли [54] Молодой ленинец. 1990. 8 дек. (№ 49). С. 3. .

Возможно, возможно… Впрочем, есть и ещё версия. Через полгода после приезда в Калугу Булат подружился с некоторыми учителями, точнее — с учительницами. И это увлечение перевесило чашу весов в пользу трезвого образа жизни.