Вячеслав Элеш - Записки подпольщика

Конечно, вопрос о коалиции с буржуазией был не простым вопросом. Это был акт серьезный. Подумать только — коалиция коммунистов с буржуазией! Этот шаг был настолько неожиданным, что напрашивался вопрос: «А как воспримут этот шаг активисты и рядовые коммунисты?»

И в Дальбюро было решено вынести этот вопрос на обсуждение партийного актива.

На состоявшемся в конце июня собрании по вопросу о коалиции с буржуазией выступил П.М. Никифоров. Его доклад на активе был воспринят весьма возбужденно. Многие выступили против коалиции с буржуазией, считали такой шаг кощунством.

Я сидел на активе и волновался как никогда на подобных собраниях. Зная вопрос, так сказать, с его эмбрионального состояния и придерживаясь точки зрения членов Дальбюро, я считал, что эти товарищи просто не понимали всей сложности обстановки. Громкой революционной фразой в данной обстановке можно было погубить самую революцию. Гибкость политики, которую хотели осуществить ленинцы, встречала сопротивление со стороны части партийного актива, который знать ничего не хотел, кроме лозунга: «Вся власть Советам!»

Заключительное слово П.М. Никифорова хотя и рассеяло несколько общую обстановку, создавшуюся на активе, но голосование показало, что не весь актив поддерживает предложение Дальбюро. За предложение Дальбюро голосовало 35, против — 36 человек.

Голоса разбились. Все это объяснимо одним словом — неожиданность! Действительно, для актива было ошеломляюще неожиданным само предложение Дальбюро о коалиции с буржуазией. Актив был взбудоражен и возбужден до предела. Выступление защитников предложения Дальбюро не смогло успокоить многих коммунистов. Над всеми выступлениями доминировал вопрос: «Коалиция с буржуазией?» Пролетарское чувство не позволяло легко и быстро ответить: «Да!»

Когда на другой день утром я пришел в Дальбюро, там уже были П.М. Никифоров и И.Г. Кушнарев. Разговор между ними шел о вчерашнем собрании актива. Я не помню теперь дословно существа их разговора, но в общем речь шла все о той же коалиции с буржуазией.

— Если бы актив знал всю обстановку, — заметил П.М. Никифоров, — реакция собрания была бы другой.

— Так почему вы, Петр Михайлович, — осмелился я спросить, — не осветили перед собранием эту обстановку?

— Не так это просто и... не всегда можно говорить, — ответил он.

И, обращаясь к И.Г. Кушнареву, добавил:

— Положение очень серьезное. Медлить нельзя. Нам надо срочно осуществить такие политические мероприятия и действия, которые могли бы опередить японских интервентов и парализовать их действия в проведении плана оккупации и установления своей администрации на территории Дальнего Востока.

— Да, это так, — подтверждает И. Кушнарев, — надо отнять у них всякий повод к выступлениям.

— Итак, создадим коалицию с буржуазией, — сказал П. Никифоров, — рабочие нас поймут.

А обстановка действительно была очень тревожная. Мы стояли перед угрозой полной оккупации японскими интервентами Дальнего Востока со всеми вытекающими отсюда последствиями. Что такая реальная опасность существовала, подтверждали имевшиеся в Дальбюро документы. Они очень интересны. Поэтому считаю необходимым привести их здесь, хотя бы в небольших выдержках.

Военное Министерство, Токио, 1920 г., 12/6 Командующему Сибирской армией. Владивосток.

... Мы приказываем Вам военно-оперативный план разработать; этот план должен нашим интересам, в случае оккупации по Амуру, служить...

... Для того чтобы Вашу работу облегчить, в кратчайший срок мы Вам пришлем все планы, которые в Иностранном Министерстве уже выработаны, которые гражданские учреждения на случай оккупации предусматривают...

... Вы должны к этому наступлению все подготовить таким образом, чтобы каждый момент наступление начать могли.

Общие интересы Японского Императорского правительства требуют, чтобы оккупация в скором времени в полном объеме была проведена, поэтому мы Вам приказываем оккупационный план в кратчайший срок нам прислать.

Не менее интересен и второй документ, отправленный генералом Оой в Хабаровск:

Владивосток, главный штаб, 1920, 17/6 Командующему 14-й дивизией.

... Дайте немедленный ответ, во сколько дней может 14-я дивизия к наступлению на Благовещенск готовой быть... Я обращаю Ваше внимание на мост через Амур, так как в случае наступления наша Армия в этом мосте нуждаться будет. Подготовка к исправлению моста должна немедленно начаться: если для этого необходимо, то займите тамошний арсенал. По Вашим прежним сообщениям, я рассчитываю на то, что указанные Вами ранее русские нам очень полезны будут. По моему мнению, наша полная администрация во всей Приморской области будет, поэтому приказываю я Вам наши проекты с надежными русскими обсудить и фамилии этих русских, которые Японскому Императорскому правительству служить хотят, мне сейчас же прислать».

Эти документы раскрыли все секретные планы японских интервентов. Перед Дальбюро стала задача помешать интервентам выполнить их планы оккупации. Было решено: по дипломатической линии — в полном объеме использовать секретные документы разведки, по линии внутренней политики — проводить такие меры, которые способствовали бы еще большей консолидации общественных сил и максимальной изоляции их от японских интервентов.

Это был очень своевременный политический и дипломатический маневр со стороны Дальбюро ЦК РКП (б). В политике коммунистов, направленной на объединение русской общественности, японские империалисты вскоре увидели для себя серьезную опасность.

«... Опасность, которая заключается в объединении всех русских, может принести нам неожиданные препятствия», — говорилось в документе секретного заседания от 4 августа Военного Министерства Японии.

Вот тогда и было положено начало созданию второй коалиции: коммунистов и буржуазии. И хотя актив не поддержал это предложение, оно было проведено Дальбюро ЦК РКП (б) в жизнь.

28 июня Народное собрание утвердило совет управляющих ведомствами в составе: председателя П.М. Никифорова (коммунист), транспорта — И.Г. Кушнарева (коммунист), юстиции — А.В. Грозина (народный социалист), финансов — И.И. Циммермана (промышленник), промышленности и торговли — В.Ю. Бринера (промышленник), иностранных дел — В.Я. Исаковича (директор Средне-Азиатского банка), военных дел — генерала Болдырева (беспартийный). Управляющим делами совета был избран В.И. Дмитриаш (народный социалист).

Такой тактический маневр Дальбюро ЦК партии явился также большой неожиданностью и для консульского корпуса. Многие иностранные представители продолжали обсуждать этот факт и долго не могли понять, считать ли это только тактическим маневром далекого прицела большевиков и, если всерьез, то надолго ли? Особенно занимал этот факт японских интервентов. И было из-за чего: созыв Народного собрания и так явился для них большим препятствием на пути их агрессивных замыслов, а тут еще коалиция коммунистов с буржуазией. Тревога японцев имела основание: они понимали, что этим маневром коммунисты изолируют Японию от всех классов населения на Дальнем Востоке. Так это поняли впоследствии и представители других иностранных государств. В частности, консулы Франции, Италии, Англии и Китая выразили свое удовлетворение вхождением представителей буржуазии в правительство. Японцы и теперь промолчали. Промолчали и американцы. И это было понятно лучше всяких слов: консолидация общественных сил не устраивала японцев и американцев.