Кристофер Клэри - Роджер Федерер. Долгий путь и прекрасная игра мастера

– Обычно у меня есть план на следующие полтора года. Он достаточно четкий, особенно на ближайшие девять месяцев, – поделился он со мной в Аргентине. – Я могу точно сказать, что буду делать в понедельник перед Роттердамом или что в субботу перед Индиан-Уэллсом. Конечно, расписан не каждый час, но на каждый день план уж точно составлен.

Редко когда можно увидеть уставшего и потного Федерера, но за кулисами им был проделан огромный тяжелый труд. Роджер преодолел сильную неуверенность в себе. Он играл через боль гораздо больше, чем многие из нас думают. Не было недостатка и в неудачах, и в синяках. Можно с легкостью утверждать, что двумя величайшими матчами, в которых он сыграл, были финалы Уимблдона: в 2008 году против Рафаэля Надаля и в 2019 году против Новака Джоковича. Обе игры закончились горькими поражениями в пятых сетах на тай-брейках.

Федерер, несомненно, великий чемпион, он набрал более сотни титулов и выиграл двадцать три полуфинала турнира Большого шлема подряд. Тем не менее теннисист терпел и сокрушительные поражения. Это, несомненно, лишь способствовало его всеобщей привлекательности, показывая, что ничто человеческое ему не чуждо. К чести Федерера, он достойно принимал удары судьбы и сохранял акцент на позитив и будущую перспективу.

Роджер не использовал теннис как платформу для личных целей, а всегда оставался в рамках игры. Для спорта, фанатов которого становится все меньше и меньше и аудитория которого становится все старше, это немалое достижение. Таков подход старой школы: без споров и перехода на личную жизнь игрока, с неизменным дружелюбием и коринфским духом.

Скучно? Едва ли. Как может кто-либо, объединяющий людей в современном мире, вызывать тоску? Стиль игры Федерера напоминает балет. Он часто зависает в воздухе после прыжка, чтобы нанести удар или подать. Роджер смотрит на точку контакта с мячом на мгновение дольше, чем любой игрок, за которым я наблюдал за тридцать лет моей работы. Способность по-настоящему сильно ударить может показаться почти беспечностью, но именно это – неотъемлемая часть привлекательности Федерера. Его можно сравнить с Майклом Джорданом, парящим к корзине немного дольше, чем все остальные баскетболисты, или с танцором, сохраняющим позу для акцента.

– Он самый красивый и изящный игрок из всех, кого я когда-либо видела, – поделилась со мной Билли Джин Кинг. – Звенья его кинетической цепочки всегда остаются связанными. Думаю, в этом его секрет элегантности.

За последнюю четверть века профессиональный теннис двигался в силовом направлении: более мощные ракетки и струны из полиэстера, более высокие спортсмены с взрывным ускорением. Федереру пришлось скорректировать технику и работу ног, чтобы справиться с растущей скоростью игры, но он, похоже, с легкостью с этим справился. Как Роджеру удается так играть и при этом восстанавливаться перед следующим точным ударом? Благодаря редкому зрению, подвижности и ловкости, а также из-за относительно компактных ударов и уверенности, которая приходит с осознанием того, что, в то время как другие должны планировать свои атаки, он может принимать решения на бегу. Другим игрокам просто не хватает такого набора инструментов. Роджера в этом плане можно сравнить с армейским швейцарским ножом.

Марк Россе, лучший швейцарский теннисист до эры Федерера, любит говорить о «скорости обработки» информации. Россе вспоминает, как выполнял упражнение, в котором кто-то подбрасывал в воздух пять шаров разного цвета и просил игроков поймать их в определенном порядке.

– Мой максимум – четыре мяча, – признается Марк. – Причем мне это давалось очень тяжело. Дай Роджу пять мячей – и он поймает все пять.

По мнению Россе, «люди уделяют много внимания таланту спортсмена, его рукам или ногам. Но есть дар, о котором мы редко вспоминаем, и это реактивность, способность мозга интерпретировать то, что видят глаза. Когда Вы смотрите на великих чемпионов, например на футболистов, таких как [Зинедин] Зидан или [Диего] Марадона, или на теннисистов, таких как Федерер, Джокович или Надаль, у Вас создается впечатление, что они находятся в Матрице. Такое ощущение, что они гораздо быстрее нас с вами, их мозг улавливает вещи моментально, и у них остается больше времени, чтобы обработать информацию.

– Зидан оставался спокоен, даже когда вел мяч с четырьмя соперниками вокруг. Для него все просходило как в замедленной съемке. Эти великие чемпионы на долю секунды опережают всех остальных, и это позволяет им расслабиться. Некоторые из невероятных ударов, которые практиковал Роджер, невозможно повторить.

Наблюдать за Федерером в его лучшие дни – значит не только быть захваченным потоком его движений, но еще и нервничать из-за ощущения, что кролик вот-вот покажется из шляпы. Но когда это случится? Это двойная доза эмоционального опьянения усиливается тем, как мало теннисист отклонялся от поставленной задачи на протяжении большей части своей карьеры. Никаких тирад или шуточек, ничто в его глубоко посаженных глазах не отвлекает нас от самого действия, когда он на корте.

– Роджер играет мячом, но он также играет и с мячом , – пошутил однажды его друг и давний тренер Северин Люти.

Это качество нравится как инсайдерам, так и посторонним людям.

– Фед – это парень, который, вероятно, больше, чем кто-либо другой, поражает других игроков, – сказал Брэд Стайн, давний тренер, который работал с Кевином Андерсоном и первой ракеткой Джимом Курье. – Они смотрят на него и искренне удивляются: «Как у него это получается? Я серьезно, как сделать этот удар?»

Джон Макинрой тоже был художником с ракеткой, но не таким уравновешенным. Если его можно было сравнить с Джексоном Поллоком, брызгающим краской в попытке выразить некую внутреннюю борьбу, Федерер намного ближе к Питеру Паулю Рубенсу – успешный, хорошо приспособленный, выносливый и вполне доступный для непритязательных вкусов, но способный вызвать мурашки у экспертов свой манерой и композицией. Это школа искусства, которая оставляет на холсте достаточно пространства, чтобы другие могли найти свой собственный смысл в его работах. Федерер не хотел бы переоценивать технику, «в каком-то смысле она довольно проста», как он говорит. Тем не менее Роджер принимает то, что другие воспримут его игру, как романы известного писателя, которые разбираются до последней буквы на школьных уроках.

Я помню, как разговаривал с Федерером об этом в 2018 году до посадки в частный самолет в калифорнийской пустыне (это была моя первая и, вероятно, последняя поездка на частном самолете). Роджер накануне сыграл в финале BNP Paribas Open против дель Потро, заработав три матч-пойнта на своей подаче и проиграв на тай-брейке в третьем сете. Это было его первое поражение в сезоне.