Андрей Марчуков - От Ржева до Берлина. Воины 3-й гвардейской истребительной авиадивизии о себе и боевых товарищах

Первое, что мы сделали, – это достали истребительную радиостанцию, вес которой очень небольшой по сравнению с другими самолётными радиостанциями. Удалось достать несколько таких комплектов, которые мы впервые установили в 1[-м] гвардейском полку. Причём первые же наши попытки оборудования самолётов такими радиостанциями со стороны командования полка встретили очень недоброжелательное отношение. Говорили так: для чего истребителям рация, это только лишний балласт, который утяжеляет самолёт, всё равно ей лётчики пользоваться не смогут. Также недовольны были установкой радиостанций и лётчики, на самолётах которых эти станции устанавливались. Но всё же несколько комплектов было установлено. Причём в первое время радиостанциями лётчики пользоваться не могли в силу того, что служба наземной связи недостаточно была к этому подготовлена, не имела ещё опыта в этой работе, не было определённой системы работы, не было рации, основной связи, выделенной для самолётов. Всё это пришлось налаживать. И хотя в основном радио было установлено на самолётах 1[-го] гвардейского полка, но частично было установлено и на самолётах других полков, причём в 521[-м] полку оно начало развиваться лучше, чем в других.

Однажды был такой случай, который дал толчок для широкого применения радио. Командир полка майор БОБРОВ облётывал машину, и я договорился, чтобы во время этого его полёта продемонстрировать работу радио. С земли ему подавалась команда делать различные фигуры высшего пилотажа, что он и выполнял. Также делались и атаки на мнимого врага. Всё это было проведено в присутствии всего лётного состава полка. Это их просто поразило. Продолжалось это в течение 20 минут. Майор Бобров передал по радио – иду на посадку. Но в тот момент, когда он шёл на посадку, над аэродромом появились самолёты противника. Боброву тотчас же по радио было передано – влево немецкие самолёты, принимайте решение, атакуйте. Он сейчас же убрал шасси, взлетел.

Причём несколько раз ему корректировали с земли курс, так как он не сразу их увидел. В конце концов, он увидел, пошёл, но они быстро скрылись. Радиосвязь поддерживалась всё время его полёта. После того как немецкие бомбардировщики скрылись, у Боброва уже кончалось горючее, и он пришёл на аэродром.

На другой же день боевого вылета, когда майор КОБЫЛОЧНЫЙ водил группу самолётов, оборудованных радио, он управлял ими по радио. Это было во время Ржевской операции. Нужно сказать, что они пошли на сопровождение штурмовой авиации. Обычно штурмовики кружились над аэродромом, и после этого истребители поднимались, а тут они связались с нами по радио, и наши самолёты вышли прямо к ним навстречу.

Но всё это было в условиях, когда станций фронтовых ещё не было.

Затем одно время нашим двум полкам пришлось работать с одного аэродрома. 163[-й] полк очень хорошо пользовался радио, а 1[-й] гвардейский относился несколько пренебрежительно к этому делу. Но, видя, как 163[-й] полк использует радио, и они также стали относиться к радио по-другому.

Большие трудности представляло достать оборудование для этого дела. Вначале, поскольку промышленность выпускала такое оборудование, а им не пользовались, доставать его ещё было возможно, но позже стало очень трудно. Когда в августе был приказ о внедрении радио как обязательного средства, у нас кое-что было уже подготовлено, новая материальная часть стала выходить также с подготовкой к радиоустановкам. На каждые пять самолётов была рация, а все самолёты имели место, куда ставить станцию, обшивка была уже металлическая. Но старая материальная часть не была для радио приспособлена. Достать же какое-либо оборудование было уже почти невозможно. Я летал на всевозможные склады, но ничего не мог достать. Тогда я нашёл ещё один путь. У нас есть стационарные авиационные мастерские. Там имелось много битых самолётов, много неисправной радиоаппаратуры. Я приехал в такую мастерскую, обнаружил там энное количество радиоаппаратуры, договорился с инженером мастерской о том, чтобы это оборудование было забронировано за нами. Так удалось оборудование в стационарных мастерских получить, хотя там тоже ставились различного рода рогатки, но потом дело наладилось. Но в мастерских были некомплектные детали. Тогда я поставил вопрос, чтобы арматура кабеля и вспомогательное специальное оборудование было бы сделано мастерской в радиоцехе. И радиоцех 123[-х] САМ это всё изготовил. Впоследствии наш командир дивизии ходатайствовал о награждении за это техника-лейтенанта КАЛИНИНА*.

Затем в 204[-е] САМ в Торжок мы послали своих техников, они металлизировали нам те машины, которые не были металлизированы.

В результате, когда мы пришли в Калинин, мы все до одной машины имели полностью оборудованными радиосредствами. Причём нужно сказать, что все машины были оборудованы приёмно-передаточными радиостанциями, т. е. имели двустороннюю радиосвязь, чего до сих пор у нас в практике не везде осуществлено.

Затем наши полки ушли и увезли с собой это оборудование. Пришли новые полки, и была поставлена задача оборудовать радио хотя бы половину машин, так как самолёты всегда ходят парами, и ведущий должен иметь с ними связь. Опять нужно было доставать радиооборудование. Доставали в полках, где был избыток старой аппаратуры, доставали и на фронте, летали и собирали аппаратуру с поломанных самолётов. Оттуда мы привезли несколько передатчиков и др[угого] оборудования.

В результате все самолёты 1:2 были оборудованы, и половина самолётов имела приёмно-передаточные станции.

Затем была поставлена задача, чтобы спецслужбы занялись бы не только установкой оборудования, но чтобы они несли ответственность за самую радиосвязь, т[о] е[сть] за её организацию и порядок использования.

Есть у нас одна трудность в отношении радиооборудования, которую мы не изжили ещё и сейчас. Радио имеет много помех. Одни помехи заключаются в шуме мотора, винта, трении самолёта о воздух, а второго рода помехи – электрические помехи, от работы свечей системы зажигания мотора, от работы генератора, от электрической аппаратуры, там, где есть электрическая искра. Она является источником такого рода помех, который нужно устранить.

Третий вид помех – это атмосферные помехи, помехи, в частности, грозового порядка, т. е. когда имеется электричество в пространстве. И ещё есть один вид помех. При трении самолёта о воздух он заряжается электричеством порядка несколько десятков тысяч вольт. Электричество стекает с самолёта, но трение одной части с другой вызывает искру. И эта борьба с помехами радио занимает очень много времени. Причём очень многое зависит от эксплуатации. Когда говорят, что радио не работает, это значит, что механик самолёта, ремонтируя самолёт, может быть, загрязнил защитную корнировку и свеча начинает забивать радио.