Ольга Югова - Сага о МаТане, или Сестры-двойняшки: начало пути

Таня схватила швабру и носится с ней: «я убираюсь. Это моя швабра!» Через минуту слышу: «и по воздуху проехала – вжик!» Понятно, ведьма – это тоже наследственное.

Мажу Маху кремом, она: «дай крем поесть! Пока ты мазала, я уплетала все сильнее и сильнее». И действительно, без шуток, уплетала. Не знаю, пантенола что ли ребенку не хватает? Причем перорально. Каждый вечер его лопает.

Таня в ванне надевает пластмассовые ведерки на руки и на ноги: «я так наряжаюсь – надеваю ботинки, варежки, и вышел бык. У меня варежки твердые, как копыта». Дальше последовало сложное рассуждение о том, что копыта бывают разные – «бывают круглые, бывают угольные…» Ну, в ее случае они только круглые.

Маха: «а когда мы снова поедем к Константин Сергеичу?» Говорю ей, что через некоторое время. Она: «уже некоторое время!» Скучает.

Таня: «там под пробкой в ванне кто-то пел. А потом она открылась, а там сидел кротик, мой друг». Воображение без границ.

Передаю Махе привет от доктора, Маха улыбается до ушей, жаль, сфотографировать не успела: «какой привет?» Говорю: «большой». Маха: «а где цветы?» Рукалицо. Нет, я конечно понимаю, что благовоспитанные барышни могут принимать в подарок только цветы и конфеты, а благовоспитанные барышни, которым мама не дает конфет – только цветы, но одно дело принимать, когда дарят, а другое – всякий раз подразумевать как должное. Они все никак восьмое марта не забудут.

Маха сегодня шокировала не только маму, но и папу, попросив достать с книжной полки «дерьмовочку». Отчаяние Вани безгранично. Но зато повод рассказать детям про английскую систему мер. Откуда ей знать, что такое дюйм.

Маха собирается гулять, Таня: «мне будет скучно без Мани! Мне нужна сестренка!» Кто бы сомневался. Две неразлучные.

Маха кинула чашку на пол, хорошо не разбила, и на мое возмущение говорит: «она сама исшвырявилась!» И обои сами от стены оторвались и сами съелись, да. У нас уже все стены в стиле лофт, и я даже не заклеиваю дыры, потому что Маха безошибочно определяет свежие куски и съедает их в первую очередь.

Маха вопит в комнате, Таня подходит и аккуратно закрывает туда дверь, и объясняет: «я закрыла дверь, а то звуки очень громкие. А я не люблю когда громко». Но Таня не всегда такая непробиваемая, в другой раз она бросилась к вопящей Махе с плюшевой собакой: «подарю ей Тори, чтобы она утешилась». Что характерно, Маха мгновенно утешается Таней. Ах.

Маха утром: «мама, надень скорее. Мне ужасно хочется быть в этом платье, и только в этом». Одна радость – что ей в принципе хочется быть только в том платье, которое я ей достала, но мне удивительно, что ее вообще эта тема волнует. Что-то не помню, чтобы я интересовалась платьями до средней школы как минимум.

Таня: «хомяк – - это мышка, просто толстенькая и с коротким хвостиком». Таня великий классификатор.

Маха идет, оглядывается на меня и: «мама, давай иди за мной!» Еще так требовательно. Но она очень старается, и это того стоит, хотя она и без меня здорово идет. Но хочется, чтобы были зрители.

Таня идет со мной по лестнице: «я конечно же за тебя держалась, конечно же за юбку. У тебя же руки заняты». У Тани за время моих поездок с обеими девочками образовалась очень удобная привычка – идти, держась за мою юбку. Потому что Маху на одной руке уже давно не унесешь. Правда, иногда Таня пользуется этим приемом, чтобы утащить меня куда ей хочется, но пока не получается – все-таки весовая категория еще не та.

Таня одевает все игрушки. И получается очень дизайнерски. Маха тоже это знает и все одевания и раздевания поручает Тане: «она прекрасно одевает и раздевает!»

И еще радость, Маха все-таки увидела на небе радугу и даже назвала все цвета. И на вопрос, какого цвета небо, когда на нем тучи, отвечает: «белое такое, и облака в дымке». Романтика.

Таня: «а зачем вы так много занимаетесь на коврике Константина Сергеевича, ведь это же его коврик?» Не очень поняла суть претензии – видимо, занимайся мы поменьше, Таня не возражала бы, но коврику точно без разницы. Просто наши занятия отнимают у Тани Маху в самое продуктивное для игр время.

Маха балансирует на доске и, не удержавшись, падает. Я ее ловлю, она: «я немножко затруднилась». Вот уж воистину. Не пойму только, откуда у нее такой слог.

Таня во всех ситуациях рвется в эпицентр событий. Все ей надо видеть, трогать, и во всем участвовать: «мама, дай я тебе помогу!» У меня уже глаз дергается от этой фразы, потому что помогает Таня будь здоров. Уцелеют немногие.

Маха села обедать, зачерпывает суп и с возмущением: «это вчерашнее!» Хотела ей сказать, что это еще и завтрашнее, но они доели. Такое презрение к вчерашнему демонстрировала ее прабабушка, и я считала это оригинальным проявлением деменции. А вот и нет – оказывается, это характер.

Таня одевается гулять, натоптала кучу песка и говорит мне: «мы уйдем, а ты тут убирайся». Очень большой начальник.

Маха идет и комментирует: «я иду. В последний раз… из последних сил…» Драматизм момента зашкаливает. Впервые упала не Маха, а я – от смеха.

Не могу найти игрушечную крысу, спрашиваю у Тани, она не знает. Нахожу ее тут же возле Тани, она: «это же утконос, а никакая не крыса». Непостижимо, почему, но они переименовали двух крыс в утконоса и ехидну и считают их мужем и женой. У них все игрушки уже переженились.

Маха идет по холлу и радостно созерцает: «прекрасное солнце зашло». Смотрит в другое окно: «И включилось вон там. Там свет!» Сегодня она была в ударе, ходила во всех направлениях и хохотала, когда я ей запрещала подходить к папиной аппаратуре. Только потом до меня дошло, что ее так веселило – ей запрещали куда-то идти! Когда обычно только заставляют. Улет.

Таня: «а я приберусь, смотри, как грязно!» Правда, она верна себе, и пошла убираться вовсе не там, где ее попросили, но то, что она почти патологическая чистюля – факт. Я часто думаю, что они две – это один нормальный ребенок. Таня после каждой ложки еды требует салфеточку и аккуратно вытирается, липкие руки это ее персональный кошмар, и если она уронит что-то на пол, то срочно бежит мыть или выкидывать. Она даже падать научилась так, чтоб не дотрагиваться руками до земли. Маха ест так, что я потом вытираю ей брови, руки вытирает об обои или просто облизывает, предварительно окунув их в тарелку или чашку, ну и облизать пол – это прямо святое. Желательно там, где он погрязнее. И так во всем. Таня ест овощи, Маха мясо – вместе они съедают обычную порцию. Маха учится ходить ногами по полу, Таня бегает по потолку. Таню невозможно смутить ничем, Маха, садясь на горшок, велит всем выйти из комнаты: «не одевай меня! Не вздумай. Уйди пока». Может, и правда, это просто две половинки одной девочки? Даже их габариты наводят на эту мысль.