Ольга Югова - Сага о МаТане, или Сестры-двойняшки: начало пути

Таня: «есть! я уже зубами стучу». Вот только в такой кондиции дети и должны есть. Никаких уговоров и этого не буду, того не хочу.

Маха: «что-то глаз мокрый. Наверное, от рёв». Да уж не иначе. Маха начинает постигать причинно-следственные связи.

Таня про Маху: «смотри, какой гном сидит играет!» Маха тут же про Таню: «какой кулечек!» – потому что Таня в полотенце. Две куклы.

Бабуля пришла из магазина, Таня ей строго: «а ты руки мыла? Заболеешь!» О ужас, и это при том, что мы вообще не посвящаем их в актуальные мировые проблемы. Таня и без этого первый кандидат на обсессивно-компульсивное расстройство.

Маха тискает бобра: «детеныыыш! смотри, какие у него лапки!» И надо слышать, каким голосом она это говорит. Непередаваемо.

Таня: «идет прямо по воде, и тут оказалась в подводном гроте. Как тут темно, выдохнула она». Время невероятных историй.

Маха: «а как писать перл? Буквами?» Задачка была объяснить ей, что писать буквами это ерунда, перл сначала надо сочинить. Но именно с этим они обе справляются на ура.

Таня смотрит на новые фломастеры: «похоже на шприц». Я: «шприц! Точно, Маху сюда давайте!» Махе назначили уколы, а танины ассоциации помогают мне об этом не забыть. Но это конечно знаменательно, что детям все напоминает медицинскую тему. Это единственное, что им так хорошо знакомо.

Сделала Махе укол, она смотрит на меня и негодующе: «ты меня уколола!» Да, так и было задумано, бедная Маруська.

Таня, встав с горшка: «надень на меня штанишки. Папа говорит: сама надевай, сама. А я не могу, хитрая больно». Вот это однозначно. И дальше: «у меня есть в голове специальная хитрость». И далеко не одна.

Посадила девочек на качели, Маха боится: «мама, побереги меня!» Я от ее выбора слов просто балдею.

Опять рассуждали сегодня о гастрономических качествах голубей.

Маха: «голубь мягкий под перьями. Надо только клювик оторвать».

Таня, устремляясь за голубями: «и лапки тоже».

Не пойму, они у меня все время голодные, или это у них просто охотничьи инстинкты просыпаются при виде птиц?

Маха: «половинчатый день рожденья». Это сегодня, потому что прошло ровно полгода с обычного дня рожденья, а у нас еще со времен реанимации привычка праздновать каждый прожитый день, и уж тем более полгода.

Таня идет со мной за руку и тащит меня в сторону от дороги. Я не даюсь. Таня недовольно: «какая ты глупая, не даешь мне на песке следы делать!» Да где уж нам уж выйти замуж. Мы уж так уж как-нибудь. Девочки очень часто уверены, что я читаю их мысли, и снисходят до объяснений, только когда видят, что я глупая не понимаю.

Маха, на вопрос, куда девался колпачок от фломастера: «растеряла все, дура так дура!» Характерно, что ее никто не ругает за это, и уж точно не называет дурой. Похоже, она перечитала народных сказок. Уже в который раз убеждаюсь, что Маха даже к себе максимально объективна. Когда идет, знает сама, когда у нее хорошо получается, а когда не очень. И при всем кайфе от своих новых способностей она их не переоценивает: «я научилась ходить неплохо». Я бы сказала более сильно – очень круто она ходить научилась. А Таня носит трофейный фитнес-браслет и, судя по нему, наматывает какое-то совершенно безумное количество шагов.

Таня мне: «а почему у тебя ногти такие, а не зеленые? Или красные? Маня свои красит» – и правда, стоит Маху оставить наедине с фломастерами или карандашами, у нее через пять минут и маникюр, и макияж. Таня в продолжение темы: «потому что ей нравится. А мне не нравится. Это же смывать придется. Мы все разные». Вот уж точно. И мне даже не пришлось Тане ничего объяснять, она сама поняла. Это же смывать придется!

Прихожу утром к детям, Маха смотрит на меня без тени улыбки и говорит: «мам, через минуту я буду готова колоть». А я и забыла про укол. Вот вообще не сентиментальна, но тут даже у меня в носу защекотало.

Таня рассудительно: «иногда у меня валится горшок, но я же не ругаюсь, я просто поднимаю. Я же не умею ругаться». Ну это она зря скромничает, все прекрасно умеет.

Маха смотрит, как я заплетаю Тане косички: «у тебя очень хорошо получается!» У Махи очень хорошо получается подбодрить.

Таня папе: «ты что, глупый хитрый?» Сразу вспомнился хитромудрый Одиссей, что-то в таком стиле.

Маха в машине, дотянувшись до ручки над дверью: «я достала до ручки!» И в прямом и в переносном смысле, точно. Они научились вылезать из ремней прямо на ходу, и если раньше это любила практиковать только Таня и то изредка, то теперь как ни взглянешь на них – обе сидят без ремней. Увидев грозный взгляд, залезают в ремни обратно. Но не очень удобно ехать и все время смотреть на заднее сиденье.

Маха вопит после укола – они щипучие, сам укол она спокойно терпит, а вот лекарство жесть. Таня подходит к ней: «тише, Маня, не плачь! Не плачь, все пройдет, все будет хорошо». Это был первый раз, когда Маха не растрогалась и не утешилась от таниных утешалок. Без шуток больно.

Таня в очередной раз шмякнулась вместе со своим велосипедом. Маха смотрит с высоты своего седла: «ааа, ты не умеешь ездить!» Таня тут же поспешно встает: «умею, умею». Сама Маха тоже оригинально катается – встанет рядом с велосипедом: «хочу посмотреть на него, что с ним не так? Почему он не едет?» То есть это с ним что-то не так, а не с Махой. Это один из тех редких случаев, когда Маху подводит ее обычно ясное критическое мышление.

Таня рассказывает очередную сказку, слышу: «а мама у них умерла, старенькая была». Люблю танины сказки за реализм.

Маха каждый вечер смотрит в окно: «какое там небо?» А на поле просит, чтобы я ей срывала длинные метелочки, и тянется вверх – до неба. Нет предела совершенству, каждый раз просит их все длиннее и длиннее.

Таня тоже любит метелочки, но использует их иначе: «мама, я тебя щекочу! Засмейся!» Наверное, летом будет смешнее, а пока они прошлогодние – довольно колюче.

Решила ради интереса проверить, есть ли у детей синестезия. Совсем недавно выяснила, что цвет букв и слов видят не все. Маха легко сказала, какого цвета ее имя, и танино, и наши с папой. Таня не поняла вопроса, растерялась и повторила за Махой. Папа все равно уверен, что я это все придумала и Маху научила.

Таня: «плохо поступать нехорошо». Однозначно. Сама тут же поняла, что сказала, и углубилась в пространные объяснения и обоснования.

Маха на поле: «хочу ходить!» Достала ее из коляски, поставила на ноги. Черемуха цветет, жаворонки журчат, соловьи поют – Маха идет. Бывают в жизни мгновенья, когда накрывает ощущение абсолютного счастья – вот это было оно.