Владимир Хомичук - Муха

Первым экземпляром в коллекции стал обрюзгший, плохо пахнущий дядечка, сдававший мне комнату в Минске. Я приехал туда поступать в лингвистический университет. Экзамен я сдал смешно и поучительно. Чтобы не попасть впросак, заранее придумал в уме сто общепринятых разговорных тем, записал их на бумагу и выучил наизусть. Ну там, где родился, где учился, интересы и мысли о… Когда декан факультета, который принимал у меня устный экзамен, задавал мне очередной вопрос, я спокойно шпарил выученный наизусть подходящий тематический отрывок и в итоге получил «отлично». Правда, Василий Иванович (так звали декана) человеком оказался умным и проницательным. Поставив оценку, он посмотрел на меня и спросил: «Долго зубрил? Смотри, в жизни зачастую придется реагировать спонтанно». В общем, поступил.

Общежитие первокурсникам предоставлялось в порядке очереди и по каким-то непонятным советским критериям. Мне место не досталось. Пришлось искать квартиру. Денег хватало лишь на комнату. Нашел объявление, позвонил, приехал. Из-за приоткрытой двери высунулось одутловатое мужское лицо, и слюнявые губы промямлили:

– Студент?

– Студент.

– Деньги вперед.

– Я и комнаты еще не видел.

– Деньги покажи.

– Вот.

– Проходи.

Я отворил дверь полностью и вошел в квартиру. Она оказалась однокомнатной. В углу стояла кровать, напротив телевизора – софа.

– А где ж я спать буду? – округлил я глаза.

– Вот тута вот, на диванчике: он раскладной. Диван-кровать, значит.

– У вас и стола нет?

– Есть стол, как же. На кухне.

– Где заниматься-то?

– В библиотеке. Институтской. А зачем же дома уроки делать? Дома ночевать надо. Тебе ж главное – где ночь провести.

– Не, не пойдет. Не буду я у вас комнату-диван снимать.

– А ты это… Куда ж пойдешь? На вокзал, что ли? Да и ночь уже на дворе, скоро автобусы перестанут ходить. Переночуй уж, а завтра и решишь, что делать.

Я согласился. Действительно, поздновато было, район дальний, да и устал я сильно. Спать хотелось.

Слава всевышнему, что квартирка вместе с хозяином грязноватой была. Нет худа без добра. Это точно. Заснул я враз, но в диване обитали клопы. Они меня и спасли, родименькие. Разбудили и заставили чесаться. Так я и наткнулся на чью-то руку, тянувшуюся к моим трусам. От ужаса я вскочил и начал в растерянности кричать и махать руками, рассовывая тумаки в лицо, кадык, брюшко и другие причиндалы ненавистного тела. Потом сгреб свои вещи и сбежал.

Олег убедил меня поступать все-таки в Минский университет на факультет русского языка и литературы. Я долго тянула с окончательным ответом, строила грустное плаксивое лицо, рассказывала о том, что учиться в Москве – это моя золотая мечта с детства и что теперь она станет «унесенной ветром». Он несколько странно отреагировал на мою метафору, что-то хмыкнул в ответ, похожее на «с литературой у нас опять-таки конфуз», я толком и не поняла, в общем. Но в голове у меня при его словах, что он обязательно мне поможет подготовиться к экзамену по испанскому языку, все сложилось, и я обрадовалась: cмогу держать его на поводке. Да и родственники у меня в Минске есть – мамина тетя живет, то есть проблем с жильем не будет на первых порах.

Ох и тяжело мне пришлось со вступительными экзаменами! Олег со своей методикой совершенно заколебал… По его словам, никакого «не хватает времени» на практике не существует, куча неиспользованного времени пропадает зря в транспорте, в очередях, за обедом, даже в ванной и туалете! Он буквально заставил меня везде таскать с собой записную книжку с выписанными туда испанскими словами и фразами, постоянно ее доставать, открывать и учить все наизусть где бы то ни было – в автобусе, в магазине, в кафе, за завтраком, в кровати перед сном. Задолбал, короче!

Но экзамен по иностранному языку я сдала на отлично. И поступила!

Жить я стала у тети. Далеко от центра, правда, но зато бесплатно. Вот так. В университете интересно, даже очень. Мне всегда литература нравилась, особенно зарубежная. Увлекательная вещь: читаешь и мысленно живешь в другой действительности. Пропускаешь все через себя, как будто фильм в голове смотришь. Я обзавелась множеством подруг, мы часто об этом разговариваем, обсуждаем новинки, делимся впечатлениями от прочитанного. У нас на факультете много иностранных студентов, в основном из Африки. Но есть и из Латинской Америки. Эти смешные такие: симпатичные, улыбчивые, горячие и богатые. Приглашал меня тут один поужинать. Рикардо зовут. Черный весь. Но красивый. И галантный. Комплиментами так и сыпал. Ну я и согласилась. Ресторан был шикарный! В гостинице «Планета», где все иностранцы останавливаются. А блюда какие! Я первый раз в жизни королевских креветок попробовала. Обалдеть. Изысканное лакомство. А еще вино – красное, терпкое, будоражащее. В перерывах Рикардо приглашал меня потанцевать. Сначала я и прикоснуться к его темной руке боялась, мне казалось, она горячая, как кипяток. А он в каждом танце спокойно прижимал меня все ближе к себе.

Такого я в жизни еще не испытывала! Это и есть, наверное, настоящая любовь. Землетрясение, пожар, крушение «Титаника», извержение вулкана – такой была ночь в постели с Рикардо. Он не любовью со мною занимался, а брал меня штурмом. Много-много раз. И говорил, не умолкая:

– Богиня! Красавица! Ты прекрасна, обольстительна, какие формы, какое тело… Я погиб, я не смогу забыть тебя никогда. Подари мне еще мгновение, и еще, и еще.

И я дарила.

Неделю я провел на железнодорожном вокзале. В университет приходил немытый, небритый, скверно пахнущий. На меня стали коситься. Сосед по парте – Саша Бесцветнин – мне и говорит:

– Олег, ты че, под бомжа косишь? Так это сейчас не в моде, да и воняет от тебя, как от свиньи, брат. У меня ноздри уже увяли ва-аще. Ты бы хоть в баню сходил, если дома душа нет.

– Дома у меня нет, негде душ подключить, – отвечаю. А самому стыдно, до слез почти.

Я на днях Алине звонил, просил замолвить словечко за себя у тетки, чтобы хоть какое-то время у них на квартире перекантоваться. Она посочувствовала, пообещала спросить, попросила перезвонить вечером. Я перезвонил и услышал нудное нытье о том, что тетя ни в какую, так как это неприлично, в квартире только одна комната свободна, не будем же мы вместе жить, а то что соседи скажут. Дальше понеслись заверения в любви, обещания найти какой-нибудь выход, что самое главное – мы вместе, никогда не расстанемся и она со мной хоть на край света. «Я и так уже на краю», – подумалось мне. Слышать слова любви и поддержки, конечно, приятно. Только вот осязать эту самую поддержку – куда лучше!