Владимир Хомичук - Муха

Редактор Инесса Моин

Иллюстратор Сяргей Грыневіч

© Владимир Хомичук, 2021

© Сяргей Грыневіч, иллюстрации, 2021

ISBN 978-5-0053-2222-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Мухой ее стали называть с детства за большие, немного выпуклые зеленые глаза, всегда смотревшие на собеседника с затаенным вопросом о чем-то своем, скрытном и не поддающемся человеческому разумению. Пухлая девочка со странным взглядом с годами превратилась в симпатичную, привлекательную даже, девушку. Одна беда – задница, которая, как у настоящей мухи, раздалась в размерах и некоторым образом портила общий довольно притягательный вид.

Игорь из дома напротив говорит мне сегодня: «Муха, ты чего это вырядилась? Небось опять мальчиков собралась соблазнять?» Я ему и отвечать даже не стала. Тоже мне, зубоскал нашелся… И вовсе я не вырядилась, просто надела новые джинсы, которые папа недавно из Германии привез. Ну там еще косынку с фирменной лейблочкой повязала да немного глаза подвела, чтобы были ярче. Ну и пусть обзываются, все равно они у меня красивые, как у Мег Райан. У нее, правда, серые, а у меня зеленые. Зато у меня они большие, а парням это нравится, я-то знаю. Вон Витька как на меня заглядывается! Вчера сказал, что за одни такие глаза готов в любую девчонку влюбиться. А я ему: «Вот иди и ищи себе девчонок, сколько хочешь, а мои глаза оставь в покое!» В общем, убрался, несолоно хлебавши. Вообще-то он ничего такой. Блондин, отличник, только толстоват немного. Но зато высокий. На руках будет носить, если что… Ой, что это я? Ладно, пойду лучше к Томке схожу, поболтаем о том о сем. Я ей журнальчики новые про модную одежду покажу, тоже папа в подарок привез. Пусть обзавидуется. Может, и подарю один, если про Олега что-нибудь расскажет. Она же недалеко от него живет.

Олег – это друг Витьки. Они даже (мне говорили) за одной партой сидят. Я ведь на год старше их обоих. То есть они в девятом классе сейчас, а я в десятом. Скоро школу заканчивать, а у меня даже парня нет. Одноклассники на меня особого внимания не обращают. Так даже лучше, среди них и выбирать некого. Одни хлыщи деревенские, хулиганы, прощелыги и пьянь с детства. Район-то у нас затхлый, бывшая деревня, сейчас пригородный поселок вроде как. Дома у всех свои, с садами и огородами, ну типа коттеджи даже. Да куда там! Большинство из обитателей этих самых коттеджей и слова такого в жизни не слыхали. Короче говоря, голытьба. Рабочие, посудомойки, шоферы всякие да уборщицы или станочницы с местного химического завода, что возле школы. В общем, тьма. А вот моя мама – она директор главного кинотеатра в городе. «Космос» называется. Надо же, прямо в точку! Еще бы, ведь и папа у меня не простой шофер, а работает в «Совтрансавто», то есть занимается международными перевозками. Вот поэтому у нас и одежда вся фирменная, а не совдеп драный, как у всех. Короче, между нашей семьей и всей поселочной рванью – действительно космос.

Но все равно, если я в Москву поеду в институт поступать, то кто его знает, как там сложится. Ведь Москва – это уже другая планета почти, я ж не дурочка, чтобы там своего принца искать. Фильмов я про этих глупышек много насмотрелась. Туда со свиным рылом-то не очень. И в журналах много повестей и статей об этом есть! Я же литературой очень даже интересуюсь. Чтобы быть на высоте. Надо здесь кого-нибудь поискать, надежного и перспективного, чтобы и в Москве смог дорогу нам пробить. Вот поэтому мне и нравятся Витька и Олег.

Оба они отличники и подают большие надежды. Не зря преподаватели их всем нам в пример ставят. Витя из надежной трудовой семьи. Отец у него – ветеран войны, руку на фронте потерял, но все равно работает на каком-то заводе бригадиром, а мама – персональная пенсионерка. То есть у Витьки с семейной биографией все в порядке. Не подведет при продвижении по карьерной винтовой, так сказать.

А вот Олег, который мне больше нравится… тут другая история.

Тоже блондин. Кра-а-сивый, прям Олег Видов! Среднего роста, спортсмен, классической борьбой занимается. Недавно я с сестренкой своей младшей – Машкой – на речке была, возле его дома в деревне. Видела, как он с высокого самодельного трамплина ныряет. Обалдеть! И плавает здорово – быстро, лихо так. Потом вышел на берег, потянулся, стройный весь, одним словом – белый ангел. А еще он в музыке современной разбирается, деревня-то его совсем рядом с польской границей находится. Вот он и слушает польское радио и иногда, тайком от родителей, смотрит ихнее телевидение. А Польша по сравнению с нашей Белоруссией – это почти капитализм, достаток и благосостояние. И свободное информационное поле. Так что Олег очень продвинут в новостях со всего мира и особенно в рок-музыке. Какая там у него любимая группа, он говорил? Ну эта, как же ее? «Лед Зеппелин», кажется. Не помню, спрошу на днях – будет повод, кстати, пообщаться с красавчиком.

Н-да, хороший он парень, завидный жених, в общем. Только вот одевается скверно, бедно очень, ничего-то у бедолаги и нет модного или престижного, ни джинсов, ни кроссовок, одно ширпотребовское шмотье, аж стыдно за него бывает. А все из-за родителей: мать – русская простушка, малообразованная, никакого социального статуса, работает на железной дороге стрелочницей, говорит с ошибками, постоянно подобострастно улыбается нашему директору, опускает глаза или прячется за спиной мужа – отца Олега. Того зовут Анатолий Фомич. Это страшный человек…

Достал уже меня наш историк, дальше некуда! Талдычит всякую муть, вычитанную из режимных памфлетов. Как робот со своей заданной программой, коммуняка недоделанный. Ему так положено, а то не дай Бог! Нет, так говорить не стоит. Лучше сказать: не дай черт! Я, конечно, понимаю, на уроке или с трибуны – ну никак нельзя иначе. Но ведь я наедине с ним пытался поговорить, с глазу на глаз, чтобы по-честному просто узнать, в чем же состоял конфликт с Троцким и почему его убили. У него округлились глаза, там застыл ужас, сменившийся высокомерным менторским презрением, потом снисхождением. В итоге на меня обрушился поток вонючего словоизлияния о недопустимости сомнений в правоте исторического прогрессивного пути, выбранного партией. Я у него спрашиваю:

– Афанасий Петрович, а не кощунственно ли управлять прогрессом через смерти, ссылки и политические преследования?

Он аж затрясся весь. По крайней мере скулы на мерзкой роже маленького мужичонки в потертом заношенном пиджачке при зелено-коричневом галстуке ходуном ходили, не хватало лишь скрежета.