Таня Писарчук - Ханойские сказки

© Таня Писарчук, 2020

ISBN 978-5-0051-5182-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

– Мадам, такси!

– Сколько стоит?

– 500!

– Много, давай 250.

– Ладно, 300, поехали!

Вьетнам мне понравился сразу и очень нравится по сей день. Помню это ощущение: раздвигаются двери аэропорта, и тебя окутывает жаркий влажный воздух, будто ты погружаешься в теплую воду. Непривычно шумно, такое чувство, что все вокруг соревнуются, чтобы крикнуть погромче. Первое время у меня с лица не сходила улыбка в ответ на предложение подвезти, устроить, что-то продать, доставить от улыбчивых и готовых помочь мне людей. Я с радостью принимала помощь.

Где-то через неделю я поняла, что меня обманывают на каждом шагу. Впоследствии я узнала, что этому явлению даже есть название «налог на иностранца». «Налог на иностранца» не имеет размера, это может быть +5000 донгов к бутылке воды, а может быть и +500 000 донгов к паре обуви. Вьетнамцы не считают обман чем-то зазорным: наоборот, они очень радуются удачной сделке и гордятся своей предприимчивостью. Также я узнала, что они называют нас «ня нго» (вьет. Nga Ngố), что можно перевести как «русские дурачки», наивные и негибкие.

За все годы во Вьетнаме я видела всякое отношение к Вьетнаму и вьетнамцам. Я видела радость и полное принятие – «они такие замечательные, такие классные и улыбчивые!», я видела злость и ярость – «сколько можно обманывать, почему нельзя просто продать мне фрукты, не задирая цену в несколько раз?», я видела удивление – «как можно перевезти на мотобайке шкаф, три ведра с краской и старую бабушку одновременно?», я видела восхищение – «ничего себе они ловкие, так быстро залезть на пальму сможет не каждый», я видела агрессию – «это поведение просто тупое, я не могу с этим смириться».

С момента переезда я прошла разные стадии цикла экспата, включая глубокое разочарование и эмоциональное выгорание. Я плакала и хотела вернуться домой. И в этот момент мне случайно попалась на глаза статья про разницу культур на примере кокоса и персика. Описание культур основывается на схожести с этими фруктами.

Американская и европейские культуры похожи на персик. Посмотрите на этот фрукт: он мягкий и сочный, а это значит, что укусить его мякоть может каждый, и это не стоит труда. Вы с легкостью можете инициировать общение с любым человеком: «Оу, привет, как дела, тоже умираешь от жажды?» Эту фразу можно сказать любому человеку в очереди в кассе любого магазина, и вот вы уже обсуждаете погоду и ваше семейное положение. Я много раз замирала, когда мне на вечеринке незнакомые люди бросали вопросы вроде: «А ты замужем?» или «А как ты зарабатываешь на жизнь?». Датчане, шведы, да и, в принципе, любые скандинавы с легкостью могут задать довольно интимный вопрос человеку, которого видят в первый раз в жизни. И это создает иллюзию сближения. Такое чувство, что, поедая вместе этот теплый сочный персик, мы с этим незнакомым человеком становимся лучшими друзьями. Но это не так, потому что под сочной мякотью у персика твердая косточка, которую практически невозможно расколоть. Эти прекрасные люди, с которыми ты только что болтала об интимных вещах, никогда не позовут тебя в гости или в близкий круг своих друзей.

Наша культура и практически любая азиатская культура, включая вьетнамскую, – это культура кокоса. Кокос – очень твердый фрукт, и чтобы разбить оболочку, вьетнамцы используют острое мачете или даже дрель. В сравнении с культурой это значит, что люди «кокоса» не станут улыбаться тебе при встрече (узнали наших людей?), мы (а я тоже отношусь к этой культуре, так как выросла в ней) не пускаем чужих в наше пространство, разговор или даже мысли. Но если после долгих стараний кому-то удается пробить кокос, этот человек становится нашим, родным, ближе некуда. Во Вьетнаме это очень чувствуется во всех сферах жизни, там доверяют только своим. Даже если вы решите поесть супа фо в уличной кафешке, то знайте, что зайти в первую попавшуюся – плохая идея. Вьетнамцы ходят только в те места, которые им рекомендовали знакомые. Если тебя не порекомендовали, ты – никто, и, учитывая то, что ты иностранец и тебя выдает лицо, то, скорее всего, тебе будет нечего ловить с этими людьми.

Мне понадобилось больше двух лет, чтобы понять этот принцип «открытия кокоса» и начать действовать по обстоятельствам. Обстоятельства могут быть разные, например, однажды у меня сломалось колесико на чемодане, и я повезла его в ремонт на улицу Ха Чунг. На этой улице живут ремесленники, которые шьют и чинят все виды сумок и чемоданов. Мне сразу повезло, в первой же попавшейся мастерской (ошибка, что не спросила рекомендации у знакомых, там могли обмануть и сделать плохо) мне попался русскоговорящий вьетнамец лет пятидесяти. Он обрадовался мне как родной и стал болтать со мной на русском о моей жизни, рассказал, что сам жил в России и даже был женат на русской, в России сейчас живет его сын Кирилл. Этот вьетнамец нашел во мне родственную душу, и пробитый кокос привел нас к тому, что мой чемодан был починен со скоростью света, да еще и очень дешево. «Даю тебе цену меньше, чем вьетнамцам», – сказал мой новый знакомый и еще долго кричал мне «до свидания» и махал вслед.

Есть и обратные ситуации, когда кокос пробить не удается. Например, в официальных сферах, таких как иммиграционная служба или полиция, это сделать не получится, потому что люди, которые работают в этих службах, чаще всего просто выполняют приказы. Для них мы, иностранцы, всегда будем другие, чужие, нам будут улыбаться, но не более. Для нас любая бюрократическая процедура будет сложной, даже невыполнимой. Даже знание языка не спасет там, где выдаст внешность. И вьетнамцы это прекрасно знают, поэтому к услугам иностранцев всегда есть «проводники» – люди, которые пойдут и договорятся за тебя, получат справку или лицензию. Мне кажется, у «проводников» даже существуют негласные соглашения с государственными службами, поэтому даже при довольно простой процедуре иностранцу никто не поможет, а сразу отправят к «агенту».

Сейчас я пробила кокос уже практически во всех сферах своей вьетнамской жизни: в магазине у дома мне всегда продадут молоко в долг, в булочной спросят, как поживают мои дети, охранник на парковке помашет рукой, а парень, который ремонтирует мотоциклы, не возьмет денег за подкачку колес. Наблюдая за туристами, которые приезжают посмотреть Ханой, я часто думаю о том, как много они теряют из-за невозможности погрузиться в мягкое кокосовое молоко и как много шишек они набивают о культурный кокос в своем путешествии.