Валерий Банных - Вокруг Самотлора и другие рассказы

И все же, в конце концов, я добираюсь до Москвы, а лучше домой. Все! У меня много денег, масса свободного времени и автомобиль! Красота!

Однако проходит время отгулов, и начинаешь думать о Севере и друзьях которые там «пашут». Вздыхаешь и снова устремляешься на запах багульника.

Ждать появления нового котенка осталось не долго. В конце февраля, после темноты и сырости, как солнышко он появится в нашем доме. Боря с Игорем уже видели его: мордочка плоская, на груди оранжевое пятнышко, уши с заломом – шотландец. Умеет стоять «столбиком». Вся моя семья с нетерпением ждет пушистого друга и мы уверены, что полюбим его также, как и его предшественника Грея. Плошки для еды, воды, игрушки Грея ждут нового хозяина. Четвероногие друзья были у нас всегда, и я вспомнил сразу обо всех.

Вся моя семья обожала собак. Мы думали, что любим только собак. Котов не замечали. В жизни собак имели четверых.

Когда сыну исполнилось пять лет (в 1981 году) нам кто-то подарил белого беспородного щенка, который став взрослым Кешей размером не превышал котенка. Мы любили его сильно, и он нас; всегда выкупан, расчесан, жизнерадостен и неутомим. Послушный нежный пес и замечательный пятилетний человечек превратили нашу небольшую комнату общежития строителей в рай. Вся "мерзость бытия наших соседей по «общаге» и контингента на работе «проходила» мимо нас.

Вскоре мы переехали в большую квартиру. Радость! Но проблема – девятый этаж без лифта. Потому и стали позволять Кеше выходить гулять самостоятельно. Он вел себя правильно: тащил за одежду к двери, влюбленно смотрел в глаза просясь на улицу, повизгивал от нетерпения, и всячески демонстрировал виртуозное владение собственным хвостом. Удовлетворенный прогулкой Кеша возвращался, царапался в дверь и, радостно ворвавшись в дом скулил от счастья, вертелся юлой и пытался нас всех расцеловать. А хвост?! Знаете ли вы, что у счастливой собаки делает хвост? Думаю, видели. Но однажды Кеша не вернулся. Втроем ходили мы по темным дворам, ребенок плакал и звал: "Кеша! Кеша!" Но Кеша не отзывался. Он исчез.

Первую неделю трудно – тревога, беспомощность. Да что там – горе давило, все молчим, прислушиваемся к каждому шороху, глаза слезятся. Только месяцы спустя боль значительно утихла.

Идем с сыном, как-то вечером, по пустынной тропинке, а навстречу двое мужчин, оба в подпитии. У одного на поводке овчарка в наморднике, у другого на поводочке знакомая белая, но какая-то зачуханная, собачка. Я подумал было, что обознался. Но ребенок вдруг закричал: "Кеша!" Кеша вырвался и подбежал к нему с радостным лаем, Боря прижал его к лицу. Мне показалось, что у обоих текли слезы счастья. Но счастье не было долгим. Мужик вырвал Кешу.

– Что за дела? Какая Кеша? Отвалите! – сказал он угрожающе.

– Разве не видно, это наша собака? – ответил я.

Тогда другой снял у овчарки намордник положив пальцы на карабин поводка, пошатываясь произнес: "Что, в рыло захотели?" Ребенок кричал: "Папа, папа забери Кешу! Папа забери! Забери папа!..". Знаю, я должен был бесстрашно победить всех троих, двоих человек и серьезную собаку настроенную агрессивно, показав себя сильным и смелым папой, но испугался – отступил. Совесть и стыд мучают до сих пор, спустя тридцать лет. Эта встреча оставила "глубокий шрам" в наших душах, моей и сына. Больше Кешу мы не видели…

Север остался позади. Мы вернулись на «большую землю". Сын ходил в третий или четвертый класс и стал нас уговаривать приобрести ему собаку. Преодолев сопротивление мамы: "Вся квартира будет в шерсти. Кто будет за ним смотреть, гулять, кормить. Обуза на мою шею. Я знаю, чем это кончится", через клуб, взяли породистого щенка эрдельтерьера. Клубным собакам хозяева кличек не дают, в паспорте она уже вписана – Ферри.

Надо отдать должное, Боря прилежно и с радостью занимался собакой: кормил, купал, расчесывал, выгуливал на стадионе, учил простым командам, и даже, после занятий в школе, водил в "собачью школу".

Постепенно между нами и собакой установилась духовная связь. Удивительно, но пес, иногда, ставил нас в неловкое положение. Он слишком откровенно выказывал свою доброжелательность к нашему гостью, в отношении которого мы испытывали то же, или наоборот – ложился в сторонке и позой, взглядом, демонстрируя безразличие к тому, кто и нам был безразличен. Маловероятно, но мне казалось, что гость это видит и чувствует.

На собачьих выставках Ферик неизменно занимал призовое второе место. По мнению жюри, какая-то непропорциональность тела не дотягивала до золота…

Вспоминаю, как сквозь открытое окно, выходящее на школьный стадион, мы с женой смотрим, как наш Боря с собакой гордо вышагивают, а пес, понимая ответственность момента, демонстрирует свои награды.

Собирается группа взрослых и детей.

– Ой! Какой песик! А какая это порода? Эрдель? А как его зовут? Имя такое интересное, – говорят взрослые.

– Можно его погладить? Он не кусается? – спрашивают дети.

– Конечно можно, – важно отвечает Боря.

Затем медали снимаются, поводок отстегивается и Ферик начинает бегать за детьми (а они за ним), бабочками, воробьями, другими собаками. Смех, гвалт, куча мала.

После прогулки шумно вваливаются в квартиру. И мы все возбужденные, собираемся в прихожей. Ферик вращается вокруг собственной оси, но он воспитан и безропотно выполняет команду "Сидеть!", терпеливо ожидая окончания процесса мытья лап. После команды "Лежать!", он укладывается на своем коврике, смотрит счастливыми глазами, учащенно дышит, постукивая хвостом "Тук!.. Тук!.. Тук!.. Тук!..", затем успокаивается и внимательно следит за каждым нашим движением.

Боря поступил в мореходное училище. Дома только в увольнении. Мы работаем и редко гуляем с собакой, – плохо ему стало, очень грустит. Пришлось отправить его к моему отцу в г. Черкесск. В маленьком городе конкурентов у Ферика меньше, в местном клубе он «поднялся» до золота и титула главного производителя – зарабатывал деньги к собственному удовольствию. Сейчас его дети бегают по Карачаево-Черкессии. В графе «отец» у них написано: Ферри, Ростов-на-Дону.

Прошло много времени. Сын женился, подрастал внук; построив дом в селе, мы переехали туда, оставив молодых в городе. Внука на выходные, а затем и на лето, привозили к нам. Ребенок резвился на газоне, наслаждался сельским воздухом и простором. Ясно, что домашний питомец стал необходим не только ему, но и нам. Хотелось собаку друга и защитника.

Как-то мой товарищ Гена, сказал: "Я в котельной, на Баррикадной, видел замечательного щенка, на овчарку похож, не хочешь взять его себе?"