Любовь Чернявская - Славы притяженье

Все это и, конечно, сам дом ныне экспонаты музея. Две маленькие комнатки, земляной пол. В красном углу – святой лик, у другой стены – шкафчик для глиняной посуды, прочая утварь и, конечно, стол с самоваром. Здесь семейство нередко пивало чаи, а то и просто собиралось на совет.

А вообще-то в низах жила Аннушка, Анна Долгова. Когда-то молодая женщина из раскулаченной семьи, землячка Марии Петровны по станице Букановской, попросилась к Шолоховым пожить ненадолго, да так и осталась навсегда в роли стряпухи, няни и просто члена семьи. Позже Светлана и Саша, который родился в 1930 году, любили приходить в низы – Аннушка знала много сказок, историй.

Бюст М. Шолохова в Вешенской. Справа – храм архистратига Михаила

В верхах куреня – несколько маленьких комнат. В одной из них, уютной спаленке, жила Анастасия Даниловна. Специально для нее здесь была сложена печка-лежанка. Кованая кровать застелена по обычаю покрывалом с подзором, ковер ручной работы, подушка в кружевной наволочке. Мать Михаила слыла певуньей, замечательно играла казачьи песни.

Музей-усадьба М. Шолохова в Вешенской

Курень по улице Шолохова, 103. Станица Вешенская

Есть в музее экспозиция, которая называется «Семейный альбом». О чем только не поведают старые снимки! В конце XIX века сюда, на Дон, из Рязанской губернии прибыл Михаил Михайлович Шолохов, дед будущего писателя. Семья была купеческой, дед владел мануфактурной лавкой в хуторе Кружилинском, а Александр Михайлович, отец писателя, был в ней приказчиком. Пятилетний Миша бегал в лавку за леденцами. Предки Анастасии Даниловны были крепостными на Черниговщине. Отец Марии Петровны – казачий атаман станицы Букановской. На других снимках – друзья, родственники. Вот Евгения Григорьевна Левицкая, редактор издательства «Московский рабочий» и одна из первых читательниц «Тихого Дона». Именно ей Шолохов посвятил рассказ «Судьба человека». На другом снимке – вся большая семья на крыльце дома.

Особое волнение охватывает, когда переступаешь порог кабинета писателя. У окна – старинный письменный стол, тот самый, за которым создавались третья книга «Тихого Дона» и первая часть романа «Поднятая целина». На столе тоже подлинная, тридцатых годов, настольная лампа. В книжном шкафу – Пушкин, Гоголь, Достоевский, их любил читать молодой Шолохов. На этажерке – журналы, в которых печатался писатель. Рядом небольшой диванчик, на котором, засидевшись за рукописями, Шолохов отдыхал.

В 1932 году в этом доме побывал Александр Серафимович, которого Шолохов считал своим крестным литературным отцом. Нельзя не обратить внимание на патефон, тоже настоящий шолоховский, и пластинки, которые любили слушать в семье.

Итак, первые литературные успехи пришли к Шолохову именно в те годы, когда он прочно обосновался здесь, в Вешенской. А что же было до этого? Как все начиналось? Отправимся опять же по улице Шолохова к главной площади станицы. Здесь в одном из лучших зданий располагается основная часть музея-заповедника – литературная выставка «М. А. Шолохов. Жизнь и творчество». Здание было построено в 1913 году как станичное правление. После революции здесь располагалась гимназия, в которой, кстати, несколько месяцев учился тринадцатилетний Миша Шолохов. В дальнейшем здесь находились различные государственные учреждения, в годы войны – госпиталь. Лишь после смерти Михаила Александровича в 1984 году здание было решено отдать музею-заповеднику, который должен был стать центром изучения творчества писателя. Экспонатов было, конечно, мало. Начались активные поиски знакомых, друзей Шолохова, писем, фотографий и прочих документов, проливающих свет на малоизвестные страницы его жизни.

Экспедиции энтузиастов-собирателей прошли по станицам, хуторам Хопра и Бузулука, побывали во Фролов-ском, Новоаннинском, Кумылженском районах, в Урюпинске, станицах Слащевской и Букановской. Удалось найти часть довоенной библиотеки Шолоховых, записать множество личных свидетельств людей, знавших писателя. Ценные материалы были получены из многих российских архивов, институтов мировой и русской литературы. Лишь через несколько лет литературная экспозиция обрела свое лицо. Однако поиск продолжается и сегодня.

Любопытный читатель «Тихого Дона» и других произведений писателя непременно придет сюда, поднимется на второй этаж, чтобы в тишине музейного зала прикоснуться к истокам шолоховского таланта. Вот уникальные фотографии конца XIX – начала XX веков о жизни и быте казаков. Их автор – краевед-этнограф И. В. Болдырев. Один из снимков – обзорный вид станицы Вешенской, 1904 год. Как тут не вспомнить шолоховские строки: «Вешенская – вся в засыпи желтопесков. Невеселая, плешивая, без садов станица» [7] Шолохов М. Тихий Дон. М., 1971. С. 72. . Ну точно, она! Судя по снимку, унылое зрелище… Кстати, подлинники этих фотографий хранятся в библиотеке им. Салтыкова-Щедрина в Санкт-Петербурге.

Шла Гражданская война, но люди жили своими заботами и радостями. Энтузиасты организовали в станице Каргинской драматический кружок. Среди «актеров» был и Миша Шолохов. Ему доставались, как ни удивительно, женские комические роли, которые он исполнял весьма талантливо.

Но через некоторое время юный Шолохов начал приносить в театр небольшие пьески собственного сочинения. Их было несколько, но сохранилась только одна – «Необыкновенный день». Подлинник рукописи находится в музее. Судьба делала причудливые изгибы – от учителя, актера и драматурга к налоговому инспектору, на которого тоже успел выучиться семнадцатилетний Михаил.

В конце 1922 года Шолохов отправляется в Москву. О событиях этого времени – знакомстве с Василием Ку-дашовым, ставшим потом близким другом писателя, участии его в литературном кружке и первых публикациях – рассказывают документы музея. Вот экземпляр первой книги Шолохова «Донские рассказы» с предисловием Серафимовича, отметив образный язык, тот «цветной язык», которым говорит казачество».

А вот с музейной фотографии смотрит на нас лихой казак – это Харлампий Васильевич Ермаков. События его жизни, участие в войне показались Шолохову настолько убедительными, что он практически полностью переносит их на страницы «Тихого Дона». Как мы помним, роман заканчивается возвращением героя домой после долгих и мучительных скитаний и поисков своего места в жизни. Мы не знаем, как сложится дальше его судьба. Но сотрудники музея нашли интересные документы, касающиеся дальнейшей судьбы самого Ермакова. Из материалов архива Ростовского управления ФСБ известно, что в 1924 году на него было заведено уголовное дело именно по поводу участия в вешенском казачьем восстании. Несколько лет он провел в тюрьмах, и в 1927 году был расстрелян. Реабилитирован лишь в 1989 году. Можно предположить, что именно такой могла быть и участь Григория Мелехова.