Татьяна Борщевская - Россия – боль моя. Том 4

На телевидении (февраль 2003 года) идет «Гамлет» в новой постановке. По костюмам, декорациям и манерам все герои похожи на бомжей. И великий текст не спасает (наоборот!), когда на сцене кривляются и кощунствуют. А вот недавно услышала (на ТВ) новый звучный (такой модный, современно-технологичный, да еще и политизированный!) термин: «Шекспир – перезагрузка» (март, 2012). В политике «перезагрузки» не случилось, а с Шекспиром – весьма успешно…

Эти режиссеры сохраняют какую-то сюжетную нить, или ее ветвь (зачем?!), меняя характеры героев, их манеры, язык, костюмы – уродуют всё. Казалось бы – не проще ли создать что-либо, столь же грязное, но современное, своё?! – Но, нет, не даются нынешним творцам от искусства ни тексты, ни даже сюжеты… (Правда, известный чешский драматург пишет современную пьесу (кажется, политическую), в которой действие происходит в общественном туалете. (Впрочем, для политической пьесы это, возможно, наиболее подходящее место…)

Но те, кто кощунствует, кто ставит свои психопатологические сюжеты, должны помнить, что история никогда не кормила человечество сладеньким. Она была жестока, кровава, сложна, но сквозь все катастрофы, сквозь крушения цивилизаций человечество несло любовь к красоте, к прекрасному и превыше всего ценило два сцепленных явления: Любовь и Творчество – то, что мы получили от Бога, то, что делает нас людьми; то, что созидает; то, что противостоит Злу.

Каждое поколение, не заглядывая в глубины истории, считает свое время особенным, новым, последним словом истории.

Особенность, стержень нового времени – ПРАВА ЧЕЛОВЕКА! Без обязанностей, без ограничений, без здравого смысла. Для молодежи это – нет Бога, нет родителей, запретам – НЕТ! (Это западные «открытия» и ценности, но они накрывают и нас своей гнилостной волной). Вседозволенность разъедает все стороны человеческого бытия, и не добродетель, не таланты, а пороки все более и более правят миром. Таланты ушли: нет великих произведений ни в литературе, ни в живописи, ни в музыке. Успехи есть в военных науках, в технологиях, где процессы катализируют деньги. От человечества дурно пахнет распадом: всеми видами сексуальных извращений; невиданной алчностью сверхсытого общества и небывалым разрывом между богатством и бедностью; кровью разрушительных преступных войн, террористических актов; бесстыдной непрекрытой ложью, предательстом высоких политиков; ядовитой отравой продажных СМИ.

Да, не было в прежние века холодильников и спутников, ТВ и атомных бомб, но истинные двигатели истории были те же: алчность, зависть, тщеславие и жестокость. Были беспощадные войны. Рвалась не раз нить исторического процесса: терялся в песках Египет, рушился Рим; быть может, тонула Атлантида. Не танками и артиллерией, но копытами своей конницы стирал Аттила с лица земли целые страны. Но человечество через кровавые войны и пожарища, через огромные невосполнимые потери старалось нести и несло свою любовь к прекрасному и свою веру в него – несло через века, и это становилось классикой.

И наш страшный век, проливший крови, быть может, больше, чем все века предыдущие, дал нам столько примеров высочайших взлетов человеческого духа, героизма, стойкости, патриотизма, верности любви и долгу, творчества, самозабвения – об этом еще так мало написано…

Мое «совковое» поколение, пионерия 40-х, росло на героях войн и революций с романтическим ореолом идейных борцов или патриотов и на героях классики. Сегодня герои грабят банки и «рубят бабло», а другие герои их ловят… В этих условиях мельчает актер, мельчает Личность: ценность личности не в духе, а в мошне…

Сегодня нам грозят не копыта атилловой конницы, а атомная бомба, чума, нервнопаралитические яды, и мн. др., что нам, быть может, и не снилось.

И если сегодня наше искусство, наша Культура, призванные возвышать, питать, обогащать, лечить наши души, воспитывать новые поколения, будут только ковыряться в подкорке и ниже, человечеству в мире, нафаршированном средствами уничтожения жизни на земле, не удержаться от падения в пропасть.

Сегодня и литература, и даже музыка сдают свои высоты. Юные поколения сейчас чужды романтики, мечты. Они трезвы, расчетливы. У них есть желания (не мечты) – они знают: для их исполнения надо делать деньги, любыми путями. Во взаимоотношениях полов никакого трепета, никакой тайны – они все знают не понаслышке. Они и родителям могут дать много очков вперед: их обучают в школе «безопасному сексу». Это «кнопочное» образование без литературы, искусство без красоты, без сопереживания, без чувства, культура в рамках Интернета – всё без… без… без создали поколение весьма самоуверенных поверхностных людей. Они торопятся. Они бегут. За успехом – за деньгами…

Если отнять у науки тайну, остановится процесс познания. Если отнять тайну у любви, остановится искусство. Это все равно, что отнять у мира бесконечность – его суть… Все ограничить рамками примитивной и лживой пошлости.

В этих условиях компьютер, компьютерные игры заменят книгу; Интернет, в котором от серьезной информации легко скатиться к аннотациям, рефератам, анекдотам, отдельным картинам из отдельных галерей, – заменят библиотеки, музеи, театры. Какая уж тут поэзия, музыка?! И тогда наш технический прогресс, который мог бы служить нашему духовному развитию, станет его тормозом, и, быть может, компьютеры станут не менее страшны, чем ядерное оружие. А мир современный нафарширован и тем, и другим.

И, может быть, было бы не так обидно, ибо было бы естественно, если бы эта поп-культура, эта пошлость и грязь вызрели внутри нашего общества (больного), в недрах нашей культуры. Но нет. Даже наше больное, бедствующее многие десятилетия общество ничего подобного не породило. Эта тухлая волна пришла с благополучного, сытого, раскрашенного в яркие краски, компьютеризированного, казалось, «благоухающего» Запада.

Россия в течение нескольких веков впитывала в себя европейскую культуру; она врастала в культуру российскую, которая вызревала в культуру иного, не европейского – русского духа. (Но несколько десятилетий европейского сытого мещанского всеобщего благоденствия подрубили культуру тысячелетий).

Российский социализм загнивал и рушился уродливо и явно. Запад гниет глубинно, тайно и, возможно, значительно более опасно.

«Шпенглер увидел рождение чудовища планетарной техники из лона культуры Европы 17 – 18 – 19-го веков. Увидел, ужаснулся и честно написал об этом.»

«Итак, западноевропейская культура стала современной рациональной цивилизацией; цивилизация породила чудовищного «обитателя планеты, который развивается по своим законам, да еще приспосабливает к своим нуждам взрывообразно множащееся человечество. И уже современные «дети Земли» заговаривают о «постчеловеческом» мире информационно-компьютерном».