Борис Камов - Аркадий Гайдар без мифов

Бойцом красноармейского отряда Голиков пробыл от силы три минуты.

О том, что он чуть не уехал на фронт, Аркадий простодушно сообщил вечером за ужином – привык, что мать не вмешивается в его жизнь, и был уверен: она и тут ничего не скажет.

– Как это чуть не уехал?! – изумленно и гневно спросила мама. – А я, а девочки? А тетя?!

Было очевидно: если бы комиссар не спросил, сколько ему лет, Аркадий уехал бы вместе с Пашкой, возможно, ничего не сообщив даже матери.

Наталья Аркадьевна была женщина яркая, энергичная и всему Арзамасу известная. По недавно приобретенной специальности акушерки она приняла роды во многих десятках домов. И решила уберечь сына от более удачного побега.

В Арзамасе формировался коммунистический батальон. Командиром его назначили Ефима Осиповича Ефимова, начальника железнодорожной станции Арзамас. Наталья Аркадьевна упросила его взять Аркадия адъютантом. Думала:

«Пока что батальон в Арзамасе. И потом, мальчишка все-таки будет при командире».

Ефимов побеседовал со смышленым подростком из хорошей семьи. И взял. Аркадию выдали форму. Поставили на довольствие и положили жалование. В доме сразу сделалось сытней.

Служба поначалу была не очень трудной. Писал под диктовку. Следил за поступающими телеграммами. Ездил с Ефимовым в литерном вагоне то в Нижний, то в Казань.

А месяца через полтора Ефимова вдруг назначили командующим войсками по охране железных дорог Республики. Штаб – в Москве. Толкового грамотного мальчишку, который превосходно разбирался в документах и был исполнителен, Ефимов забрал в столицу.

Так цепочка почти бытовых случайностей положила начала военной карьере Аркадия Голикова. Шел 1918 год, Аркадию тогда еще было четырнадцать лет.

…Из чего складывалась работа адъютанта командующего – это удалось собрать по крохам.

Ефимов приходил к себе в кабинет в шесть утра. Аркадий вставал в пять. Обливался холодной водой. Затем шел к дежурному по штабу и выслушивал, какие сведения поступили за ночь с железнодорожных узлов и станций по телефону. Все это коротко заносил в блокнот.

Затем подымался к телеграфистам. Забирал рассортированные депеши. Возвращался в приемную и ждал вызова. Звенел колокольчик.

Командующий сидел под громадной, во всю стену, картой железных дорог России. Утренние доклады адъютанта состояли из двух частей: общее положение на фронтах и обстановка на железных дорогах. Аркадий помнил географические названия, номера поездов, с которыми случились происшествия, количество пострадавших паровозов и вагонов. Он первым узнавал время, необходимое для ликвидации аварий на каждом участке железнодорожной сети.

Сведения были обширны. Когда главнокомандующий вооруженными силами Республики Иоаким Иоакимович Вацетис (по нынешнему табелю о рангах – военный министр) вызывал к себе Ефимова, тот брал Аркадия с собой.

Для рапорта требовалось множество карт. Если типографских карт определенной местности не было, Аркадий развешивал схемы, которые изготавливал сам, и давал пояснения к ним.

Когда он первый раз появился на секретнейшем совещании с целой охапкой свернутых в трубки географических карт и схем, у одних участников заседания это вызвало улыбку, у других – возмущение, высказанное вслух: «Нам тут не хватало только школяров!»

Действительно: на фоне высшего начальствующего состава Красной армии, куда вошли и недавние царские генералы, изрядно худой Аркадий в великоватой гимнастерке и великоватых галифе (форму для подростков в армии не шили), с кобурой на поясе, и впрямь смотрелся довольно странно.

Недовольство присутствующих заметили и Ефимов, и Голиков. Но Ефимов знал, что через полчаса мнение о его адъютанте переменится.

Когда же Вацетис, главнокомандующий всей Красной армии, обратился к Ефимову, чтобы узнать обстановку на железных дорогах страны, Ефимов подошел к развешанным картам, обрисовал общую картину, а напоследок сказал:

– Подробности происшествий, диверсий, а также аварий на железнодорожных путях за минувшие сутки нам доложит товарищ Голиков.

Не знаю, чего от мальчишки в мешковатой, не по росту гимнастерке ожидали члены Высшего военного совета. Им, конечно, не было известно, что с трех-четырех лет Аркадий помнил народные песни и стихи великих поэтов, что в реальном специально тренировал свою память и что Ефимов несколько раз в сутки выслушивал доклады адъютанта о ситуации на дорогах всей страны.

Поэтому после первых нескольких фраз, произнесенных Голиковым, аудитория замерла. Более четкого и емкого доклада, изложенного великолепным языком, где были расставлены все акценты, участники заседания никогда не слышали. Когда Аркадий закончил, наступила тишина.

Затем начались осторожные вопросы. Голиков отвечал:

– Таких сведений об этом крушении в телеграмме не содержалось. Но я отправлю запрос.

– Эшелон с боеприпасами, который вас интересует, остался цел, но послан в объезд. Поэтому он прибудет с опозданием.

– Обрушение моста через Волгу не было диверсией. Мост был старый, нуждался в ремонте. Его не ремонтировали из-за интенсивного движения. Когда он будет восстановлен, сказать не могу. Какая конструкция моста? Сейчас у меня сведений нет, но я постараюсь узнать к завтрашнему утру.

После заседания Голиков отправлялся в Румянцевскую библиотеку, что напротив Кремля. Несколько десятилетий ее потом называли «Библиотекой имени В.И. Ленина». Аркадий сюда уже обращался. Сотрудницы прозвали его «молоденький адъютант командующего».

На время, что он находился в читальном зале, к нему прикрепляли сотрудника, который искал и находил нужные издания. В тот день, о котором я сейчас рассказываю, Голикова интересовали сведения об одном из самых крупных мостов России. Они были необходимы, чтобы иметь понятие о возможных сроках его восстановления.

Сведения нашли, фотографию тоже. Голиков, не сходя места, нарисовал, как сумел, схему сооружения. Когда на следующее утро он вывесил этот лист вместе с другими картами, по залу прошел одобрительный гул. Такая точность в работе в той обстановке была большой редкостью.

Уже позднее, став командиром, Аркадий Петрович уяснил для себя: на заседаниях у Вацетиса он, Голиков, получил первые навыки профессионального мышления, где требовалось учитывать сразу множество факторов.

Поскольку все сведения о войне на железных дорогах стекались в первую очередь к Аркадию, то Ефимов возложил на него еще одну обязанность: сделал Голикова начальником узла связи штаба. Аркадий теперь не только первым получал всю информацию, но и отвечал за бесперебойную работу людей, которые сидели у аппаратов, контролировал деятельность самых засекреченных людей в штабе – шифровальщиков, следил за работоспособностью сложной старой техники, которая часто выходила из строя.