Иван Краско - Андрей Краско. Непохожий на артиста, больше чем артист

Я неоднократно видел Андрея на сцене, в основном в спектаклях в театре «Приют комедианта». Он не был актером в маске, то есть человеком, который как-то пытается переделать свою внешность. Мне кажется, он настолько мощно пропускал через себя роль, что не нужно было никаких дополнительных вещей. Я от кого-то слышал, что Андрей всегда был одинаковым. Не знаю, как следует относиться к этой фразе, и мне хочется сказать: «Ну и что?» Андрей всегда играл безупречно, он мог привлечь к себе внимание. Те вещи, о которых он говорил или думал, имели какие-то определенные нюансы. И что значит — одинаковый? То, что он без парика, или что? Мне сложно обсуждать Андрея как артиста, потому что я сам артист другого уровня — начинал я с Театра музкомедии и оперетты. Иногда я смотрел на Андрея на съемках и думал: «А я бы не так сделал, совсем не так». Но на экране это смотрелось именно так, как и должно быть. Андрей чувствовал, как нужно сыграть. У него было больше опыта. Андрей говорил мне: «Кирилл, меньше думай и больше учись».

Когда говорят, что Андрей был артистом, не похожим на артиста, я с этим согласен. Лично мне Андрей больше всего запомнился в картине Александра Рогожкина «Болдинская осень». В «Блокпосте» он был совсем другим не только по характеру героя, но и внешне — лысый, бородатый. Но он брился или стригся не потому, что у него какие-то там роли, а потому, что ему так хотелось. Например, Андрею казалось, что ему без бороды лучше, и он шел в это кино без бороды, и его принимали без бороды. Интересно, что Андрей был очень разным на фотографиях. Однажды он показал мне фото, и я спросил: «Это кто?» А он отвечает: «Это меня вчера сфотографировали». Его было не узнать на этой фотографии. Я не согласен, что он был везде одинаковым. Думаю, о его «одинаковости» могли говорить лишь завистливые артисты.

Сейчас мне вспоминаются какие-то не связанные между собой ситуации. К примеру, как-то у меня сломалась машина, и Андрей дал мне свою покататься. Когда один парень, с которым мы снимались, попал в больницу и требовалась срочная операция, Андрей был единственным, кто помог деньгами, — остальные не проявили никакого участия. Андрей чисто по-человечески никого не подводил, хотя я слышал о случаях, когда он подводил в работе — выбывал из съемок на несколько дней.

В последний раз мы виделись с ним примерно год назад. Он уехал из Питера в Москву и там активно работал. Я звонил Андрею несколько раз, в конечном итоге у него вообще все телефоны поменялись. Понятно, что теперь с ним нельзя было так просто посидеть в кафе: пришлось бы встречаться либо у него дома, либо у меня, и то при условии, что он приехал бы ко мне на какой-нибудь неприметной машине и в черных очках. Андрей стал очень известным человеком, его узнавали повсюду.

Он работал очень много, нужно было как-то снизить нагрузку. Он работал даже в свой день рождения. Я как-то позвонил ему и услышал, как на заднем фоне съемочная группа скандировала: «Поздравляем!»

Интересная у него была жизнь, конечно. Он делал то, что хотел. По крайней мере, в последнее время. Однажды Андрей сказал, что мотор у нас хороший, тормоза слабые (он имел в виду себя). В конечном итоге мотор не выдержал такого отпускания тормозов. Когда на них жмешь со всей силы, а потом вообще не трогаешь, тормоза могут подкачать…

Маргарита Бычкова, актриса Театра им. В.Ф. Комиссаржевской, киноактриса

(«Блокпост», «Агент национальной безопасности», «Менты», «Любовь, предвестие печали», «Прииск» и др.)

Мы с Иваном Ивановичем Краско являемся почетными подводниками. В учебном отряде подводного плавания имени С.М. Кирова мы совместно проводили концерты. На одном из концертов я впервые и встретилась с Андреем, хотя давно знала, что у Ивана Ивановича есть сын. Андрюшу вообще невозможно было не знать — его знал весь город, потому что это был великий, талантливый человек… Концерт закончился очень поздно, и домой мы поехали на машине Андрея. Это была старая «Волга» с огромной овчаркой на заднем сиденье. Андрей сидел за рулем, такой весь угрюмый, с серьгой в ухе. Потом мы виделись еще несколько раз, но более близко познакомились на пробах у Александра Рогожкина — он собирался снимать «Блокпост». Мы подружились с Андреем, — он потрясающий человек, абсолютно искренний. Он меня всегда успокаивал. Помню, я ему жаловалась: «Андрюша, почему меня в кино не снимают?» Андрей со свойственным ему спокойствием отвечал: «Не переживай, меня тоже долгое время не снимали. Не жди никаких звонков и живи обычной жизнью. Как только ты перестанешь ждать и надеяться, приглашения появятся сами собой». Я восприняла его слова очень близко к сердцу, подумав: «Нет так нет», и перестала ждать. И тут на меня действительно посыпались предложения сняться в кино. Это всегда так — пока не закроешь одну дверь, не откроется другая. Стоит только закрыть одну дверь, как тут же откроется новая…

Нас обоих утвердили на роли, и мы отправились в Адыгею на съемки. После первого съемочного дня меня всю трясло, и Андрей снова меня успокаивал.

Он многому меня научил. Андрей говорил: «Ну что ты делаешь? Смотри сюда» — и показывал, как надо. Кстати, в поезде по дороге в Адыгею Андрей пригласил меня в свое купе. Когда я зашла, к своему изумлению, увидела Риту — его жену. Надо сказать, с Ритой я познакомилась задолго до Андрея, мы с ней вместе учились. Не знаю, почему у нее не сложилась актерская карьера. Помню, в одном из спектаклей она играла невесту, провожающую своего парня на фронт. Парень с фронта не вернулся… Так вот, люди ходили на спектакль, чтобы посмотреть на Риту — такая она была эффектная. Андрюшка ее очень любил. Он окружал своих барышень такой заботой! Думаю, женщины, находившиеся рядом с ним, были счастливы… Андрей говорил, что у него нет подруг, но есть Ритка и Лешка, то есть я и мой муж. Кстати, мой муж принимал роды у жены Андрея (он акушер-гинеколог). Потом мы крестили Кирюшу (сына Риты и Андрея). Мы стали дружить семьями. Когда Андрей и Рита расстались, мы продолжали перезваниваться с Андреем. И Лешка, мой муж, постоянно спрашивал про Кирюшу (у мальчика были проблемы со здоровьем).

О творческих способностях Андрея мне хотелось бы сказать особо. Ему удавалось быть хорошим актером и в театре, и в кино. Для меня театральный и киноактер — это две разные профессии, а кино и театр — это два полюса. То, что ты можешь по-киношному сделать на сцене, не будет волновать зрителей далее восьмого ряда, а то, что хорошо удается в театре, не всегда приемлемо в кино. Все не так просто! Но Андрею это удавалось, он уникальный актер! Он абсолютно реалистично, по-киношному играл на сцене, но играл так, что это чувствовалось зрителями самых последних рядов. Причем он не делал тех театральных усилий, которым нас всех учили. Он играл, он жил, как в кино. Помню, Андрюша читал какой-то монолог — просто сидел и читал. И вот ты смеешься, смеешься и вдруг в конце понимаешь, что на самом деле плачешь…