Турсунбек Какишев - Сакен Сейфуллин

«Уважаемый Мухаметжан-ага, — писал он, — не утруждайте себя выпуском «Манапа» в таком виде отдельной книгой: написавший эту вещь уездный начальник не имеет представления о жизни казахов. Или же он сочинил это с целью высмеять их? Хотя он и утверждает, что сюжет «Манапа» достоверен, что его герои живут и здравствуют, сама драма нисколько не отражает жизненного уклада казахов… Диалоги действующих лиц, их поступки лишены правдоподобия».

Пока писал статью, забыл, что сегодня состоится платный концерт в Коммерческом училище. Часть выручки от концерта должна была пойти на уплату за аренду клуба, а часть — на уплату налога в пользу казны. Остаток предполагалось внести в кассу «Бирлика». Особенно высока оплата за клуб. С трудом сошлись на 35 процентах общей выручки. Все эти дела должен был уладить он. И, как назло, решение педсовета сковывало Сакена по рукам и ногам. О возвращении в интернат к шести вечера не могло быть и речи, хорошо бы успеть хотя бы к одиннадцати-двенадцати. Где же выход? Как божий день ясно, что Васильев опоздания не разрешит. В поисках Покровского Сакен направился в семинарию. В учительской он объяснил проверявшему тетради Покровскому свое положение. Тот посочувствовал:

— Не могу знать, разрешит ли Алексей Павлович. Но я до двенадцати часов ночи задержусь здесь. До этого времени ты должен успеть вернуться. А если запоздаешь, то пеняй на себя.

А тем временем шакирты, обойдя многие казахские дома, уже успели распространить билеты на концерт. Толпы казахов собрались возле Коммерческого училища. Как только Сакен пришел, начался концерт. Со сцены полились казахские песни и кюи. Понравившиеся номера зрители просили повторить. Время уже перевалило за одиннадцать. Когда программа была исчерпана, Сакен обратился к зрителям:

— Уважаемые зрители, разрешите поблагодарить вас за посещение нашего концерта.

Но зал требовал продолжения представления. Сакен еще раз громко пояснил:

— Дорогие зрители, земляки. Это же не первая и не последняя наша встреча. Мы с трудом добились этого помещения и только до одиннадцати часов, а время уже — к двенадцати. Если мы не сдержим своего слова, то в следующий раз нам не дадут этот зал.

И только после этих слов шум стал утихать.

Сакен что есть мочи помчался к интернату.

Достаточно прослыть недисциплинированным человеком, как потом очень трудно вернуть утерянное доверие. Хотя во второй четверти по поведению Сакен получил оценку 5, это не повлияло на отношение к нему начальства.

На заседании педсовета учитель по рисованию и черчению И.В. Волков, а так же преподаватель пения Я.В. Россихин заявили, что Сакен невнимателен на занятиях. Томи сказал, что Сакен пренебрегает его заданиями в мастерской и мастерит домбру.

Покровский и Седельников хотели было заступиться за Сакена, но Васильев осадил их. После этого педсовет под давлением Васильева принял решение: «Педсовет постановил обязать Сейфуллина в течение предстоящих рождественских каникул усвоить по пению часть курса, пройденную в первом полугодии, совместно с одним из наиболее успевающих в пении воспитанников его класса, например с Гуменом».

Сакен ломал голову над тем, как бы успокоить педанта Васильева, тщеславного Томпа и их прихвостней. Покровский внушал ему, что единственный выход — это повысить успеваемость. Сакен начал с Томпа. Выслушав задание учителя, он выполнил его беспрекословно и раньше всех. Впервые Сакен получил оценку 4.

— Генрих Иванович, разве эта деталь сделана не на «отлично», а? У нас, у казахов, такие вещи называют «как кукла», — пошутил Сакен.

— Сейфуллин, перестал бы ты лучше хвастать.

Сакен пулей выскочил из мастерской и побежал в другой класс. Решил показать, на что он способен в пении. Если его не вызовут, то сам напросится петь. Урок уже начался.

— Яков Вадимович, можно мне рассчитаться с задолженностями?..

Россихин съязвил:

— Со всеми сразу? Или по одной?

— Плюс ко всему спою казахские и татарские песни.

— Ладно. Выходи.

Сакен подошел к пианино и без запинки исполнил русскую мелодию «Светит месяц». Класс все еще топчется на азбуке музыки. А Сакен знал все эти премудрости еще раньше и поэтому не слишком-то усердствовал. Хотя нельзя сказать, чтобы он знал ноты, но играл неплохо. Научился он этому в Акмолинске. По взгляду Якова Вадимовича Сакен понял, что тот готов задать вопрос: «Это все или еще что-то умеешь?» Тогда он сыграл всеми любимый «Старинный вальс». Кажется, что с Сакеном произошло что-то необычное. Яков Вадимович с удовлетворением вывел в журнале оценку 5.

У Сакена наладилось с учебой и дисциплиной, и теперь о нем говорили как о «талантливом воспитаннике». А тут еще сразу две радостные вести. Увидела свет в 23-м номере журнала «Айкап» его статья о драме «Манап». А в адрес Шаймердена из Казани пришла телеграмма, в которой сообщалось: «Назначен главным имамом Иркутской мечети. Заеду в Омск. Книга вышла в свет. Ждите 29 декабря. Баязит имам».

29 декабря Сакен и Ныгымет, оба возбужденные, радостные, прибежали на вокзал встречать Баязита. Шаймерден протянул им только что полученную вторую телеграмму: «Заеду в Уфу, встречусь с муфтием, о выезде сообщу». Сакен даже изменился в лице, побледнел. Но что поделаешь, Баязиту нет дела до нетерпения Сакена, ему некуда спешить.

Вот и подошли новогодние каникулы. Все свободное время можно отдать «Бирлику». Теперь хоть целый день репетируй.

Нужно хорошо подготовиться к празднику национальностей, населяющих Сибирь, он намечен на март — апрель.

После долгих препирательств выбрали наконец и пьесу «Айтыс Биржана и Сары» [19] «Айтыс Биржана и Сары» — «Поэтическое состязание Биржана и Сары». Претендующих на роль Биржана джигитов много. Но вот беда, кто исполнит роль Сары? Могла бы Галия, у нее неплохой голос, но она не умеет играть на домбре.

Сакен зашел к Шаймердену посоветоваться. Тот, выслушав его, заговорщически улыбнулся:

— Попробуй уговорить мою женгей, [20] Так называют младшие братья жену старшего. только не ссылайся на меня. В девичьи годы она и пела и играла.

Пока собирали на стол, Сакен взял в руки домбру.

— У наших предков есть кюй, — сказал он, — его называют кюй Тока. Я вам сейчас сыграю его.

Он заметил, что женгей вслушивается в мелодию кюя

— Кайным, [21] Обращение женщины любого возраста к мужчинам моложе ее мужа независимо от их родственных отношений. может, споешь? — попросила она.

Сакен запел «Манмангер». У него был несильный голос, но он прекрасно выводил мелодию. Когда кончив, сказал:

— Ну а теперь ты, женгей. Пока заваривается чай, исполни, пожалуйста, нам что-нибудь, — и протянул ей домбру.