Михаил Водопьянов - Небо начинается с земли. Страницы жизни

Шмидт дал разрешение на взлет. Взвыли на полном ходу моторы. Машина побежала и оторвалась от льда перед самыми торосами.

По эфиру, обгоняя самолет, полетела радиограмма в Москву:

«Полярное море, лагерь Шмидта.

Сегодня, 5 марта, большая радость для лагеря челюскинцев и вместе с тем праздник советской авиации. Самолет АНТ-4, под управлением летчика Ляпидевского, при летчике-наблюдателе Петрове, прилетел из Уэллена к нашему лагерю, спустился на изготовленный нами аэродром и благополучно доставил на Уэллен всех бывших на «Челюскине» женщин и обоих детей. Самолет взял направление над льдом и с поразительной уверенностью вышел прямо на аэродром. Посадка и подъем были проделаны удивительно четко и с пробегом всего на расстоянии двести метров.

Успех полета тов. Ляпидевского тем значительнее, что стоит почти 40-градусный мороз.

Между лагерем и аэродромом образовалась большая полынья, так что для перенравы пришлось три километра тащить из лагеря шлюпку через лед.

Удачное начало спасательных операций еще более подняло дух челюскинцев, уверенных во внимании и заботе правительства и всей страны. Глубоко благодарны.

Начальник экспедиции Шмидт».

Вот он, тот подвиг, о котором когда-то мечтал Ляпидевский. Упорство, воля, настойчивость в сочетании с большим мастерством и чувством высокой ответственности за порученное задание помогли ему совершить этот незабываемый в веках подвиг.

…Когда самолет опустился на лед лагуны и подрулил к берегу, его встречало все население Уэллена. К машине подставили лесенку, и каждый старался чем-нибудь помочь выходящим женщинам. Чукчи со всех сторон тянули руки к Ляпидевскому, выкрикивали: «Какумэ – ренена кляуль!», что значит по-русски: «Вот здорово, летчики!» Вероятно, тогда и родилась легенда о могучем Анатолянгине.

На следующий день пошел снег, замела пурга. Только через неделю Ляпидевский смог вновь подняться в небо. Погрузив в машину две с половиной тонны бензина, он вылетел в Ванкарем, куда, по решению В. В. Куйбышева, переносилась главная спасательная база. Отсюда до лагеря Шмидта было немного ближе.

Стоял жестокий мороз. Авиаторы, наряженные в меховые одежды и маски, были похожи на мохнатых медведей, и, несмотря на это, они зверски мерзли в открытой кабине.

Самолет шел в ясном небе, когда внезапно какой-то посторонний звук резанул слух. Передняя часть радиатора задвигалась, мотор затарахтел, машина затряслась, завалилась набок. Где сесть? Внизу – сплошное месиво льда, вздыбленное штормами и прибоями. Ляпидевский закрыл сектор газа, выключил контакт и стал планировать. Машину пришлось посадить на заструги. Правое крыло прочертило по льду. Осмотр раненого самолета показал, что в воздухе лопнул коленчатый вал мотора, а при посадке сломались концы подмоторной рамы и подогнулась ферма шасси. Совершенно ясно: искалеченную машину надо сдавать в заводской ремонт, – это в обычных условиях. А в Арктике авиационных заводов нет! Вышедший из строя самолет стоял среди застругов.

– Ну вот, теперь к лагерю Шмидта прибавился лагерь Ляпидевского, – горько пошутил Петров.

…Авиаторы уже решили добираться до берега пешком, но вдруг увидели, что к ним идет человек. Это был чукча из соседнего стойбища на острове Колючине. Там было всего семь яранг.

Вскоре прибыли еще два взрослых чукчи и мальчик. Продовольствие и спальные мешки сложили на нарты, и над самолетом грянул прощальный салют из пистолетов. Эти выстрелы в безмолвной ледяной пустыне так испугали собак, что одна оторвалась и убежала.

В тесной и душной яранге началось, по выражению Ляпидевского, «великое колючинское сидение».

Летчик до сих пор хранит американские газеты с заголовками крупными литерами: «Гибель русского полярного героя Ляпидевского», «Пропал во льдах во время второго полета». Такого же мнения были и в Москве. Долго здесь не знали о судьбе экипажа АНТ-4.

Ляпидевский добрался все-таки до Ванкарема на собаках. Но там временно бездействовала радиостанция: пурга сломала мачту, сорвала антенну.

Моторную раму пилот привез на все тех же незаменимых собаках. Тем временем на месте посадки его товарищи собственноручно ремонтировали самолет. Из подъемных средств они располагали одним домкратом, двумя бочками и двумя двухметровыми бревнами. Кроме того, у них было еще… изобилие снега. Построили пологую гору, чтобы по ней спустить снятый мотор.

Каждый день из яранг ходили на работу. Путь в один конец занимал часа полтора. Стояли морозы с сильными ветрами.

Чтобы удержаться на ногах, требовались немалые усилия. Пуржило так, что в нескольких шагах уже трудно было различить силуэт человека. Перехватывало дыхание. Так хотелось обогреться у печурки, напиться горячего чаю и… уснуть.

Но нужно было торопиться – время не ждет.

Трудились под открытым небом. От прикосновения к металлу обжигало пальцы.

Продукты кончились. Перешли на иждивение чукчей. Начали питаться копальгином – замороженным мясом моржа, сырой нерпой.

Авиаторы были оторваны от всего мира. Они не знали даже, спасены ли челюскинцы.

Двадцать пятого апреля отремонтированный ценой огромных усилий самолет поднялся в небо и перелетел в Уэллен. Тут Ляпидевскому сообщили, что он стал Героем Советского Союза.

…Специальный поезд челюскинцев, украшенный цветами, гирляндами хвои и флагами, торжественно вез спасенных и их спасителей.

Еще в поезде Анатолий Ляпидевский подал заявление о вступлении в Коммунистическую партию. Он так писал об этом важнейшем событии в его жизни:

«Почему только теперь я подал это заявление? Потому, что считал: прежде чем вступить в партию, надо что-нибудь сделать для страны, как-нибудь доказать свою преданность. Я сделал немного, но знаю одно: я добросовестно работал. Из всех сил старался выполнить порученное мне задание».

Когда в Кремле Михаил Иванович Калинин торжественно вручал летчикам награды, грамоту № 1 о присвоении звания Героя Советского Союза получил Анатолий Васильевич Ляпидевский.

Несовершенные моторы и приборы крепко досадили Ляпидевскому в Арктике. И он решил посвятить себя созданию мощных, экономичных советских авиамоторов и безотказных аэронавигационных приборов. Для этого он поступил на инженерный факультет Военно-воздушной академии имени Жуковского.

По окончании учебы Герой № 1 стал начальником летной инспекции Наркомата авиационной промышленности.

В годы Великой Отечественной войны генерал-майор авиации А. В. Ляпидевский был начальником отдела полевого ремонта 7-й Воздушной армии. Он много работал над тем, чтобы во фронтовых условиях «раненые» ЯКи, МИГи и ИЛы быстро «вылечивались» и снова поднимались в грозовое военное небо.