Джон Скотт - За Уралом. Американский рабочий в русском городе стали

Я повел Джо взглянуть еще на одну часть города, которая называлась «Шанхай». Она представляла собой скопление самодельных глинобитных домиков, сгрудившихся в овраге напротив железнодорожной сортировочной станции. Здесь жили в основном башкиры, татары, киргизы, построившие свои жилища из материалов, которые они находили или воровали на протяжении многих лет. Крыши обычно делали из кусков старого металла и иногда из дерна или соломы. В доме вместе с семьей жили цыплята, куры, свиньи и корова, если она имелась в хозяйстве. Такой способ размещений домашнего скота был обычным явлением для беднейших семей сельских районов России. Хозяевами этих «землянок» были чернорабочие и их семьи. Принадлежавшие им куры и козы свидетельствовали о том, что «они живут хорошо» с точки зрения стандартов русского крестьянства. У них были яйца и молоко, а отцы семейств, работавшие на комбинате, зарабатывали деньги.

В городе все еще оставалось несколько районов, состоящих из деревянных построек, бараков или каркасных домов. В самых лучших из них были центральное отопление, водопровод и канализация, однако большая часть этих домов не имела никаких удобств и все они были похожи на барак № 17, где я жил в 1932 и 1933 годах.

В 1938 году двести двадцать тысяч обитателей Магнитогорска жили следующим образом (я основываюсь на сведениях, которые смог получить через одного друга из отдела городского планирования):

Березки и гостиница «Центральная» — 2 процента

Кировский район и другие многоквартирные жилые дома — 15

Дома, находящиеся в личном пользовании — 8

Бараки и другие «временные жилые помещения — 50

Землянки — 25

Тот же приятель сообщил мне, что городской бюджет Магнитогорска в 1937 году составлял 23 миллиона рублей, а в 1938 году — 31 миллион. Из этих сумм приблизительно половина шла на строительство и работу всех учебных заведений и около 35 процентов — на здравоохранение и улучшение санитарных условий. Деньги поступали из налоговых сумм, вносимых в основном комбинатом и другими организациями, а также наиболее высокооплачиваемыми работниками.

Мы с трудом дошли по занесенным снегом улицам до самого центра города, где в 1935 году профсоюзом рабочих металлургической промышленности был разбит большой парк. Там были две открытые танцплощадки, трамплин для прыжков с парашютом, один открытый и один закрытый шахматный и шашечный клубы, теннисный корт, баскетбольная и волейбольная площадки, тиры, два ресторана и очень красивый сад, где были посажены цветы и кустарники. Вход в парк стоил 50 копеек, и летом здесь каждый вечер было очень многолюдно.

Сейчас же он был пуст и уныл, хотя все еще висели афиши, рекламировавшие матч Всеуральского футбольного чемпионата, состоявшегося в сентябре в Магнитогорске.

Я показал Джо бараки ИТК [76] ИТК — исправительно-трудовая колония. — Примеч. переводчика. где жили почти две тысячи мелких преступников, отбывавших сроки наказания до пяти лет за уголовные правонарушения. Пять лет назад число этих заключенных в Магнитогорске было в десять или пятнадцать раз больше.

Джо хотел осмотреть церковь, но я рассказал ему, что Магнитогорск — один из немногих городов с населением около четверти миллиона человек, где нет ни одной церкви. В маленькой деревеньке под названием «Магнитная» когда-то была церковь, которую в 1934 году приспособили под клуб, а затем это здание было заброшено и впоследствии затоплено после сооружения второй плотины. Исчезновение этой церкви в водах озера символизировало и приблизительно совпало по времени с исчезновением религии как социального и политического фактора в Магнитогорске. Иногда можно было увидеть, как крестьянин, только что приехавший из какой-нибудь отдаленной деревеньки, осеняет себя по старой привычке крестом; в бане время от времени можно было встретить пожилого мужчину с крестиком, висевшим у него на шее на шнурке. Эти остатки огромного былого влияния на русских людей греческой ортодоксальной церкви не были объектом преследования со стороны властей. В целом поди улыбались и подсмеивались над этими еще сохранившимися верующими, а в прессе и в школах проводилась неослабевающая кампания беспощадной атеистической пропаганды.

Джо интересовали театр и кино. В Магнитогорске было десять театров, в которых могли одновременно разместиться 9 тысяч зрителей. Все эти театры при клубах, и поэтому мы пошли взглянуть на эти клубы, которых в городе насчитывалось двадцать три.

Деятельность клубов была весьма разнообразной — работали драматические кружки, спортивные секции, в том числе секции шахмат и шашек, литературные и художественные группы. Деньги на их содержание поступали от профсоюзов или из ассигнований на культурные нужды, выделяемых управлением комбината. Здесь не взимались клубные взносы, и все вечера, пикники и мероприятия проводились на общественной некоммерческой основе.

Вечер танцев, устроенный в 1935 году, стал популярным клубным мероприятием и до некоторой степени заменил народные танцы. Обычно танцевали под музыку, исполняемую на аккордеоне.

Мы пошли посмотреть фильм в кинотеатр «Магнит», вмещавший тысячу зрителей. Ежемесячно около двадцати тысяч человек посещали кинотеатры, это означало, что средний магнитогорский взрослый житель ходил в кино один раз в шесть недель. Здесь показывали в. основном советские фильмы, но иногда демонстрировали и зарубежные киноленты, например «Огни большого города», «Под крышами Парижа», «Новые времена» и «Петер», а иногда и какой-нибудь ковбойский фильм (вестерн), снятый пятнадцать или двадцать лет назад.

В городе давали спектакли две постоянные профессиональные театральные труппы. Более старая труппа называлась ТРАМ (театр рабочей молодежи). За сезон 1937/38 года ТРАМ дал семьдесят представлений классических пьес и тридцать современных. Классические спектакли включали в себя пьесы Шекспира, Шиллера и большое количество пьес Н. А. Островского [77] Автор, по всей видимости, имеет в виду Александра Николаевича Островского (1823–1886), хотя в тексте книги он дает инициалы «Н. А.». — Примеч. переводчика. (не современного прозаика, умершего в 1937 году, а драматурга старой школы).

Театральная труппа ТРАМ, организованная в 1932 году, сначала жила и работала в маленьком деревянном здании клуба, принадлежавшего профсоюзу рабочих-железнодорожников. В октябре 1932 года городские власти предоставили ТРАМу здание, которое, едва только его успели приспособить и переделать для постановки спектаклей, было снесено, потому что требовались стройматериалы для других строительных работ. На протяжении двух летних сезонов 1932 и 1933 годов труппа путешествовала по деревням, селам и колхозам, давая спектакли, среди которых были и пьесы, и короткие скетчи для людей, занятых на уборке урожая. Зимой ставили спектакли в разных клубах. Самой популярной актрисой, игравшей главные женские роли почти во всех пьесах современных авторов, была Шура Калгородова, история жизни которой весьма интересна, и о ней здесь стоит рассказать подробнее.