Мария Барятинская - Моя русская жизнь. Воспоминания великосветской дамы. 1870–1918

Мне большое удовольствие доставил вид прекрасного Босфора. Это просто одно из чудес света.

Когда мы на следующий день прибыли в Одессу, для нас все было приготовлено в номерах, отведенных для нас губернатором.

И там наш радостный оптимизм был заглушен ужасной новостью о том, что Германия разбила русские войска. Командующий армией, наш друг генерал Самсонов (которого я часто упоминала), погиб на поле брани. Я была буквально потрясена этим сообщением и только через некоторое время смогла прийти в себя.

На следующий день мы встретили графа Витте в церкви университета, где он когда-то учился. Он сказал мне: «Княгиня, разве я был не прав в своем прогнозе?» Я пришла от него в такое раздражение, что ответила довольно резко: «На войне всегда возможны превратности, но поживем – увидим!»

Но его пессимистический настрой меня подавил, и мне хотелось, чтобы его убеждения не были столь крепкими. У меня просто ноги подкашивались при его пророчествах, и я добавила: «Мы не можем проиграть эту войну – наше дело правое!»

Мы покинули порт как можно быстрее, чтобы вернуться в свой родной дом. Как мне хотелось встретить мужа, от которого у меня не было новостей!

Когда мы благополучно доехали до станции Киев, испытав огромное облегчение, что наше путешествие наконец-то завершилось, единственный, кто нас встречал на вокзале, – моя племянница. И теперь сбылось мое предчувствие. Никакая машина нас не ждала, и нам пришлось добираться до дому на простых дрожках, причем лошадь еле плелась. Как и наши машины, все лучшие лошади в городе были реквизированы для нужд фронта.

На всем виднелся отпечаток военного времени. На пути в Киев нам встречались шедшие один за другим на фронт поезда с войсками. Станция была забита солдатами, а по улицам Киева двигались огромные толпы австрийских военнопленных, у которых был очень болезненный вид и которые были очень плохо одеты. Когда мы добрались до дому, там нас приветствовали только три человека – жена Жозефа, а также жена и дочь повара. Всех остальных слуг забрали.

На следующий день мы сразу же поехали в Ивановское, чтобы оставить мою дочь с мисс Вайз и мадемуазель Пуйоль на попечение родителей моего мужа. Я решила вернуться в Киев и готовить себя к профессии военной медсестры.

От мужа свежих вестей у меня не было. Я только знала, что в начале войны он получил под командование полк, почетным полковником которого был великий князь Андрей. Император, однако, не хотел, чтобы муж оставался на этом месте, и прикрепил его к штабу генерала Иванова, который командовал Юго-Западным фронтом, охватывавшим всю Галицию и Австрию. И тут ему пришлось выступать в роли посредника между генералом Ивановым и Генштабом. Мужу моему это было не по душе, поскольку он стремился к более активной службе. Поэтому он попросил разрешения его величества командовать бригадой и был, соответственно, направлен к генералу Рузскому.

Из Галиции приходили хорошие новости о ходе военных действий – куда лучше, чем те, что поступали с германского фронта. От генерала Иванова, чей штаб теперь располагался в городе Холм [22], ожидали дальнейшего продвижения вперед.

В Ивановском я повстречала вдову своего деверя, княгиню Екатерину Барятинскую-Юрьевскую, вместе с ее двумя сыновьями. Когда разразилась война, она в последний момент с огромными трудностями сумела покинуть Баварию.

И вот я опять в Киеве, где с многими офицерскими женами мы организовали на свои деньги госпиталь, которым руководила госпожа Рузская, супруга генерала. Нам отвели несколько палат в военном госпитале, которые мы стали готовить к приему раненых. Моя квартира была похожа на мастерскую, где вовсю шла подготовка постельного белья и прочего для нашего отделения в госпитале. И я была очень занята. Скоро мы официально открылись под патронажем великой княгини Анастасии Николаевны и ее сестры, великой княгини Милицы Николаевны. Обе они были дочерьми короля Черногории и были замужем за двумя братьями. Муж первой, великий князь Николай Николаевич, был теперь главнокомандующим, а его штаб находился в Барановичах, в Минской губернии.

Моя работа стала очень тяжелой, потому что мне пришлось пройти полный курс обучения работе в госпитале под руководством опытных наставников. К тому же пища в военном госпитале была ужасной, поэтому я была вынуждена готовить в своем доме добавку для наших пациентов. Я обычно вставала в половине седьмого утра, чтобы успеть обойти с пищей своих бедных офицеров. Время после обеда я проводила в операционной, что для меня было исключительно тяжело. Несколько раз я чуть не теряла сознание во время этих страшных операций. «Что с вас толку? – кричал доктор. – Нам нужны настоящие медсестры, а не слабачки, падающие в обморок!» Однако пациенты были ко мне привязаны.

Мне пришла в голову мысль использовать свои деньги на организацию небольшого госпиталя для выздоравливающих офицеров. Наш хозяин был настолько любезен, что отвел в мое распоряжение маленькую квартирку в нашем доме, рассчитанную на пять человек, а я в помощь себе наняла санитарку. Однако, когда мы уже были готовы к приему, утром к нам пришло не пять, а шестнадцать офицеров, и я была вынуждена снять еще одну квартиру побольше и нанять двух медсестер, своего же доктора и соответствующий персонал. И так появился мой госпиталь – «Дом для выздоравливающих раненых княгини Барятинской».

И наконец я вновь увиделась со своим мужем. Вначале пришла телеграмма от его военного врача с сообщением, что он был ранен и получил контузию головы. Потом он появился и сам, и я была совершенно в шоке, увидев, в каких кровоподтеках и шрамах было его лицо. Мы были очень рады нашей встрече после такой долгой разлуки. Но он не мог задерживаться дольше двух дней, потому что должен был ехать в Брест-Литовск. Император направлялся туда и желал видеть моего мужа. Генерал Иванов также ехал туда, чтобы встретиться с его величеством.

Как только мой муж приехал в Брест-Литовск, он увидел стоявший на станции императорский поезд. Император приехал раньше его и сразу же послал за ним. Мой муж явился к царю, который очень любезно встретил его. «Как поживаете, генерал?» – спросил он. «Но я только полковник, ваше величество!» – отвечал мой муж. «Я уже повысил вас в звании и забрал в свою свиту». И с этими словами он обнял Толи.

После приезда генерала Иванова состоялось длительное совещание. Мой муж рассказывал, что император выглядел таким сияющим и счастливым в связи с российскими победами в Галиции. Он пригласил обоих отобедать у себя. Но никто не мог принять это приглашение, потому что генерал Иванов получил очень важные новости из штаба на Юго-Западном фронте, которые требовали его немедленного возвращения, а мой муж должен был его сопровождать. Потом он мне рассказал, как некий генерал говорил с ним довольно презрительно, не зная моего мужа, а лишь глядя на его довольно поношенную форму. «Удивляюсь, полковник, – заявил он, – как это вы смогли отказаться от приглашения императора!» Спустя два дня он встретил того же самого генерала в Холме (в штабе генерала Иванова), когда ранг моего мужа был уже очевиден и уже другие были обязаны слушаться его приказаний. Тот генерал рассыпался в извинениях за совершенную в Брест-Литовске ошибку, и было видно, что он пребывал в большом смущении по этой причине.