Юрий Безелянский - Знаменитые писатели Запада. 55 портретов

Чехов женился на ней и получил сполна. Только в этом «сполна» не было ни задушевности, ни благородства, ни участия, ни сопереживания. «Я увлекаюсь и изменяю тебе на каждом шагу — это верно. На то я человек и женщина», — писала Книппер Чехову, даже не в оправдание, а в назидание. Мол, смирись, я женщина-эмансипэ. Я актриса. А он, бедный Антон Павлович, мучился безмерно, попав в жесткие ее руки. Жить с Чеховым в Ялте, предписанной ему врачами, Ольга Книппер-Чехова не хотела и все время вызывала его в Москву: «Дусик, брось хандрить, не стоит. На январь возьми да приезжай».

Для Чехова женитьба оказалась роковой. И без того надорванное здоровье не выдержало напора жены, Немировича-Данченко и Станиславского, требовавших все новых пьес для Художественного театра. Чехов хотел не пьесы писать, а копаться в саду. Но его теребили. Его неволили.

15 июля 1904 года Чехов умер. Ему было 44 года.

Через двадцать лет ушел из жизни Франц Кафка.

А что произошло далее с Фелицией Бауэр? Она хранила письма Кафки до 1954 года, а потом их продала. Письма были опубликованы в 1976 году. Сама Фелиция вышла замуж и родила двух детей. С приходом фашистов к власти эмигрировала с семьей в Америку, где и умерла в 1960 году в возрасте 73 лет.

У Франца Кафки был еще один любовный роман — с Юлией Вохрыщек, очень напоминающий роман с Фелицией Бауэр, только более скоротечный. Осенью 1919 года состоялась помолвка с ней, а 4 июля 1920 года, в воскресный день, произошел разрыв, причем мотивы разрыва Кафка изложил в своем письме.

И, наконец, последняя женщина Кафки — чешка Милена Есенска, в замужестве — Поллак. Она первая перевела Кафку на чешский язык. Задолго до знакомства с нею Кафка записал в дневнике, что встретить женщину, которая тебя понимает, значит иметь точку опоры, иметь Бога.

«Одно свойство, кажется, у нас общее, — писал Кафке Милене, — мы так робки и запуганны, каждое письмо уже иное, почти каждое страшится предшествующего, а еще более — ответного. Вы-то по природе не таковы, это сразу видно, а я — может быть, даже и я по природе не таков, но это почти стало природой и проходит лишь в приливе отчаяния, разве что в гневе и — не забыть — в страхе».

Кафке хотелось, чтобы его новая возлюбленная считалась робкой и запуганной, метущейся в «необозримых пространствах страха», как и он. Однако Милена представляла другой материал. Она была энергичной и жизнерадостной женщиной, и даже Кафка в дальнейшем признавался Максу Броду: «Она воплощенный огонь, подобного я еще никогда не видел».

«Страстная, смелая, холодная и умная — когда принимала свои решения; безрассудная — когда избирала средства для их осуществления» — так характеризовал хорошо знавший ее Вилли Хаас. Эти качества в ней, естественно, меньше проявлялись в любви; куда больше — через многие годы после смерти Кафки, когда она стала журналисткой.

Впервые Кафка и Милена встретились в 1920 году (до этого между ними велась оживленная переписка). Четыре дня, проведенные вместе, были самыми счастливыми днями в жизни Кафки — так по крайней мере он говорил сам. В Милене Кафка нашел воплощение своих снов и мечтаний. У них было много общего, но их разделяло происхождение. Он — сын еврейского коммерсанта средней руки; она — из знатной чешской семьи, увековеченной на бронзовой доске Пражской ратуши в память о военных деяниях одного из предков. «И потому мои тридцать восемь еврейских лет, — отмечал Кафка, — говорят перед лицом Ваших двадцати четырех христианских».

Но еврейство Кафки отнюдь не пугало Милену, ибо и муж ее был евреем, и этим она бросила вызов своей семье. Ее пугало совсем другое. И пугало, и одновременно притягивало к Кафке — его постоянное чувство страха. Уже после смерти писателя Милена Есенска писала: «… Дело обстоит так, что все мы как будто приспособлены к жизни, но это потому, что нам однажды удалось найти спасение во лжи, в слепоте, в воодушевлении, в оптимизме, в каком-либо убеждении, в пессимизме — в чем угодно. А он никогда не искал спасительного убежища, ни в чем. Он абсолютно не способен солгать, как не способен напиться. У него нигде нет прибежища и приюта. Поэтому он открыт всему тому, от чего мы защищены. Он как голый среди одетых».

Одна лишь фраза Милены — «он как голый среди одетых» — стоит больше всех трудов и изысканий о жизни и творчестве Франца Кафки.

Милене удалось вытащить Кафку из его мрачной «норы». Будущему душеприказчику Кафки Максу Броду Милена так описывала свою миссию: «Я таскала его за собой по холмам в окрестностях Вены — сама убегала вперед (он ходит медленно), а он топал за мной, и стоит мне закрыть глаза, как я сразу вижу его белую рубашку, и загорелую шею, и как он отдувается. Целыми днями он был на ногах, то в гору, то под гору, на солнце и ни разу не кашлянул, ужасно много ел и спал как сурок».

Кафка отчетливо понимал, что Милена — это то, кто ему действительно нужно, — не Фелиция, не Грета, не Юлия, — но она ему недоступна, она замужем и совсем не хочет расставаться со своим мужем. «Ты слишком любишь своего мужа… и потому не можешь его оставить», — констатирует Кафка в одном из писем к Милене, а в другом пишет:

«Я вовсе не переоцениваю твоего мужа, и очень даже возможно, что я его недооцениваю… В твоей совместной жизни с ним я на самом деле всего лишь мышка в „большом доме“, которой в лучшем случае раз в год дозволяется открыто пробежать по ковру».

Какое блестящее сравнение! Дорогой персидский ковер и маленькая серая мышка из маленькой норки!..

В другом письме, реально оценивая ситуацию, Кафка писал: «Милена, зачем ты пишешь о нашем совместном будущем, ведь оно никогда не наступит. Мало есть несомненных истин в мире, но вот одна из их числа: никогда мы не будем жить вместе, в общей квартире, бок о бок, с общим столом — никогда; даже общего города у нас не будет».

Да, Милена не хотела расставаться с Веной и переезжать в Прагу, не желала бросать и мужа. Она хотела лишь изредка видеться с Кафкой и общаться с ним (интеллектуальное влечение без плотского наполнения?). К тому же Кафка серьезно болен, легкая форма туберкулеза была и у Милены. «Мне кажется иногда, — вырвалось признание Кафки к Милене, — что мы, вместо того чтобы жить вместе, просто тихо-мирно уляжемся вместе, чтобы умереть».

Умереть вместе — это романтично и логично для Кафки, но это абсолютно противоестественно для Милены. Она жаждала жизни и вовсе не желала падать в мрачную бездну. Возможно, когда Кафка умер, в какой-то миг она подумала о том, что зря не согласилась на «легкую смерть» вместе с ним…

В 1991 году в Италии был снят фильм «Возлюбленный», в основу которого легли отношения Милены и Кафки. Роль Милены исполняла француженка Валери Каприски. В картине рассказывается, как после расставания с писателем героиня впадает в депрессию и, чтобы избежать боли, начинает принимать наркотики. Под их действием она рисует портреты Кафки и, выйдя из дома, пытается продать первым встречным свои странные, деформированные изображения Кафки.