Василий Молоков - Родное небо

В ночь перед наступлением опытный разведчик 24-го авиаполка летчик Алексей Иванович Самойлов вместе со штурманом Щербаком отлично выполнили ответственное задание. Они установили места скопления вражеских войск в трех районах. Экипаж, умело ускользая от сильнейшего огня зениток, успел сбросить бомбы. Дважды его атаковал вражеский истребитель. Самолет получил серьезные повреждения. Летчик и штурман были ранены. Плохо управляемый По-2 вошел в штопор. Почти у самой земли Самойлову с большим трудом удалось вывести машину из штопора и на бреющем полете дотянуть до своего аэродрома.

Зима в Прибалтике на редкость изменчивая: то снежный буран, то оттепель, дождь, туман. Мы вели специальную разведку погоды через каждые полчаса, использовали малейший просвет неба для полетов. Однако не всегда удавалось преодолевать стихию. Участились вынужденные посадки, поломки самолетов, ранения, а то и гибель экипажей.

19 января войска 3-го Белорусского фронта прорвали долговременную, глубоко эшелонированную оборону немцев в Восточной Пруссии. 20 января был взят Тильзит, 22 января - Инстербург, получивший затем новое название Черняховск - в память о нашем замечательном полководце, 23 января войска фронта форсировали реки Дайме и Прегель и овладели городами Лабиау и Велау, прикрывавшими подступы к Кенигсбергу.

В приказах Верховного Главнокомандующего, отмечавших успешные боевые действия войск 3-го Белорусского фронта, называлась и 213-я авиадивизия. А в конце февраля на митингах в полках нашей дивизии был зачитан Указ Президиума Верховного Совета СССР о награждении 213-й Краснознаменной Витебской ночной бомбардировочной авиадивизии орденом Кутузова II степени.

Началась весенняя распутица. Для нас самая большая беда - размокшие аэродромы. Мы прилагали все усилия для их восстановления - счищали талый снег, делали дренажные канавы, мостки, но все же машины увязали в грязи. После посадки самолета все находившиеся на аэродроме вытаскивали его на более сухое место. В этой работе, как правило, участвовал и сам летчик.

Всем хотелось побольше летать. Молодежь готовилась к полетам спокойно, серьезно. Иной раз, вырвавшись, можно сказать, из самого пекла, ребята шутили: "Ничего страшного, у нас же перкалевая броня!"

Кольцо вокруг Кенигсберга продолжало сжиматься. Был занят Хейлигенбейль - последний пункт обороны немцев на побережье залива Фришес-Хафф. Войска 11-й гвардейской армии, с которой мы прошли весь путь от прусской границы, подступили с юга вплотную к внешнему оборонительному обводу Кенигсберга.

Мрачной громадой поднимался вдали город, окруженный мощными фортами и дотами. Во всю ширину оборонительной полосы тянулись ряды траншей. Сложная система обороны города, до предела насыщенная огневыми средствами, подковой охватывала Кенигсберг с юга до залива Фришес-Хафф.

Два месяца огнем нашей артиллерии и ударами бомбардировщиков с воздуха разрушалась оборона осажденного Кенигсберга. Днем действовала штурмовая авиация, а к вечеру в дело вступали По-2. Над каждой целью появлялось по два-три наших самолета. Они подавляли огневые точки, нарушали связь, вызывали пожары. В одну из таких ночей паша дивизия сбросила на позиции врага 150 тонн бомб.

6 апреля начался штурм Кенигсберга, а поздно вечером 9 апреля гарнизон города капитулировал.

Полки дивизии стали переносить свои аэродромы поближе к порту и крепости Пиллау (ныне Балтийск) на заливе Фришес-Хафф. На побережье то и дело надвигались тяжелые облака, шел дождь вперемежку с мокрым снегом, в море бушевал шторм. Лесистый гребень косы Фрише-Нерунг смутно виднелся в тумане. Но наши летчики уже научились применяться к капризам Балтики и всегда были готовы к действию.

Работники штаба, командиры авиаполков дивизии установили тесный контакт с наземными воинскими частями. Например, накануне капитуляции гарнизона Кенигсберга из города вышла колонна, состав которой было трудно определить даже с воздуха (воинская часть или беженцы?). Только наш разведчик смог сделать фотоснимок этой колонны. На снимке были ясно видны повозки, люди, бредущие рядом. Налет на колонну командование отменило.

Над заливом и косой в районе порта Пиллау каждую ночь появлялось более ста наших По-2. Приходилось летать с зажженными фарами во избежание столкновения со своими самолетами. На По-2 вообще-то по конструкции фар не было. Но фронтовая обстановка заставила нас оборудовать на плоскостях фары, которые использовались только в тяжелых условиях, например, при вынужденной посадке ночью на неизвестный участок. Вот и тут они пригодились.

Полеты велись и днем, правда в основном разведывательные. Наши летчики появлялись не только над побережьем, но и над морем. Они бесстрашно летали на своих сухопутных машинах над водой, удаляясь от берега на 15-40 километров. Лучшие разведчики поднимались в небо при исключительно трудных метеоусловиях: десятибалльной высокой облачности, дожде. Они находили "окна" в облаках и, снижаясь под их нижнюю кромку до 150 метров, обнаруживали корабли и баржи, на которых немцы пытались эвакуировать свои войска.

Самолеты прибывали на аэродромы и сразу же отправлялись в очередной рейс. Наши верные помощники - оружейники и техники в считанные минуты осматривали машины, заправляли их горючим, подвешивали бомбы. Отлично показала себя служба вооружения 17-го авиаполка. Механик А. И. Феоктистов четко организовал работу своих подчиненных на трех аэродромах подскока, с которых за ночь проводилось по 100-200 вылетов. Лично Феоктистов обслуживал по 20-25 самолетов за ночь. Механик В. В. Духов из того же полка, возглавляя бригаду по подвеске бомб, сумел так подготовить и расставить своих оружейников, что подвеска бомб на каждый самолет занимала пять - восемь минут. Мастер по вооружению из 24-го авиаполка Г. И. Новиков обеспечивал за ночь до 70 боевых вылетов. Самоотверженно работали и наши "старички" тридцативосьмилетний техник звена Ефим Григорьевич Малов и тридцатисемилетний слесарь ПАРМ (полевой авиаремонтной мастерской) Павел Романович Бабахин. Молодежь могла поучиться у них мастерству и сноровке.

Нельзя не сказать теплое слово и о наших связистах. Несмотря на частое перебазирование полков дивизии, телефонная связь с ними никогда не прерывалась. В любую погоду, в любых условиях местности тянули наши линейщики провода к аэродромам. Отважными воинами, прекрасными специалистами показали себя командир линейно-кабельного взвода Семен Петрович Киселев, линейный надсмотрщик Василий Степанович Мытников, телеграфистки Октябрина Глебова, Клава Ковалева и другие.

О девушках хочется сказать особо. Скромные, милые труженицы, они стойко, терпеливо переносили все невзгоды, все трудности фронтового быта.