Сергей Хрущев - Никита Хрущев. Рождение сверхдержавы

Отец один противостоял всеобщему натиску. Он не сомневался: победы не добиться, она — мираж. В будущей войне нельзя победить, ее нужно избежать. Для сдерживания агрессора достаточно того, что есть. Возможно, уже тогда в его голове стали возникать ростки того, что мы сегодня называем ядерной достаточностью.

Никто его не понимал. Даже ближайшие соратники считали мораторий дипломатической уловкой. Что же говорить о реакции за океаном, где нас считали коварными азиатами, в каждом слове искали скрытый смысл, в каждом предположении глубоко запрятанную угрозу. На недавней встрече отец попытался обратить в свою веру Мао Цзэдуна. Ничего не вышло. Могу себе представить тот горький осадок, который оставался у отца от этих разговоров.

А газеты продолжали скрупулезно фиксировать американские взрывы. К концу июля их накопилось уже три десятка.

Отец дрогнул. Еще не сдался, но сделал шаг, даже полшага назад. Он решил обратиться к соперникам с еще одним, возможно последним, призывом. Одновременно ушло распоряжение приступить к подготовке к нашим испытаниям. Ее не трудно остановить в случае достижения политического решения, а если нет, то мы сбережем время. Славский и Малиновский восприняли решение отца со вздохом облегчения. Для них не существовало никаких «если». 30 августа отец дал интервью газете «Правда». И вопросы, и ответы он составил сам. Отец предложил начать переговоры о прекращении испытаний ядерного оружия с 31 октября. Он считал, что в условиях одностороннего моратория длительные, возможно многолетние, переговоры окажутся не в нашу пользу, послужат прикрытием для продолжения испытаний нашими оппонентами. Поэтому отец предложил ограничить рамки, заранее оговорить срок их окончания.

Предложение повисло в воздухе.

В 1958 году отец примеривался к коренной реорганизации армии на суше, в воздухе и на море.

Воспринимавшиеся сначала как дорогая игрушка, ракеты быстро превратились в доброе подспорье, проникали во все виды вооруженных сил. Баллистические и крылатые, зенитные и противотанковые, подвешенные под крылья самолетов и установленные на палубах кораблей, они могли с невиданной точностью на немыслимых еще вчера расстояниях поражать любые цели.

Их возможности представлялись отцу безграничными. На фоне ракет авиация с ее проблемами преодоления противовоздушной обороны, полевая артиллерия с ограниченной дальностью и точностью попадания, не говоря уже о зенитной, где эффективность еще ниже, казались безнадежно устаревшими. Почти как кавалерия на рубеже первой и второй мировых войн. Отец прекрасно помнил, как тогда не прислушались к Тухачевскому, ратовавшему за замену лошади мотором. Пошли на поводу у Ворошилова и Буденного и поплатились кровью в 41-м. Повторения подобной трагедии отец не мог допустить. Теперь, когда последнее слово принадлежало ему, он встал во главе тех, кто выступал за ракетно-ядерное перевооружение армии, пересмотр всей военной доктрины. Армия раскололась. Большинство генералов держалось старых позиций. Отец обрел немало противников среди высокопоставленных военных, даже среди своих недавних друзей.

Кое в чем отец переоценил ракеты, не смогли они полностью заменить ни самолеты, ни зенитные пушки. Правда, тут он не оказался в одиночестве. Американские специалисты, как бы подслушав его, упразднили зенитную артиллерию, возложив решение всех задач противовоздушной обороны на ракеты. Все шло хорошо, пока не появился реальный противник. Грянула война во Вьетнаме, и срочно пришлось выкупать обратно проданные западным немцам зенитные пушки. За низколетящими истребителями-бомбардировщиками зенитные ракеты просто не успевали угнаться.

В начале 1950-х годов отец ощущал себя учеником. Он не представлял себе современного вооружения. Но он хотел научиться, стал посещать одно конструкторское бюро за другим, побеседовал практически со всеми ведущими главными конструкторами.

Поднабравшись знаний, отец обнаружил, что, зная много, не представляет себе цельной картины: что же такое современная армия. И еще одно открытие… Оно просто ужаснуло отца. Он обнаружил, что знает много больше военачальников, которым в случае войны новую технику предстояло пустить в дело.

Чтобы получить доступ к атомному или ракетному оружию, требовалось еще одно, дополнительное разрешение. Получали допуск единицы.

Отец сетовал: даже он, член Президиума ЦК, впервые познакомился с фильмом о боевом применении крылатой ракеты «Комета» лишь благодаря случайной прихоти Сталина. Это произошло в самом начале 1950-х, а вот недавно, уже в 1955 году, он во время посещения Севастополя спросил капитана первого ранга, командира крейсера, как тот собирается воевать с противником, оснащенным подобным оружием. Командир растерялся. Он ничего не ответил, к таким тайнам офицеров просто не подпускали. Отец стал копать глубже. Оказалось, большинство командующих военными округами ракет вообще не видели. О секретарях ЦК республик и обкомов и говорить нечего. В их регионах производилось новейшее оружие, но они не имели к нему допуска. Почти такая же картина наблюдалась и в центральном аппарате Министерства обороны. Отец схватился за голову. Он собрал совещание руководителей Министерства обороны и оборонных отраслей промышленности. Вопрос стоял один: как в сжатые сроки ознакомить армию с современными средствами ведения войны. Обучить обращению с ними и противоборству им.

Ожидать, когда новинки поступят в строевые части, отец считал делом долгим. К тому времени оружие уже начнет устаревать. Знакомиться с последними достижениями следует на подходе, когда к производству только приступают. Начать решили с головы.

Отец предложил устроить демонстрацию наших успехов в военной области. Показывать новинки решили не на плацу, а в деле: с боевыми стрельбами, пусками ракет. Местом показа определили ракетный полигон в Капустином Яру. Пропустить через эту школу современных военных знаний предполагалось весь генералитет, имеющих отношение к оборонным делам представителей государственной и партийной власти.

Малиновский на подготовку запросил пару месяцев. Назначили срок: июль 1958 года. Команда по инстанциям спускалась вниз, обрастая на каждой ступени все более грозными прилагательными. Наконец приказ достиг полигона, и началась кутерьма. Столь высоких гостей здесь предстояло принимать впервые.

Разделили по тематике испытательные площадки, назначили старших: один — от промышленности, другой — от военных. Неожиданно встал вопрос: кому докладывать? Победили военные. Полковники и капитаны первого ранга зубрили тексты, то и дело бегая на гражданскую половину за консультациями.