Http://horoshoe.info - Счастье потерянной жизни

Ко времени приезда Владыкиных в станицу здесь свирепствовал тиф. Хата, в которой поместили их, находилась в центре Николаевки. Единственная ее обитательница - одинокая старуха лет восьмидесяти - доживала последние дни, умирая на печи. Староста, приведший к ней Петра, объяснил, что ее сын пять лет назад пропал на войне без вести, что скотину их раздали по дворам. Урожай старухи общество сняло и поместило на ее чердаке. Петр может спокойно всем пользоваться, если он согласен присматривать за старухой и похоронить ее.

Войдя в хату, Луша первым долгом поднялась на печь посмотреть на хозяйку. С покрытой головой и под дерюгой она лежала без сознания. На следующий день, немного отдохнув после дороги, Луша решила осмотреть ее при ярком солнышке получше. Приподняв платок, она с ужасом отпрянула назад, зовя Петра. Весь платок был усыпан вшами. В седых, свалявшихся волосах они образовали гнезда и местами проели тело до крови. Немедленно было решено топить печь и греть воду. С большим трудом старушку сняли с печи и осторожно положили на пол. Большими ножницами Луша остригла ей волосы. Все белье и одежду долго прожаривали в печи. Изъеденное вшами тело тщательно обмыли горячей водой, затем старуху одели в чистое белье и уложили на покой. За все это время она изредка открывала глаза, но лишь бормотала бессвязные слова. После же бани остаток дня и всю ночь больная беспросыпно спала. Только к обеду следующего дня она впервые пришла в себя и, оглядев все изучающими глазами, расспросила Лушу о их появлении. Когда же узнала о проявленных заботах, то слезы благодарности выступили у нее на глазах. Осмотрев больную на следующий день, Луша вновь пришла в изумление, так как вши по-прежнему осыпали ее. Процедуру дезинфекции пришлось повторить несколько раз, после чего старушка быстро пошла на выздоровление. Как она была рада, обнимая Лушу и называя ее спасительницей.

Однако после того, как поднялась хозяйка, сразу же сильно заболела Луша. В первый же вечер она бредила, а в последующие дни лежала, как в огне, почти не приходя в сознание. Владыкины убежали от голода, но попали в эпидемию тифа. Всю зиму проболела Луша, и к началу весны казалось, она умирает. Со слезами молился о маме Павлушка, много бессонных ночей провел над больной Петр, пока наконец глубокий и спокойный ее сон не возвестил о начале выздоровления. Но увы, когда она очнулась, в глазах ее стояли беспросветные сумерки - Луша ослепла. Беспомощная, измученная болезнью, она часами неподвижно сидела в постели, прислушиваясь к окружающей жизни. Безутешное горе томило ее и всех: неужели она никогда не увидит Божьего света? В слезах и, как умела, в молитве просила она Бога о милости.

Когда же под окном высохла весенняя грязь и весело зазеленела травка, у больной появился непомерный аппетит. Петр не отказывал жене ни в чем. Она начала вставать с постели.

Однажды после завтрака Луша попросила вывести ее из полутемной комнаты на солнце, а когда вышла на улицу, крепко уцепившись за руку мужа, со слезами радости закричала:

- Петя! Ведь я начинаю видеть, вон бегают куры, как в тумане, вот Павлушка, вот ты!

С этих пор Лушино здоровье стало восстанавливаться очень быстро, но занемог Павлик. Свалился тоже сразу, и хотя проболел недолго, но жалко было смотреть, как отчаянно в маленьком тельце жизнь боролась со смертью. Месяц провалялся он в постели. Восстановление его здоровья было медленное и какое-то неуверенное. С началом лета возвратилась радость в семью Владыкиных: ожили все. А кругом смерть косила беспощадно. Жертвою ее оказался и дядя Петра. Сам Петр милостью Божьей, отчасти и потому, что в Австрии принимал противотифозные прививки, остался невредим и выходил всех.

В долгие зимние вечера Владыкин, разыскав Библию и ходя по хатам, стал читать ее, понемногу разъясняя, как мог, простому люду. С большим вниманием вслушивались многие в необыкновенную речь малограмотного Петра. Вначале слушателей было немного, а затем станичников набивалось полные хаты и так просиживали за полночь. Владыкин вспоминал Степана и со всем усердием старался подражать ему. Неизъяснимый свет проникал в его душу, и все больше овладевала им жажда к Святому Писанию. Никогда в жизни он не испытывал такого наслаждения, какое имел, возвращаясь морозными звездными ночами после бесед в свой скорбный лазарет.

Так простые слова Спасителя, подобно семенам жизни, разметаемым шквалом смутного времени, проникали в далекие захолустья России. Один Бог только знает, не это ли способствовало в ближайшие годы духовному пробуждению в Песках, по соседству расположенным с Николаевкой, в южных степях Украины, в песках Казахстана, Сибирской тайге и т. д. Сколько этих невидных, доселе неизвестных, простых, полуграмотных вестников, пробужденных проповедью Степана-проповедника и других ему подобных, принесли семена истины из далекой чужбины на поля своей родины.

Наблюдая за мужем, Луша, все больше убеждалась, что в нем действительно произошла перемена. Особенно тронула ее сердце неустанная, искренняя забота Петра о ней во время болезни. И чем больше убеждалась она в его искренности, тем виновнее чувствовала себя по отношению к нему.

Старушка-хозяйка относилась к Владыкиным с большой сердечностью и служила им как своим детям, чем могла. Однажды в наступающих сумерках дверь хаты отворилась, и вошел высокий, худой солдат. Шинель его была изрядно запачкана, однако патронташ и винтовка говорили о том, что он не бродяга.

- Ванюшка! Сыночек ты мой милый, пропащий ты мой, ты ли это, мой кормилец? - с воплем кинулась старушка к вошедшему солдату. Сын крепко прижал свою мать к груди и после долгого приступа слез ответил кратко:

- Я, мама.

Когда все успокоились, солдат рассказал, что он после плена был мобилизован на гражданскую войну. Из-за безграмотности и неопределенности положения написать домой не мог. Как только их части оказались поблизости от станицы, он не выдержал и выпросил у начальства разрешения проведать старушку-мать.

Днем станичники и староста пришли разделить радость старушки и ее сына. Когда расспросы кончились, староста отозвал Владыкина во двор и предупредил:

- Петро! Вчера известили по Николаевке, что идет в наступление генерал Деникин и на днях может подойти сюда. Я советую тебе куда-нибудь выехать.

Вечером Петр с Лушей, посоветовавшись, решили возвращаться к себе в Н. Голодный 1919 год сменился 1920-м; и за прошедшее время должны были произойти перемены, считали они. Весь следующий день прошел в сборах: напекли хлеба в дорогу, да муки упаковали сколько могли; а на следующий день станичники взялись отвезти их на станцию.

Почти вся ночь прошла у Петра в прощальной беседе с людьми, а когда к утру стали расставаться, станичники в откровенных признаниях стали высказываться: