Сергей Зверев - Звезда в шоке

У меня в салоне был огромный поток. С четырех утра ко мне уже стояло три очереди. Первая была официальная, вторая не очень. Это были официанты, официантки, бармены, управляющие, директора и замдиректора магазинов закрытого типа, где отоваривались по чекам. Благодаря им скоро для меня были открыты все двери самых элитарных и изолированных мест, доступ был везде. К вечеру собиралась третья очередь, там была местная элита. Наступил период, когда я не знал, куда деньги девать. Вроде все потребности удовлетворены: и оделся, и обулся, и в дом внес свой «материальный» вклад, а дальше-то что? Я действительно мог себе позволить все: рестораны безумные, машины, вечеринки. Но уже тогда мне эта жизнь была не интересна, хотя звездная жизнь подразумевала многое из этого списка, и иногда мне приходилось ходить в рестораны, приходилось бывать на вечеринках и мероприятиях. Ни наркотики, ни алкоголь, ни сигареты я не употреблял. И из всех доступных мне благ выбрал помощь детям, излишком денег старался помогать детским домам.

К благотворительности приучила Кердывар Мария Ивановна. Она возила нашу группу в детские дома, и мы там стригли детей, причесывали. Когда начали зарабатывать деньги, стали покупать им конфеты, печенье, сладости всякие, мягкие игрушки, одежду. Наревемся, помню, после посещения детей, ведь они все тянут руки и кричат: мама-мама, возьми меня с собой! И я помню первый мой детский дом, когда я учился по своей профессии в техническом училище № 13. Волновались очень. Дети, после того, как мы их подстригли и причесали, устроили нам концерт, спели песню: «Ты лети, коняжка, шашка на боку, ты не бойся, мама, я с тобой». Преподаватели нам запретили плакать, до сих пор не знаю, как я высидел этот концерт. Я сам тогда еще был ребенок, лет мало, и у меня этот концерт большую душевную травму оставил. С этой травмой всю жизнь живу.

Из Польши я приехал не только с обширным багажом вещей, но и с большим багажом опыта. Когда я работал, все видели, что причесываю не так, что стригу не так, короче — все делаю не так, как принято было в СССР. У профессионалов это вызывало определенный интерес. Они не понимали моей техники, и им хотелось научиться. Поэтому уже в те времена я начал делать мастер-классы и какие-то выступления. Работая, я продолжал готовиться к конкурсам. На одном победил, на втором, на третьем, на четвертом, на пятом, на десятом. Дошел до всесоюзного. От Усть-Каменогорска меня послали выступать в город Чимкент. Это был конкурс как раз перед всесоюзным — он был республиканским.

На этом конкурсе на меня обратила внимание Ачилова Людмила (тогда это был мастер номер один в Советском Союзе). Во время конкурса она подошла и сказала, причем очень громко сказала:

— Посмотрите! Обратите внимание — он будет звездой! Этому мальчику надо хотя бы второе место дать.

На следующий день Людмила уехала, а меня, как могли, пытались раздавить и в итоге дали 4-е или 5-е место, не помню.

На конкурсе в Чимкенте я познакомился с моделью Инной Крицкой. Эта модель тогда уже выступала со сборной страны. Короткое общение с Инной, и она сказала:

— Что ты в этой глуши работаешь?! Уезжай отсюда. Да сразу видно, что ты звезда! Пошли всех, собирайся и уезжай отсюда!

Смотрел я, как она все это говорит, и думал о том, что мне и тут неплохо. Я уже звезда, зачем куда-то еще ехать?! Кроме того, мне было не совсем ясно, как можно все вмиг бросить и уехать. Но несмотря на эти мысли, слова Инны прочно осели в голове.

После Чимкента меня отправили в Алма-Ату на отборочный тур всесоюзного конкурса, где я был замечен и оставлен в команде. Мы тренировались и поехали выступать за Казахстан на всесоюзный конкурс. Там в первый раз меня и приметила Долорес. Я еще не знал, как она выглядит, но когда я работал, возле меня все время ходила маленькая полненькая женщина, очень ярко одетая. Оказалось, что это она за мной ходит и наблюдает все время. Один мастер мужской, который уехал потом жить в Израиль, он Рабинович, предложил познакомить меня с Долорес, так, на всякий случай. Он меня подвел к ней, мы познакомились, и немного пообщавшись, Долорес сказала:

— Я тебя сразу заметила. Тебе нравится то место, где ты живешь и работаешь? Мне кажется, тебе уже пора уезжать. Ты не чувствуешь, что ты вырос?

После ее слов я начал задумываться о переезде гораздо чаще. Ведь когда несколько незнакомых людей советуют тебе одно и то же, есть над чем призадуматься. Кроме того, Долорес оставила свой телефон.

После конкурса я приехал домой и никак не мог найти себе места. Погрузился в работу и непрекращающийся поиск информации. Но все равно невозможно было, все достали: и куча знакомств, и клиентура, и телевидение, и радио, и пресса. Появилось чувство, что я попал в замкнутый круг и срочно надо что-то делать, что-то менять.

Дальше события развивались более стремительно. Виктор, один мой знакомый, который выступал за сборную страны и был моделью у Владимира Гаруса, по счастливой случайности оказывается в салоне. Он узнает, что я успешно выступил на каком-то конкурсе, находит меня и заводит разговор о переезде в Москву. Оказывается, он наблюдал за мной несколько лет и уловил тот момент, когда я перерос свое окружение. Практически каждую нашу встречу Виктор говорил:

— Ты такой талантливый, ты работаешь, как работают чемпионы России. Мастера, которые ездят и выступают за сборную страны. Ты не хочешь поехать в Москву, показаться? Вообще тебе надо как-то переезжать из этого города. Ты такой мастер конкурсный, интересный, весь город о тебе говорит, на всех конкурсах победы. Что ты здесь мучаешься? Переезжай в Москву. Давай я тебя отвезу в Москву, просто так город посмотреть.

Я отказывался, но Виктор все равно обрабатывал и обрабатывал меня. В один прекрасный момент я согласился, поехал просто походить по театрам, по магазинам. В общем, у меня такой был секс-шоп-тур, и театральный тур в придачу. Интересно было познакомился с новыми людьми. У меня появилась подруга в Москве, певица, которая первая пела песню «Разлучница-разлука», еще до Зарубиной. Написал эту песню Добрынин, и с ним я тоже познакомился, так как они репетировали как раз там, где я остановился.

В Москве на меня столько женщин навалилось, столько всего случилось. Чувихи просто умирали все тогда, хотя и сейчас, понятное дело, умирают. В этом экстриме я влюбляюсь в девушку. Она меня поразила своим умом. Выглядела на восемнадцать, а как только начинала говорить, ей был минимум полтинник, настолько у нее было несоответствие по годам в развитии интеллекта. У нее было что-то от Софи Лорен. Яркий типаж, который мне никогда вообще не нравился. Я всегда любил блондинок типа Мерилин Монро, но никак не Софи Лорен. Долго не врубался, что Софи Лорен красивая.