Аркадий Малер - Константин Великий

Практика обращения к оракулам (от ого — «говорю», прошу) имела в античной истории очень большое значение. Сами оракулы были очень разными по своему типу и виду, но в целом это были святилища какого-то бога, где особо подготовленные жрецы теми или иными способами узнавали ответы на заданные вопросы. Наиболее известными были оракулы Аполлона, особенно в греческом городе Дельфы. По легенде, Аполлон в Дельфах убил с помощью солнечных лучей и испепелил древнего змея Пифона, сына богини Земли Геи, а его пепел собрал в саркофаг, на месте которого основал собственное святилище, где жрецы и жрицы не только служили ему, но и обрели особую способность прорицать. В эпоху греческого колониализма Дельфы стали подлинным политическим центром Эллады, куда обращались по всем серьезным вопросам, но, что характерно, дельфийское жречество стало использовать это положение и превратилось в настоящий религиозно-политический орден, желающий обогащаться и контролировать политическую жизнь. В эпоху Греко-персидских войн Дельфийский оракул занял сторону Персии, поскольку его жрецы ошиблись в своей политической ставке и хотели стать главными советниками при персидском царе, и после этого его авторитет начал падать.

Но между тем дельфийские жрецы породили несколько аналогичных оракулов по всему Средиземноморью, один из которых находился в италийском городе Кумы, где уже известная нам Сивилла проводила Энея в царство мертвых. Сивиллы — это жрицы-прорицательницы, узнающие различные тайны, как правило, путем экстаза, до которого они себя доводят, по всей видимости, не без наркотических средств, хотя и не обязательно. Всего известных Сивилл было десять, но в Риме самым большим авторитетом пользовалась Кумекая Сивилла, не только в силу ее географического расположения, но и потому, что она оставила после себя пророческие книги, ставшие одним из самых интересных источников по античному мистицизму. Миф о Кумской Сивилле говорит о том, что она продала царю Тарквинию Гордому несколько Сивиллиных Книг, одним из авторов которых была она сама, и царь положил их в храме Юпитера на Капитолии, после чего к ним могли обращаться разные люди, но при определенных условиях. И только книги Кумской Сивиллы могли быть прочитаны специальной «коллегией пятнадцати», поскольку в них хранились особо серьезные тайны. В 83 году до н. э. храм Юпитера сгорел, а вместе с ним и Книги Сивилл, содержание которых пришлось восстанавливать с нуля, собирая сведения по всем концам Средиземноморья, в особенности из Эритреи, где был оракул своей Сивиллы и где местные жрецы могли подробнее прочих знать, о чем было написано в этих книгах. Первоначальная редакция Книг Сивилл была составлена крупнейшим римским ученым I века до н. э. Марком Терренцием Варроном, но она также не сохранилась, и ее содержание частично восстанавливает христианский историк IV века Лактанций. Однако помимо этого до нас дошла еще одна редакция Книг Сивилл, по легенде написанная Палестинской Сивиллой Саббой и исполненная очевидного влияние иудейской профетической (пророческой) традиции. Текст Палестинской Сивиллы наилучшим образом отражает тот иудео-эллинистический синтез, который состоялся на почве александрийской учености, и поэтому нет ничего удивительного в том, что он может представлять интерес и в контексте иудеохристианской историософии, хотя некоторые положения книг Кумской Сивиллы также обратили на себя внимание христианских авторов. Достаточно сказать, что сам император Константин апеллировал к Сивиллиным Книгам, о чем мы обязательно вспомним. Вполне можно сказать, что генезис содержания Сивиллиных Книг — это самый интригующий сюжет на фоне весьма скромного пейзажа римского язычества, пока оно не подверглось греческим и азиатским влияниям.

Своего рода вечным оппонентом массового культа Аполлона-Феба в народном восприятии был не менее популярный культ Диониса-Либера.

Вообще, отношения между языческими богами не часто могут служить примером для подражания, поскольку ничто человеческое им никогда не было чуждо, а история взаимоотношения античных богов вполне может быть представлена как многосерийная трагикомедия о незамысловатых отношениях внутри одной большой семьи, где все друг друга недолюбливают, но в то же время нуждаются друг в друге, потому что каждый на своем месте приносит какую-то пользу. Многим язычникам импонировала эта узнаваемая человечность, хотя, при этом несовершенства богов вызывали опасения и нагоняли тоску: если боги готовы обижать друг друга, подобно людям, то какие же они тогда боги? Тем более если они готовы это делать с участием самих людей, заведомо делая их жертвой своего конфликта? Так, например, в Троянской войне на стороне ахейцев была Гера, Афина, Посейдон, Гермес и Гефест, а на стороне троянцев — Афродита, Артемида, Латона, Аполлон, Арес и речной бог Ксанф. Причем повод к этой войне был совсем несерьезным: богиня раздора Эрида, не приглашенная на очередной пир богов, решила отомстить им тем, что подбросила на стол яблоко с надписью «Прекраснейшей», после чего Гера, Афина и Афродита поссорились между собой в вопросе о том, кому предназначалось это «яблоко раздора». Определить красавицу пригласили троянского принца Париса, которому каждая богиня много обещала, и в частности Афродита, посулившая ему любовь спартанской царицы Елены Прекрасной. Парис выбрал Афродиту, после чего богини спроецировали свой конфликт на жизнь людей…

На этом фоне конфликт культов Аполлона и Диониса выглядит даже несколько концептуально, поскольку отражает оппозицию двух типов. Аполлон — бог светлого, солнечного порядка, бог иерархии и разума. Дионис — бог веселья и похмелья, бог карнавала и иррациональной стихии. Античные язычники поклонялись обоим богам, но некоторые из них отдавали предпочтение одному из них и тем самым обрекали себя на напряженные отношения с другим. Между тем оба культа имели своего рода промежуточную альтернативу в виде орфизма, культа бога Орфея, который, так же как Аполлон, был просветленным красивым юношей, поющим под лиру и чуждым какого-либо хаоса, но зато, так же как Дионис, был окружен лесными животными, оказался жертвой взбесившихся вакханок, был растерзан ими и воскрес в виде созвездия. Особенно Орфей был знаменит тем, что вывел из подземного царства свою жену Эвридику, то есть «воскресил» ее, хотя и ненадолго. Соотношения образов Аполлона, Диониса и Орфея наглядно показывает, что языческие боги могли символизировать разные аспекты бытия, перетекать друг в друга и создавать новые синкретические образы, преодолевающие прежние оппозиции.