Алексей Волынец - Жданов

— Разве ваш журнал для детей? — сердито спросил Сталин. — Элементарной требовательности нет ни у редактора, ни у секретаря. Пустой рассказ. Ни уму, ни сердцу ничего не даёт. Бездарной балаганной штуке предоставили место. Только подонки могут создавать подобные произведения. У Зощенко есть обиды на советских людей… Хулиган ваш Зощенко! Балаганный писака!

…Сталин не унимался, говорил резко, не сдерживая себя. Чувствовалось, что он очень сердит на автора "Приключений обезьяны":

— Видите ли, обезьянке в клетке лучше жить, чем на воле. В неволе легче дышится, чем среди советских людей!

— Они там битых у себя в Ленинграде приютили! — вставил реплику член Политбюро Георгий Маленков. Глаза его были без улыбки, а лицо вечно серьёзное, как у евнуха. — В "Ленинградской правде" так расхваливали Зощенко — тронуть не смей!»

Отметим, что эти резкие эпитеты Сталина в отношении Зощенко потом едва ли не слово в слово повторит Жданов в своём прозвучавшем на всю страну докладе. Отметим и ловкие уколы Маленкова в адрес ленинградского партруководства. Оно же в лице крайне далёкого от проблем литературы «крепкого хозяйственника» Попкова на том совещании оказалось не на высоте. Вспоминает всё тот же Капица:

«Заседание продолжалось. Секретарь Ленинградского горкома Широков, попросив слова, что-то мямлил, признавая критику в свой адрес, и жаловался на писателей, которые не посещают Университет марксизма-ленинизма.

Сталин резко оборвал его:

— Дайте им книги — сами разберутся. Они взрослые люди. В этой реплике почувствовалось, что Широкову больше

не бывать в горкоме, судьба его решена. Широков что-то ещё пробормотал в оправдание и ушёл. Его место занял первый секретарь Ленинградского обкома Попков, темнокожий, похожий на цыгана. Он стоял с видом провинившегося комсомольца.

— Должен признаться, — говорил, — заела текучка. Блокада, теперь восстановление… Не всегда удавалось прочитывать "Красную звезду"…

— Как? Как? — перебил его Сталин.

Словно мальчишка, не выучивший урок, Попков с просящим лицом повернулся к нам…

Мы принялись шёпотом подсказывать:

— "Звезда"… просто "Звезда"!

— Да фу-ты, господи, "Звезда", — подхватил Попков. — Перепутал с газетой "Красная звезда".

Сталин, видимо, услышал подсказку, потому что понимающе ухмыльнулся в усы и неторопливо стал ломать папиросы, вытащенные из красной коробки, и набивать добытым табаком трубку.

Попков сник, говорил упавшим голосом, и уже не было озорства в его тёмных глазах…» {644} 644 Там же. С. 139.

Здесь от мемуаров перейдём к архивной стенограмме. Опытный в подобных делах Маленков в нужный момент бросил Попкову резкий вопрос об изменениях в редакции «Звезды»: «Зачем Зощенко утвердили?» Растерявшийся от литературных баталий секретарь Ленинградского обкома признал свою вину и тут же — вольно или невольно — подставил своего соперника за лидерство внутри ленинградского партруководства Якова Капустина, лично утверждавшего новый состав редакции «Звезды» с участием Зощенко: «Я должен взять вину на себя, это решение горкома партии, проглядел, без меня это было, проводил заседание товарищ Капустин» {645} 645 Стенограмма заседания Оргбюро ЦК ВКП(б) от 9 августа 1946 го да цит. по: Власть и художественная интеллигенция: Документы ЦК РКП(б) — ВКП(б), ВЧК — ОГПУ — НКВД о культурной политике: 1917-1953 годы. С. 575. . Внутри внешне монолитной «ленинградской группы» точно так же соперничали люди и интересы, как и на вершине сталинского Олимпа, а Жданова, как и Сталина, вероятно, вполне устраивала такая система «сдержек и противовесов».

Растерявшийся Попков не только согласился с предложением Управления пропаганды и агитации ЦК ликвидировать журнал «Ленинград», но даже вдруг лично стал обращаться к Жданову, председательствующему на оргбюро, не так, как было принято на подобных заседаниях — «товарищ Жданов», а так, как привык это делать многие годы ранее наедине в кабинете Смольного: «Андрей Александрович». Известно, что Сталин такие обращения, по имени-отчеству вместо «товарищ», не любил…

В момент обсуждения возможных кандидатур нового редактора «Звезды», превратившегося фактически в разговор троих — Сталина, Жданова и Маленкова, последний снова сумел пришпилить ленинградское руководство. Сталин поинтересовался у секретаря Ленинградского горкома по пропаганде Ивана Широкова, будет ли авторитетен среди писателей утверждённый горкомом новый редактор «Звезды» Капица:

«Сталин. Что-то не слыхали о таком писателе.

Широков. Капица молодой писатель, у него сейчас вышла работа "В открытом море".

Маленков. Писатели его признают?

Сталин. Авторитет будет у него среди писателей?

Широков. В Ленинграде, когда обсуждали вопрос о редакторе, среди писателей ленинградских возражений не было.

Сталин. Может быть, подошли так, что слабого бояться нечего. В старое время царём сажали чужака, слабого человека, чтобы легче было нажимать на него. Может быть, так обстоит дело?

Широков. Я не думаю.

Маленков. Но что же, эта редакция действует или старая?

Широков. Пока старая.

Маленков. Два месяца тому назад назначили новую редакцию, а действует старая.

Широков. Номер очередной готовила старая редакция и решили, чтобы она довела до конца начатое дело.

Жданов. В своё время места мокрого не оставили ленинградцы от Зощенко.

Сталин. А такие, как Зощенко, они имеют власть над журналом. Это что же — ленинградский журнал или журнал Союза советских писателей?

Широков. Нет, не ленинградский.

Сталин. Вы хотите, чтобы было подтверждено ваше решение?

Жданов. Вы оформили новую редакцию или обе существуют?

Широков. Мы решение приняли у себя.

Маленков. Приняли решение утвердить редакцию и ввели Зощенко.

Сталин. Ленинградский комитет осведомлён о вашем решении о новой редакции?

Маленков. Это ленинградский комитет решил» {646} 646 РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 117. Д. 1032. Л. 67. .

Не стоит думать, что заседание Оргбюро ЦК 9 августа 1946 года сводилось только к разносам — в частности, в связи со злополучным рассказом «Приключения обезьяны» присутствующие очень по-деловому и квалифицированно обсудили проблему короткой прозы и рассказов в советских журналах. Оказалось, что этот жанр в загоне, не отмечается премиями и не оплачивается должным образом, просто не выгоден литераторам. «Неохотно пишут рассказы… Оплата плохо дифференцирована», — заметил деловой вождь СССР с каким-то вполне капиталистическим подходом. При этом отметим, что сам Сталин продемонстрировал, без преувеличений, просто блестящее знание современной ему литературы.