Алексей Волынец - Жданов

Вернулись к вопросу о редакторе главного литературного журнала Ленинграда. И вновь мемуары Капицы рисуют нам очень живую картинку:

«Затем Сталин прочёл вторую "объективку".

— Саянов… М-м… пьёт. Нет воли, характер слабый… Эге… так, так. Я всё-таки попробовал бы оставить его на "Звезде", если он, конечно, найдёт в себе достаточно мужества.

Тут к Иосифу Виссарионовичу склонился Жданов и что-то шепнул. Сталин приподнял брови, как бы что-то соображая, и вместо председательствующего сказал:

— Сделаем на пять минут перекур!

Вместе со Ждановым они ушли в соседнее помещение, а мы направились покурить в фойе. Там к Саянову подошёл секретарь ЦК по кадрам Алексей Кузнецов. Он начал уверять Виссариона, что сказанное Сталиным надо принять как похвалу. При этом пожал ему руку и произнёс:

— Поздравляю, держи голову выше!

К нам подошли секретари Ленинградского горкома, а потом присоединился и Жданов, решивший, видимо, нас подбодрить:

— Не теряйтесь, держитесь по-ленинградски, мы не такое выдержали. Покажите, каким нужно журнал выпускать!

В дверях показался Сталин. Видя толпящихся ленинградцев, шутливо удивился:

— Чего это ленинградцы жмутся друг к дружке? Я ведь то же питерский.

Жданов отошёл от нас.

— Продолжим заседание! — произнёс он…

Как я узнал позже от заместителя начальника Управления пропаганды ЦК Еголина, Жданов, выйдя в перерыве в другую комнату, сказал:

— Иосиф Виссарионович, на секретариате решено Саянова освободить.

Сталин, словно сдаваясь секретарям, приподнял обе руки и ответил: "Подчиняюсь большинству", — хотя это не часто с ним случалось…» {647} 647 Капица П.И. Указ. соч. С. 140-141.

На очереди начавшегося в шесть вечера и затянувшегося далеко за полночь заседания Оргбюро ЦК были кинематографисты со своими фильмами и проблемами. Слово Капице:

«Выступив с коротким заключением, Жданов сказал:

— Переходим ко второму вопросу. Товарищи, пришедшие по первому, могут покинуть заседание.

Мы стали подниматься, Сталин, недоумевая, спросил: — Это кто — писатели? Разве им не интересно послушать про кино? Пусть останутся.

Мы опять уселись на свои места. Теперь со стороны можно было спокойно понаблюдать, как ведут себя кинематографисты, когда их работу обсуждают на столь высоком заседании. Наши дела, нам казалось, окончились благополучно. Не зря ведь Сталин столь благосклонно оставил нас послушать…» {648} 648 Там же. С. 141.

Андрей Жданов, курировавший ещё с довоенных времён и кинематограф, в июне 1946 года представлял на утверждение политбюро первый послевоенный план производства художественных фильмов на 1946—1947 годы. Месяцем позднее по его предложению политбюро приняло решение об участии советских фильмов в международных кинофестивалях в Венеции и Каннах.

Докладчиком по кинематографической части заседания Оргбюро ЦК 9 августа 1946 года был сам Жданов. Рассматривалась вторая часть кинофильма «Большая жизнь» (первая часть вышла ещё до войны и была лидером советского кинопроката 1940 года). Посвященная восстановлению Донбасса картина была раскритикована Ждановым. Вспоминает Капица:

«Андрей Александрович сказал, что в этом кинопроизведении нет идей, смешаны две эпохи… Остаётся впечатление, что не было достижений в технике после пятилеток. Показан примитивный, грубый физический труд. Коллектив всё делает на свой риск, даже вопреки решениям государственных органов. Разве мыслимо восстановление без организаторской роли государства. Восстанавливают шахту, и никто не вспомнит, что прошла тяжёлая, всё разрушившая война. Общая обстановка в фильме не соответствует жизненной правде.

— Мы мобилизовали миллион работников на Донбасс! — вставил Сталин.

— В "Большой жизни" никто не поднимает людей на восстановление, — продолжал Жданов. — Руководители словно изолированы от народа. Герои фильма малокультурны, политически плохо воспитаны. В картине не соблюдена пропорция личного и государственного.

— Сколько израсходовано денег? — вдруг спросил Сталин.

— Четыре миллиона восемьсот тысяч, — торопливо ответил режиссёр.

— Пропали деньги! — как бы про себя пожалел Сталин…» {649} 649 Там же. В выступлениях Сталина и Жданова также шла речь о фильме «Адмирал Нахимов» и второй серии фильма «Иван Грозный» Эйзенштейна. Заседание оргбюро закончилось далеко за полночь. После кинематографа рассматривали репертуар драматических театров.

«Мы ушли с заседания, — пишет в мемуарах Капица, — возбуждённые встречей со Сталиным и потрясённые его короткими выступлениями. Ни на какой транспорт садиться не хотелось, до гостиницы "Москва" шли пешком. Всю дорогу восхищались: "Вот она — гениальная простота! Такой занятой, а почти все журналы читает и фильмы смотрит. Ну и работоспособность! А как чётко и ясно формулирует!"

…И на Зощенко, казалось нам, Сталин не зря сердился. Ведь в самую тяжёлую годину войны Михаил Михайлович в повести "Перед восходом солнца" начал копаться в себе, пытаясь объяснить происхождение своей тоски, хандры, угнетённого состояния духа. Не до этого тогда было. Да и теперь с обезьянкой…

Через день в гостиницу "Москва" приехал Андрей Александрович Жданов. Нас пригласили в номер Попкова. Здесь Жданов зачитал проект постановления ЦК о журналах "Звезда" и "Ленинград". В нём были важные и нужные пункты о том, что советская литература не может быть безыдейной и аполитичной, что она обязана помочь государству воспитывать молодёжь бодрой, верящей в своё дело, готовой преодолеть всяческие препятствия, но резкость формулировок и несправедливость по отношению к Зощенко, Ахматовой и другим писателям ошеломила меня. Ничего подобного мы не ждали. Нам казалось, что в конце заседания все относились к нам со снисхождением и пониманием обстановки, сложившейся в городе, едва оправлявшемся после девятисотдневной блокады.

После некоторого замешательства мы попытались смягчить формулировки, стали вносить поправки. Но Жданов не принимал их.

— Подрессорить хотите? — спросил он, — Не выйдет!» {650} 650 Там же. С. 142. Здесь Жданов употребил одно из своих любимых слове чек, «подрессорить». Он подчеркнул, что Сталин одобрил проект постановления, и текст его изменениям теперь не подлежит.

Вернёмся к воспоминаниям Капицы: «— Ну что ж, друзья, — сказал Жданов, — собирайтесь в путь. Сегодня выезжаем "Красной стрелой" в Ленинград. Меня и Прокофьева он попросил задержаться.

— Мне с вами нужно посоветоваться о новом составе редколлегии "Звезды", — сказал Андрей Александрович…

В редколлегию вошли ещё Прокофьев, Борис Лавренёв, драматург Борис Чирсков и философ Евгений Кузнецов.