Андрей Ранчин - Борис и Глеб

Еще вечером, обходя стан Бурицлава, «Эймунд конунг хорошо заметил <���…> где лежит в шатре конунг, идет он сразу туда и сразу же убивает конунга и многих других. Он взял с собой голову Бурицлава конунга. Бежит он в лес и его мужи, и их не нашли. Стало страшно тем, кто остался из мужей Бурицлава конунга при этом великом событии, а Эймунд конунг и его товарищи уехали, и вернулись они домой рано утром. И идет Эймунд к Ярицлейву конунгу и рассказывает ему всю правду о гибели Бурицлава. “Теперь посмотрите на голову, господин, — узнаете ли ее?” Конунг краснеет, увидя голову».

По поручению Ярицлейва Эймунд и его спутники погребли убитого: они вернулись в стан, оставленный разошедшимися в страхе воинами Бурицлава, отыскали тело, приставили к нему голову и повезли хоронить.

Но неблагодарный и скупой Ярицлейв задерживал жалованье норманнам Эймунда, делая это уже не в первый раз. И тогда Эймунд и его люди перешли на службу к Ярицлейво-ву брату конунгу Вартилаву. Когда между Вартилавом и Ярицлейвом начался раздор, норманны похитили жену Ярицлейва Ингигерд и привели к своему новому господину. Тогда Ярицлейв был вынужден заключить мир: он оставил себе Хольмгард-Новгород, но уступил брату Кэнугардкиев. «А Палтескью и область, которая сюда принадлежит», щедрый Вартилав в награду отдал Эймунду.

В тексте «Эймундовой саги» сказано, что она составлена по рассказам самих воинов Эймунда. Но господствует мнение, что этот текст относится к концу XIII века {457} . [137]

Несколько иначе судьба злополучного Бурицлава (в другой транслитерации — Бурицлейва) обрисована в «Саге об Ингваре Путешественнике»: в битве Эймундом «был Бурицлейв пленен и ослеплен и привезен к конунгу» {458} . Но в этом случае отличился уже тезка прежнего, другой Эймунд. Это Эймунд, именуемый сыном дочери конунга Эйрика из Свитьода (Швеции). «Сага об Ингваре Путешественнике» была сложена тоже поздно, не ранее середины XIII века {459} .

Отождествление большинства персонажей саги с реальными участниками русской истории 1010-х годов не вызывает никаких трудностей: Ярицлейв — Ярослав Мудрый; Ингигерд — его супруга, дочь шведского короля Олава Шётконунга, в крещении Ирина; Вартилав — Брячислав Полоцкий, племянник (сын Изяслава Владимировича), а не брат Ярослава. Но кто такой Бурицлав, или Бурицлейв? Сходство его имени с именем Бориса несомненно, как несомненно и сходство обстоятельств гибели: убийство по приказу киевского князя, подготавливаемое ночью и совершаемое в одном дневном переходе от Киева, расправа с князем в шатре или возле шатра, участие варягов, отсечение головы — правда, в древнерусских источниках не самому Борису, а его любимому дружиннику. Эти совпадения уже давно завораживают исследователей. Некоторые из них отнеслись к известиям саги с доверием, следуя очень простой и на первый взгляд несокрушимой логике: сага в отличие от древнерусских текстов — источник неангажированный, лишенный тенденциозности в описании событий древнерусской истории. Исследователи, отвергающие свидетельства древнерусских источников, отождествляют Бурицлейва с Борисом, По их убеждению, в древнерусской книжности подлинная история убийства Бориса Ярославом Мудрым подверглась цензурному запрету и обстоятельства гибели Бориса были фальсифицированы; Святополк был избран на роль братоубийцы, а Ярослав обелен {460} . Приверженцы этой линии в изучении памятников Борисоглебского цикла склонны отказывать в достоверности свидетельству всех древнерусских источников, что Борис был убит Святополком, предпочитая доверять «Эймундовой саге». Наиболее смелые, по-своему домысливая сообщения саги, даже предполагают, что Борис мог быть союзником Святополка в войне против Ярослава {461} .

Однако поразительное сходство историй убиения Бориса и тайного убийства Бурицлава на поверку оказывается мнимым: обстоятельства и детали убийства в саге — это «общее место», характерное для этого жанра и кочующее из одного произведения в другое {462} . Древнерусскую историю 1010-х годов сага знает и помнит плохо (и это естественно, если памятник сложился почти три века спустя). Из хронологических упоминаний о норвежской истории в «Эймундовой саге» следует, что ее герой явился в Гардарики на ловлю счастья и денег после 1017—1018 годов, а к этому времени Бориса уже несколько лет не было в живых. Можно простить древним сказителям эту историческую неточность и предположить, что на самом деле храбрые норманны приплыли на Русь несколькими годами раньше. Но вот другая беда: в таком случае их никак не могла любезно встречать княгиня Ингигерд — Ярослав женился на ней только в 1019 году, через четыре года после гибели Бориса! [138]Проявим снисходительность к средневековым исландцам еще раз: может быть, эта ошибка памяти не дискредитирует остальную информацию? Однако дело обстоит намного более скверно: «Эймундова сага», изображая в фольклорной традиции междоусобицу 1016—1019 годов как борьбу между тремя братьями, даже не упоминает о ее главных участниках — ни о Святополке, ни о его тесте Болеславе [139]. А ведь об их роли известно не только из «Повести временных лет», но и из иностранных источников — из хроник Титмара Мерзебургского и Галла Анонима! Брячислав Полоцкий превратился из племянника в родного брата Ярослава, вокняжился в Киеве (где никогда не правил) да еще и пожаловал Эймунду Полоцкое княжество. (Если бы Брячислав это сделал в действительности, то превратился бы в изгоя — другого княжения у него попросту не было.) И жизнь полоцкого князя в саге оказалась намного короче, чем в реальности: умер он не через три, а через двадцать три года после войны и примирения с Ярославом Мудрым, — в 1044 году {463} .

У несчастного же Бурицлава на самом деле обнаруживается реальный прототип, и не один, а целых два. Только это не Борис, а его убийца Святополк, слитый в один образ со своим тестем. Историки давно установили, что первая битва между Ярицлейвом и Бурицлавом — это сражение под Любечем 1016 года, описанное в «Повести временных лет» {464} . А в неудачных действиях диких бьярмов против владыки Хольмгарда и Кэнугарда сохранилось смутное воспоминание о действиях против Ярослава других «варваров», плохо знакомых скандинавским сказителям, — союзников Святополка печенегов {465} . Событие, о котором говорит сага, может относиться к 1017 году {466} . Таким образом, из внутренней хронологии саги следует, что если Бурицлав — это Борис, то убит он был не в 1015 году, а несколькими годами позднее {467} . Из доверия к сомнительному источнику смещается точно датированное (с точностью до дня!) событие — убиение Бориса 24 июля 1015 года! Сторонники версии о Ярославе — убийце Бориса готовы признать множество известий и хронологических указаний саги ложными, но в угоду своему мнению никак не желают отбросить сообщение об убиении Бурицлава Ярицлейвом. Между тем уже довольно давно другие историки предположили: именем Бурицлав заменено имя Болеслав, распространенное у полабских славян и хорошо известное скандинавским сагам [140]. «Эймундова сага» сохранила память о распре Ярослава Мудрого со Святополком, которого поддерживал тесть, польский князь Болеслав Великий {468} . Бурицлав из пряди — химерическая фигура, «фантом», появившийся в результате «склеивания» припоминаний об обоих противниках Ярослава. Правда, Болеслав не был убит, а благополучно вернулся в Польшу; Святополк же, согласно древнерусским источникам, умер за пределами Русской земли [141]. Однако это несоответствие — одно из множества — между сагой и историческими фактами вряд ли свидетельствует в пользу версии о тождестве Бурицлава со святым Борисом. Проще счесть эту неточность ошибкой памяти. Или примером подчинения фактов повествовательным моделям, характерным для жанра саги («пряди»): раз имеется главный герой, мужественный, решительный и хитроумный (Эймунд), спасающий недалекого и непредусмотрительного конунга (Ярицлейва), то у него должен быть сильный противник. И этого антагониста герой должен лишить жизни, выручая конунга. Историческая основа сюжета в «Эймундовой саге» переосмыслена «для создания “героического” образа Эймунда и развитой, детализированной и приукрашенной с помощью традиционных и узнаваемых для аудитории мотивов, почерпнутых в древнеисландском повествовательном фонде» {469} .