Ирина Озерова - Память о мечте (сборник)

Среди шумного движенья,
Суете наперекор,
В скромном самоутвержденье
Прозвучит и твой мотор.

Возвращайся снова в детство…
Слушай, как оно зовет!
Мини-транспортное средство
Мигом в детство отвезет.

Мопед,
Мопед!
Остановок нет.
Застойный покой ты вызвал на бой,
Улыбка и дружба – с тобой!

Когда-то, когда-то,
Настолько когда-то,
Что нет уже точного дня,
В каком-то местечке,
Каким-то словечком
Любовь задержала меня.

Была она правдой,
Настолько же правдой,
Насколько правдивы всегда
И солнца сиянье,
И грусть увяданья,
И радость земли, и беда.

Под сенью осенней каштанов веселье,
Последнего света роса…
И звезды квадратные, невероятные
Рождали для нас небеса.

И странно торжественна, жертвенна, женственна
Земля расстилалась вокруг.
И были мы исстари искренни, истинны,
И оба мы думали вслух.

Может быть, время нам,
Может быть, временно,
Может быть, возраст такой —
Нет ни местечка, нет ни словечка,
Нет и любви никакой.

Может быть, где-то, когда-то, в кого-то
Мы еще влюбимся вновь?!
Болью забытой или заботой
Снова нагрянет любовь…
Как же естественно, словно наследственно,
Трезвость трезвонит нам в дверь!
Где ты, торжественность, жертвенность, женственность,
Вместе с любовью теперь?!

Когда-то, когда-то,
Настолько когда-то,
Что нет уже точного дня,
В каком-то местечке,
Каким-то словечком
Любовь задержала меня.

В ненастоящий и постылый,
Почти невероятный час,
Пройдя сквозь жаркий риск пустыни,
Любовь нашла случайно нас.

Букетик радости неяркой
Дала нам из последних сил…
Наверное, по контрамарке
Ее к нам дьявол пропустил.

Мы недоверчивые, злые
Идем с непрошенной втроем…
Зачем понадобились мы ей?
Где сможем приютить ее?

Постой! Но щелкнули во мраке
Два независимых замка,
И гостья переходит в страхе
На вой бездомного щенка.

И постепенно затихает
Печальный голос, канув в ночь…
Никто ее не понимает,
Никто не хочет ей помочь.

Любовь… Куда нести теперь ей
Один букетик на двоих?!
Мы – каждый за своею дверью —
Вдвоем задумались на миг.

Рискованна и неразумна,
Мгновенна и обречена —
Ты можешь ли брести бесшумно,
В таинственность облачена?

Свободно, смело и открыто
Лишь птицы любят в вышине, —
Ты – скрытно, жалко и забито
Во тьме живешь и тишине.

На мушку взята взглядом праздным,
Окружена со всех сторон…
Тебе, сраженной словом грязным,
Готов охотничий загон.

А ты, прекрасна и печальна,
А ты, смела и весела,
Идешь своей дорогой дальней,
Как раньше беззаботно шла.

Ты лишь самой себе приснишься,
Обнимешь лишь себя саму,
И бесконечно ты стремишься
Неведомо куда, во тьму.

Все длится, длится день бездомный
В безвестности, чтоб стать затем
Воспоминанием бездонным
И песенкой, известной всем.

Я вижу, как на полустанке
Толпа склонилась над тобой
И невесомые останки
Хоронит в бездне голубой.

Не завидую юности вашей,
Не хочу возвращаться назад.
Можно, век свой отвековавши,
Не состариться и в шестьдесят.

Можно вдруг зачерстветь, не поживши,
Чудо вычеркнуть, встретив едва,
И ромашки топтать сапожищем —
Новый цвет, а все та же трава.

Можно сердцем до возраста зрелого
Не утратить доверия смелого,
Можно ждать необычной весны
До обыденной седины.

Не завидую счастью чужому —
Я свое на земле испытал,
Слушал грохот такого я грома
И на крыльях таких я летал,
Что, как мне и любому другому,
Путь мой не был ни узок, ни мал.

То мне путь освещали молнии,
То сжигали все до строки…
До минут эти годы помню я.
Как над зыбкой, стою в безмолвии

Над истоком новой реки.
Бьют ключи. Закипает и пенится
Под ледком голубая вода.
Что должно измениться – изменится,
С новым утром душа моя встретится,
Словно смолоду, молода.

Словно смолоду, жизнь моя спорится,
Не утрачено наше родство.
Не побеги мы общей поросли —
Ветви дерева одного.

Возвращайтесь ко мне из глубин синевы,
Почтари сизокрылые! Жду вас давно я.
Если б мог задержать вас на миг, если б вы
Вот на этой бумаге остались со мною.

Не трудили б напрасно вы крыл в высоте,
На рассвете бы камнем не падали вниз вы…
Отчеканилось солнце, как знак на щите,
Черный сумрак теряет последние искры.

Посылаю я сам вас в опасный полет,
И тоска в этот миг мое сердце не гложет.
Колебания – в сторону, сон подождет, —
Пульс полета нигде миновать нас не может.

Белый лист, словно небо, проплыл и исчез.
Где найти вам приют? Как вернуться домой вам?
На бумаге гроза, словно в бездне небес,
И ломаются строки, как векторы молний.

Стихи начинаются не со звучанья,
Хотя и не могут они не звучать,
Стихи начинаются только с молчанья,
Когда ты не можешь больше молчать.
Не с буквы заглавной, а с главной боли
Стихи начинаются. Эту боль не измерить.
Тогда ты поверишь им поневоле,
И только тогда им можно поверить.

У поэзии сердца законы жестоки:
Целый век для нее не жалеешь горба,
Жизнь свою для нее разлагаешь на строки.
Госпожа – не батрачка она, не раба.

Для нее ты ныряешь в глубины. И снова
На поверхность тебя поднимает струя,
Только если добудешь единое слово,
Чтоб сияла в нем правда ее и твоя.

Осторожными будьте, коснувшись сердечных
Слов, которым не нужно блестящих прикрас,
Неожиданных в нежности, в горечи вечных,
Исцеляющих, испепеляющих нас.

Стань около меня, стань, сын мой,
Ладонью я глаза твои прикрою,
Чтобы своей ты не увидел смерти,
А только в пальцах кровь мою на солнце,
Ту кровь, что и твоею стала кровью,
И что на грудь земли сейчас прольется…