Ирина Озерова - Память о мечте (сборник)

И в солнечные дни,
И в ночи новолунья
Ты даришь красоту,
И нет ценнее дара.
Ты свет моих очей,
Ты добрая колдунья,
О царственная серая чинара.

Я память ворошу…
Приходят мне на помощь
Горячность юности
И мудрость горцев старых,
Вазех и Низами…
Ты их, наверно, помнишь,
О царственная серая чинара.

Ты верный друг Гянджи,
Ты гордость дедов наших,
О царственная серая чинара.
Пока я жив, расти
И становись все краше,
О царственная серая чинара.

Когда умру,
Ты над моей могилой
Лист красный оброни…
Ты путь мой начинала!
Так осени меня
В конце своею силой,
О царственная серая чинара.

Мы – гости в этом мире…
Эй, скажи-ка:
Ты думал ли, зачем нам разум дан?
Секунды нет во времени великом
Задуматься,
Когда ты обуян
То завистью, то ненавистью дикой,
То попеченьем, как набить карман,
Внести раздор исподтишка, без крика,
Обменивая злобу на обман.

Мы – гости в этом мире…
Неужели
Не сможем, уходя в холодный мрак,
Спросить себя:
Что сделать не сумели?
Какой оставили мы след иль знак,
К могиле шествуя от колыбели?
Но не хватает времени никак
Задуматься об этом важном деле.

Ты смерти не захочешь, но умрешь…
И слышу я уже слова у гроба
(Коль будет гроб),
В словах не будет злобы,
А явится на похороны ложь…
Могилу (если выроют) чащоба
Так скроет от людей,
Что не найдешь.
И не оставит в памяти вовек
Твою судьбу хороший человек.

– Поэт! Поседела твоя голова.
Наверно, зима замела ее снегом.
Друзей ты не радуешь искренним смехом,
И слишком печальными стали слова…
Скажи, почему ты печален, поэт?
– Я тяжесть несу на плечах неустанно,
А тяжесть огромная – для каравана,
В пустыню цепочкой несущего след.
Качается наша Земля на оси,
Над ней набухает смертельная бомба…
И если тебе от сочувствия больно,
Ты груз этот вместе со мною неси.
Ведь если однажды духовный урод
Погасит надежды во вспышке мгновенной,
С Землею исчезнут все звезды Вселенной,
Свой путь оборвет человеческий род.
– Да, ноша твоя чересчур тяжела…
Поникла спина, и лицо пожелтело,
Как будто внезапно зима налетела
И злобной метелью твой путь замела.
– Давно уже очи не ведают сна,
Давно передышки рассудок не знает.
Земля от сыновней любви расцветает,
Лишь ради людей существует она.
В груди у меня негасимый костер,
За целую жизнь его сила окрепла.
Моя седина – только горсточка пепла,
Но пламя пылает в груди до сих пор.
И если для смерти настанет черед,
Не сможет и смерть погасить это пламя…
От искры одной разгорится кострами
И каждую душу живую зажжет.
Со смертью посмертный продолжу я спор.
И будут сражаться то бурно, то немо
Рожденные в сердце стихи и поэмы —
Простой, человечный и вечный костер!

Я когда-то был чинаром —
Украшеньем этих мест.
Был я выше всех окрест.
Как палаткой, был ветвями
С четырех сторон прикрыт,
Тенью и полутенями
Повсеместно знаменит.
Прожил жизнь свою недаром.

Я когда-то был чинаром…
Зелень моего листа,
Высота и чистота,
Мужество и красота —
Похвалой из уст в уста
Славу мне несли недаром.
Был всегда богат друзьями,
А врагам сулил беду.
Я не зря всегда, как знамя,
Возвышался на виду.

Я когда-то был чинаром.
Людям, молодым и старым,
Горным ланям и отарам,
А порой влюбленным парам
Отдавал я в жаркий день,
Словно хлеб последний, тень.
В черный день лучи иссякли,
Тучей опустилась мгла,
Туча молнией, как саблей,
Ствол могучий рассекла.
Одолеть меня стремилась,
Чтоб не думал о добре,
И живая кровь струилась
По израненной коре.
Даже птицам прикасаться
Страшно к веткам – все болит.
Вместо прежнего красавца
Встал безрукий инвалид.

Я когда-то был чинаром.
Покачнулся, но не пал,
Силу из земли черпал,
Не надломленный ударом.
Неразрывна связь корней
С мощью почвы материнской,
Не сломить врагу моей
Гордой силы исполинской,
Не сломать моих ветвей!
Исчезай, туман кровавый,
Возрождайся, жизнь, со славой.
Было трудно, было плохо,
Но из праха я восстал,
И гордится мной эпоха,
Мне Земля как пьедестал.

Я когда-то был чинаром,
Быть вовек чинаром мне,
Прожил жизнь свою недаром,
Значит, прожил жизнь вдвойне.

Мост подпирают дубовые сваи —
Не задрожит, не застонет постыдно,
Конь его спину не сломит, как видно.

Тоненький стан мой, душа молодая —
Не задрожит, не застонет постыдно,
Как ни печалюсь я – людям не видно.

Мост наш родной не сгниет, не погнется,
Девичье сердце судьбе не сдается.
* * *
В просторах степей всех цветов мне не счесть.
Но мак среди них – словно знак доброты.
Так добрых людей мне в деревне не счесть,
Но только в родных – торжество доброты.

Пока у нас пение иволги есть,
Вовек к соловью не пойдем на поклон,
Покуда родные в селении есть,
К чужому жилью не пойдем на поклон.

Покуда родник нашей иволги есть,
Пусть нет соловьиной реки – не беда.
Пока у родных наших головы есть,
Пусть мы искони бедняки – не беда.

Девушки, готовясь к сенокосу,
Белые сапуны надевают.
Сладкие в любви нашла я слезы,
А в подругах зависть назревает.

Рос в моем саду цветочек алый,
Цвет его дождем внезапно смыло,
Я цвела любовью небывалой,
Разлучил нас враг внезапно с милым.

На руке из серебра колечко,
Иволга добра – хранит колечко.
Но враги с любимым разлучили —
Разломили надвое колечко.

С юга плывет облаков синева…
Если уж дождь, пусть он будет дневным.
Разум незрел, молода голова…
Если уж горе, пусть нам – молодым.
Тот, кто решился леса поджигать,
Разве не знал, что краса сожжена?
Разве не знали отец наш и мать,
Что нас родили не в те времена?

С юга плывет облаков синева,
Словно платочка квадрат в вышине,
Юные годы заметишь едва,
Словно они промелькнули во сне.

Ветер меняется, кружится, кружится,
Клонит орешник в осенние лужицы.
Если не думаешь – сердце не мается,
Мысли закружатся – сердцу недужится.