Николай Японский - Дневники св. Николая Японского. Том ΙV

Георгий Абе длиннейшим письмом раскрашивает Церковь в Карасуяма, не жалеет красок и для Одавара: все видит и представляет в радужном свете — знать уж характер такой.

О. Павел Морита описывает, как исповедал и приобщал умирающего и покаявшегося вероотступника Василия Судзуки; видно, что он искренно покаялся и заповедал сыну быть верным православию. Спаси Бог его душу! Письмо отдал для напечатания в «Сейкёо—Симпо».

24 ноября/6 декабря 1899. Среда.

О. Игнатий Като описывает свое путешествие по Церквам; хвалит усердие христиан; крещений, однако, нет. Пишет, между прочим, как в Кусиро Антипа Фудзивара, тамошний христианин, спорил с язычниками о вере. Среди большого собрания язычников зашел разговор, что «Япония существует благодаря своим богам — предкам, а христианство отвергает этих богов и не учит почитать предков; стало быть, христианство не должно быть принимаемо японцами». Тут же, в собрании, был и Антипа, почему к нему обратились с увещанием, чтобы бросил христианскую веру. Тогда Антипа стал держать речь к язычникам, сущность которой была следующая; «Если б христианство не учило почитать предков, я и не принял бы его. Оно учит. Но нужно знать, кто предки и как почитать их. Вы говорите, что предки наши — боги. Какие же это предки? Несколько поколений, которые мы помним и знаем по истории, а дальнейшие–то, а еще дальнейшие? А самый начальный предок? Кто они и откуда они? Ужели сам собой родился первый человек? Нет! Его создал Бог, и вот этот–то Создатель есть настоящий Бог, в которого я верую; от него — христианское учение, которое заповедует почитать и предков, но так точно, как родителей, а не как богов», и так далее. Когда Антипа кончил свою речь, все оказались склонившими голову и не в состоянии возражать.

Тревожится очень о. Игнатий за своих сикотанцев, что бонза привозил сюда, пишет, будто они очень уж развращены бонзой и настроены на буддизм. Но я не заметил этого у Аверкия и Евфимия, или они уж очень большие притворщики. Хочет он привезти с собой сюда в будущем году, когда приедет на Собор, Максима для приготовления к службе помощника катихизатора и две–три девочки в Женскую школу. Это будет хорошо; так и отписано о. Игнатию и вместе отписано, как были здесь и как отправились Аверкий и Евфимий.

25 ноября/ 7 декабря 1899. Четверг.

Утром занятия с Накаем не было, ибо он чистил дом свой, вследствие строгого приказания из полиции по всем домам — вычиститься: поднять маты и полы под ними, очистить землю от всякого сора и посыпать ее известью; словом, везде и все очистить от сора и нечисти; это — от страха чумы, которая занесена откуда–то в Кобе и уже перешла в Оосака, Нара, даже в Токио один случай был.

О. Иоанн Катакура пишет, что Симон Тоокайрин женился и просится опять на катихизаторскую службу; о. Иоанн в полной надежде, что он теперь застрахован от проступка, просит за него. — Написано к о. Петру Сибаяма, в Нагоя, у которого нет ни одного катихизатора, — не хочет ли он взять к себе на службу Симона? Но это только в том случае, если есть дело для него — чтобы он успел оказать заслугу до Собора, на котором потом и можно было бы ходатайствовать (на основании сей заслуги) о принятии его вновь в число проповедников. До тех же пор он служил бы у о. Петра частно, получая по двенадцать ен в месяц содержания не прямо от Миссии, а чрез о. Петра. — Сообразно с ответом о. Сибаяма будет написано о. Иоанну Катакура.

О. Игнатий Мукояма ответил, что у вдовы Кадзима нет надежных родных ее мужа; несколько может она надеяться на своего брата, который живет здесь, в Токио, но он — язычник, многосемейный и небогатый. Итак, завтра будут отправлены ей в Хиросима дорожные, чтобы с детьми приехала сюда; здесь позаботимся о ней и сиротах.

С трех часов было совершено мною крещение Вячеслава, сына диакона Димитрия Константиновича Львовского; восприемниками были: младший секретарь Посольства Михаил Алексеевич Андреев и посланница баронесса Елисавета Алексеевна Розен; пел хор певчих.

Вечером явился о. Василий Усуи, священник в Одавара и Идзу. — Рассказал о своем первом путешествии по Церквам. Катихизаторы Иоанн Кобаяси и Анатолий Озаки положительно ни к чему не годны: первый открыл лавку и торгует, второй совсем ничего не делает; оба по проповеди хоть бы перст о перст, а христиан мутили и до сих пор мутят против нового священника. Советовал ему всеми мерами стараться исправить их; если до Собора нисколько не переменятся, то будут прогнаны со службы. Христиане почти везде приняли о. Василия хорошо; в Одавара, кроме трех домов, остающихся немирными, все мирны и в Церковь ходят.

26 ноября/8 декабря 1899. Пятница.

Из Ооямада–мура, близ Бато, три язычника и два христианина прислали превосходно составленное и написанное прошение — прислать им катихизатора, да еще кончившего курс Семинарии. — Не только такого, но и самого плохого из Катихизаторской школы нет. Написано им приглашать для катихизации из Бато Павла Сайто, а сему, по возможности, удовлетворить их желание; если–де образуется там до Собора небольшая Церковь, то могут на Собор прислать прошение об отдельном катихизаторе для них.

Из тюрем от заключенных часто приходят просьбы — прислать христианских книг. И сегодня два таких прошения. Они всегда удовлетворяются.

27 ноября/9 декабря 1899. Суббота.

Reverend Arthur Lloyd, мой знакомый из протестантских епископальных пасторов здесь, прислал письмо и лист своих размышлений во время поста. В размышлениях излагает, что хотя христиане ныне разъединены между собою, но имеют и пункт общего соприкосновения, это — евхаристия, которая у католиков и православных — «жертва» (sacrifice), у епископалов — «воспоминание» (memorial), у прочих протестантов — преломление хлеба и отпитие из чаши как знаков Тела и Крови Христовых, но у всех — средство общения и единения христиан между собою и со Христом. «Так мы стоим пред Богом в этот пост, смиренно исповедуя свои грехи, — каждый своим собственным способом принося жертву, совершая воспоминание, преломляя хлеб, и каждый взирая сквозь покрывало на Того, Кто есть Начало всего, на Того, Кто, будучи вознесен, всех влечет к Себе. И мы молимся словами, внушенными нам Духом Святым: „Воскресни, Господи”, и прочее. И какой будет ответ на нашу постоянную молитву? Слава в вышних Богу, на земле мир, в человецех благоволение!»

В письме говорит: «Некоторые из моих друзей разных церковных секций обещали молиться во время поста (нынешнего рождественского), согласно с мыслями, выраженными в приложенном размышлении. Не присоедините ли Вы ваши молитвы к нашим, чтобы Бог воздвигнул Свою силу и пришел к нам?». — Я ответил, что, конечно, помолюсь. И разве не молимся мы в этот пост? Это наше — Православной Церкви — обычное дело, неуклонно совершаемый святой долг, а не случайное напряжение, которое явствует из сего воззвания моего протестантского приятеля.