Николай Японский - Дневники св. Николая Японского. Том ΙV

28 ноября/10 декабря 1899. Воскресенье.

В японских газетах сегодня напечатаны «Религиозные постановления» [?], составленные Правительством для предложения на рассмотрение ныне заседающего Парламента. Правительство отнеслось одинаково ко всем религиям — доселешним японским и новым иностранным. Постановлений пятьдесят три параграфа.

Я еще не успел рассмотреть их. Больше всех отнял свободного времени этот несносный болтун Павел Кикуци, разбогатевший на островах Онгасаворадзима; ведь бывает же такая смесь гордости и бестолковой болтовни! Собирается Китай преобразовать своими наставлениями, которых и сам не понимает, но которые неостановимо извергает так, что лопнуть можно с досады на этот бездонный колодезь напыщенной пустой болтовни!

О. Роман Циба, вернувшись с обзора своих Церквей, говорил, что у Симеона Томии, в Тега и Фузе, есть слушатели и надежда на успех; у Антония Обата — ни одного слушателя, как, кажется, всегда доселе; живет в Фунао, посещает христиан и только; не может он быть самостоятельным проповедником; с будущего Собора нужно будет поставить его у какого- либо священника.

29 ноября/11 декабря 1899. Понедельник.

Из Хоккайдо явился Лин, уволенный из Семинарии и потом из Катихизаторской школы по болезни груди и отосланный домой с тем, чтобы больше в школу не возвращался; в деревне несколько окреп, вообразил, что опять может учиться, и вот неожиданно явился — что будешь делать с такими! Конечно, опять скоро ослабеет, нужно лечить, потом вновь давать дорожные и так далее, — трата на ветер. Лин был приемышем катихизатора Петра Юмура, в Иванай, на Эзо, но с ним разошелся. Спрашиваю:

— Как Церковь в Иванай?

— В самом плохом состоянии.

— Отчего так?

— Оттого, что Юмура перестал проповедывать, а занимается земледелием; в декабре прошлого года занял участок близ Иваная и там теперь живет, разводя овощи. Проповедническая вывеска у него на доме висит, но читать ее некому, ибо поблизости никто не живет. По праздникам, впрочем, иногда приходят к нему из Иваная человека два–три христиан помолиться вместе.

— А в Куччан’е он бывает?

— Никогда.

Так–то иногда поступают катихизаторы, а присмотреть за ними некому. Местный священник есть, но он всегда мирволит подобным, как всякий японский священник. Русского благочинного для постоянного обзора Церквей нужно бы, да что же, когда Бог не дает!

30 ноября/12 декабря 1899. Вторник.

О. Тит Комацу извещает, что в Мито десять человек крещены — плоды трудов Фомы Оно; иногда и соседние катихизаторы приходили помогать ему по проповеди — Петр Мисима и Роман Фукуи.

О. Андрей Метоки описывает свое путешествие по приходу, совершенно бесплодное. Слаб он, плохи проповедники у него, да Хокурокудо еще и плохая область для проповеди — секта Монтосиу там очень сильна, единственная в буддизме деятельная секта.

Из России сегодня письмо от душеприказчика Марии Осиповны Романовой, московской купчихи, пожертвовавшей вместе с господином Ивановым в 1880 году великолепный серебряный сосуд для хранения мира, умершей 28 ноября 1898 года, с извещением, что Мария Осиповна завещала на Миссию десять тысяч рублей. Дай Бог ей Царство Небесное!

Другое письмо от о. Ионы, регента хора в Троицко—Сергиевской Лавре — просится обучать певчих и регентовать здесь. Но ему сорок семь лет — поздно учиться японскому языку. Притом же здесь есть учитель и регент — диакон Дмитрий Константинович Львовский. Придется отказать о. Ионе.

1/13 декабря 1899. Среда.

Катихизатор в Саннохе Павел Сибанай пишет: в христианском доме есть некрещеная старуха, которую и огласить нельзя — совершенно глухая; ныне она близка к смерти; если умрет, ужели христианскому дому призвать бонз для ее погребения по–язычески? Нельзя ли как–нибудь похоронить по–христиански? — Отвечено: нельзя, ибо она не принадлежит к Церкви; но она может войти в Церковь на том же основании, на котором входят дети: если найдутся там христиане, которые знают, что старуха не противница Богу, то пусть станут восприемниками ее, и за их ручательством она может быть крещена.

Правительственный религиозный билль [?], совершенно уравнивающий перед законом буддизм и христианство, волнует бонз, добивавшихся, чтобы буддизм объявлен был государственной религией. Они готовятся всячески помешать узаконению этого билля. Но вся японская пресса, даже самые консервативные газеты, одобряют его. Неизвестно, как поступит с ним Парламент.

2/14 декабря 1899. Четверг.

В сегодняшнем номере «Ници–ници Симбун» следующие известия:

1) Некоторые члены Верхнего парламента составили Комитет для разработки религиозного вопроса по поводу правительственного религиозного билля. Он уже и занимается этим делом; вчера призваны были в Комитет наиболее известные бонзы для выслушания их мнений касательно «сюкёо–хооан»; мнения их против него.

2) Бонзы семи главных сект собрались рассуждать о «сюкёо–хооан»; все недовольны им, особенно представители «Хигаси–хонгвандзи»; впрочем, ни к какому соглашению еще не пришли.

3) Так как к Оотани Коосан [?], главе секты Нисихонгвандзи, многие и порознь являются, чтобы узнать его мнение касательно «сюкёо- хооан», то он вчера в кумирне на Цукидзи сказал публичную речь, чтобы разом всем высказать свои взгляды. Он, в противность Хигаси–хонгвандзи, доволен Правительственным биллем. Речь его слушали, между прочим, девять членов Верхнего и сорок три Нижнего Парламента, все — приверженцы буддизма.

Все газеты зауряд продолжают высказывать одобрение биллю. Итак, общественное мнение, поколику оно выражается в текущей прессе, за уравнение буддизма и христианства. Но бонзы и их приверженцы, за исключением Нисихонгвандзи, натурально против сего.

3/15 декабря 1899. Пятница.

Вчера вероисповедный билль (сюкёо хооан), представленный Правительством Парламенту, прочитан был в Верхней Палате, после чего премьер Ямагата сказал небольшую речь в объяснение его — что, мол, «религия важна для государства, а определенного закона о ней нет» и прочее. Сделаны были от членов некоторые вопросы, на которые чиновник Правительства ответил; но замечательно, что ни тени недоброжелательства к христианству не промелькнуло. Палата положила рассмотреть билль Комиссии из пятнадцати членов, выбор которых предоставлен председателю.

В «Дзидзи симпо» критикуется билль за его неудобства для самого Правительства, которое–де берет на себя лишнюю обузу наблюдать за верами, решать религиозные споры и прочее, тогда как всего лучше предоставить религии полную свободу, вмешиваясь лишь в тех случаях, когда нарушаются государственные законы. Ну как–де определить, что такое злословие и бесчестие для веры, когда веры вечно враждуют одна с другой и нехорошо отзываются одна о другой, употребляя иногда насмешливые и саркастические выражения и термины?