Бенгт Янгфельдт - Рауль Валленберг. Исчезнувший герой Второй мировой

Новым премьер-министром Венгрии стал Ференц Салаши (1897–1946), офицер в отставке, основавший в 1935 году Партию национальной воли, идеологической базой которой были венгерский национализм и реваншизм. Правительство запретило эту партию, и два года спустя Салаши создал новую, Национал-социалистическую партию Венгрии, тоже запрещенную властями. Отсидев срок в тюрьме, в 1940 году он стал национальным лидером Партии скрещенных стрел, за год до того занявшей второе место на выборах в парламент.

Основной целью Скрещенных стрел, как и прежних двух партий, основанных Салаши, была географически восстановленная и этнически чистая Венгрия, где никаким евреям не позволено было бы нарушать венгерскую идиллию. Иными словами, многое объединяло идеологию Скрещенных стрел с нацистской мечтой о Третьем рейхе. Однако у Салаши было свое решение еврейского вопроса. Он, правда, хотел, чтобы Венгрия освободилась от евреев, но в первую очередь не путем физического уничтожения. Идеологией Салаши был асемитизм. “Когда война окончится, все евреи будут переселены из Венгрии в одно место, выбранное по международной договоренности” – таким был его рецепт решения еврейского вопроса. Сначала евреев заставят работать, а потом они будут высланы, в первую очередь в Палестину. Тем самым “асемитское” решение Салаши парадоксальным образом частично совпало с идеями сионистского движения. Правда, согласно плану Салаши, путь в Землю обетованную был усеян значительно бóльшим количеством препятствий, чем тот, поборниками которого выступали Миклош Краус и Еврейское агентство.

Уже 16 октября дома под звездами были опечатаны для “переписи населения”, и обитателям было запрещено их покидать без разрешения в течение десяти дней. Никто не имел права и входить в эти дома – ни врачи, ни акушерки, ни санитары для выноса трупов, любая доставка продуктов питания тоже была запрещена. Члены юденрата не осмеливались даже зайти в свои рабочие помещения, хотя еврейская община находилась под охраной гестапо.

Ференц Салаши 16 октября 1944 года на пути в Замок, чтобы образовать правительство.

За несколько недель до государственного переворота Салаши тайно рекрутировал тысячи новых членов для Партии скрещенных стрел. Среди них было довольно много пожилых людей или солдат, раненных на войне, но многие были необразованными мальчишками из бедных районов Будапешта. Независимо от возраста все они были взращены в духе ярого антисемитизма. Им выдали нарукавные повязки и автоматы, и, как только переворот Салаши стал свершившимся фактом, они развязали террор, такой кровавый и не поддающийся контролю, что даже немецкие офицеры СС заявили протест венгерским властям. В первую же ночь переворота произошли погромы. Людей вытаскивали из домов со звездами или из трудовых бригад и расстреливали на улицах или набережных Дуная, сбрасывая затем тела в воду. В маленьком пригороде к западу от Будапешта была вырезана целая трудовая бригада, состоявшая из 160 врачей, инженеров и других высокообразованных специалистов. “В первую же ночь после путча было предпринято много индивидуальных арестов и много погромов, в ходе которых, по оценкам, было убито 100–200 человек” [39], – писал Валленберг в своем отчета в МИД 22 октября. И далее:

Далее нилашисты опустошили еврейские дома, а жителей загнали в сборный лагерь. Этим людям в основном позволили вернуться, но несколько сотен, говорят, бесследно исчезли. […] В ряде случаев на владельцев охранных паспортов напали вооруженные бандиты, разрывавшие охранные паспорта в клочья. […] События 17-го [очевидная описка. – Прим. авт. ] имели катастрофические последствия для отдела. Исчез весь персонал плюс машина, безвозмездно предоставленная в наше распоряжение, целый ряд ключей от разных запертых помещений, шкафов и т. д. Весь первый день нижеподписавшемуся пришлось разъезжать на дамском велосипеде по кишащим бандитами улицам, пытаясь найти хоть какие-то концы. Второй день был посвящен тому, чтобы на машине перевезти персонал, подвергавшийся опасности, в более надежные убежища и развезти им продукты. На сегодняшний день лишь десять сотрудников числятся пропавшими, в то время как 30 человек пока не вышли на работу.

Эта почти невероятная велосипедная поездка по улицам Будапешта с целью “подбодрить и вдохнуть мужество в сотрудников-евреев” для Пера Ангера стала примером мастерской способности Валленберга “импровизировать и находить выходы, справляясь с постоянно возникающими новыми трудностями” [40].

Уже через два дня после переворота, 17 октября, в Будапешт вернулся Эйхман с требованием предоставить ему 50 тыс. трудоспособных евреев для строительства укреплений вокруг Будапешта. Это означало, что его зондеркоманда вновь взяла в свои руки контроль над судьбой венгерских евреев. На следующий день новый министр внутренних дел Габор Вайна по радио представил политику правительства в отношении евреев. Одним из ее пунктов было то, что больше не будет делаться никакой разницы между “обычными евреями” и евреями, находящимися под защитой иностранных держав. “Пусть ни один человек еврейской расы… не думает, что с помощью иностранцев он сможет обойти законные меры венгерского государства”. Даниэльсон в тот же день сообщил в МИД, что шведские паспорта больше не признаются. МИД в ответ предложил Даниэльсону “напомнить венгерским властям обращение короля в защиту евреев Венгрии” и “подчеркнуть, что Вы считаете очевидным, что евреев, имеющих шведские охранные паспорта, следует пощадить”. Подчеркивалось также, что Швеция не планирует признавать новый венгерский режим. Вопрос дипломатического признания сыграет в течение ближайших месяцев важную роль в переговорах между шведской миссией и венгерскими властями.

Другой пункт в программе нового правительства касался трудовой повинности. По мере того как удача в войне все больше отворачивалась от Германии, повышалась верхняя граница возрастного ценза для призыва на принудительные работы. В апреле 1943 года крайняя планка составляла 37 лет, в апреле 1944 года – 48 лет. По соглашению между Вайной и Эйхманом с 22 октября к трудовой повинности привлекались все мужчины-евреи с 16 до 60 лет и все женщины с 18 до 40 лет. К 26 октября было мобилизовано 25 тыс. мужчин и 10 тыс. женщин. Их задачей было рытье окопов и выполнение работ по сооружению оборонительных укреплений вокруг Будапешта. Помимо этого, Эйхман потребовал “одолжить” Германии на полгода 25 тыс. венгерских евреев-мужчин, чтобы “заменить износившихся русских и прочих военнопленных на германских заводах”.