Чак Лашевски - Радикал рок-н-ролла: жизнь и таинственная смерть Дина Рида

Давидов, с радостью принимавший Вибке десять лет назад, когда Рид со своей второй женой приезжал в его город, совершенно иначе отнесся к появлению Дикси Ллойд. Рид пригласил Дикси прилететь к нему в Миннеаполис через несколько дней после приезда. Он рассказал Давидову, как познакомился с Ллойд на кинофестивале в Денвере и каким полезным человеком она оказалась, став его водителем и вообще выполняя его различные поручения. Она занималась организацией фан-клубов Дина Рида и пыталась добыть ему контракт со звукозаписывающей компанией. Однако Давидов не доверял ей с того самого момента, как они пожали друг другу руки. Она постоянно фотографировала, поэтому Марв и некоторые его друзья на вечеринке в шутку называли ее «красоткой из ЦРУ». Подозрения были настолько велики, что перед тем как поехать на встречу с Беллекортами, Давидов отозвал Рида в сторонку и сказал, что не возьмет его с собой, если она тоже поедет. В конце концов, братья Беллекорты расценивались правительством как революционеры, и в ФБР хранились пухлые тома досье на обоих. Не было никакой необходимости вводить незнакомого человека в круг посвященных. Давидова также не приводили в восторг планы Ллойд на возвращение Рида в Соединенные Штаты в качестве артиста. «Будь для него хоть какие-то шансы на то, чтобы вернуться, я бы оказал поддержку, — сказал Давидов. — И все же, я не думаю, что произошло бы что-то значимое. Полагаю, Дикси за политической деятельностью не видела реальности». [287] «Он рассказал Давидову…» — источник тот же.

Несмотря на постоянно демонстрируемый энтузиазм, колорадец также поведал Давидову о своих разочарованиях и ненастьях. Марв не обнаружил признаков депрессии в своем друге, хотя Рид откровенно признался, что его брак с Ренате распадается. Супруги консультировались у семейного психолога, но Рид чувствовал себя там неуютно, думая, что сеансы могут записываться на пленку спецслужбами. По словам Рида, Ренате была собственницей и ужасно ревнивой. Это являлось проблемой для человека, которого постоянно окружали женщины и который частенько поддавался искушениям. И все же разбитые семьи не прибавляли ему гордости, и он пытался разгадать, отчего не может прожить жизнь лишь с одной женщиной. В то же время ему приходилось бороться и с профессиональными трудностями. Он рассказал Давидову о введенной Политбюро цензуре. После исполнения песни, которую партийное руководство расценило как критику жизни в Восточной Германии, в течение недели Риду не позволяли нигде выступать. В итоге он сумел убедить лидеров в том, что они ошибались, и запрет был снят. Но горький привкус остался. Рид также сказал Давидову то, о чем он говорил всем во время этой поездки: он скучает по своей стране и хочет еще раз попытаться устроить свою жизнь и работу там, где был рожден.

«Супружеские проблемы тогда расстраивали и причиняли ему боль, — сказал Давидов. — Мы долго говорили с ним об этом. Когда он находился здесь, никаких признаков депрессии не было, а я знаю, что такое депрессия, я могу определить ее. Для него работа значила очень много. И эта работа была политической. Он написал сценарий, над которым работал годами». [288] «Я знаю, супружеские…» — источник тот же.

Рид покинул Миннеаполис, взяв курс на Восточный Берлин. Давидов был уверен, что «Кровавое сердце» будет снято и вскоре он вновь увидит своего друга. Они обсуждали дальнейшие действия. В Америке Рид устроит премьерный просмотр фильма в индейской резервации Пайн-Ридж в Южной Дакоте и затем покажет его в Миннеаполисе. Это были хорошие планы… Они не сбылись.

Обычно каникулы предполагают восстановление душевных и телесных сил, однако с этой поездкой в жизни Рида изменилось всё. Не то чтобы это была паломническая поездка в Мекку, но все же ни одно из предыдущих путешествий в Соединенные Штаты не волновало его так, как это возвращение домой. Частично причиной тому, вероятно, служили внутренние перемены, которые обычно приносит с собой возраст. Но и общаясь с друзьями, и коротая часы в перелетах между пунктами назначения, певец погружался в глубокие раздумья. Отныне он подвергает глубокому анализу всё: себя, свою деятельность, капитализм, коммунизм, дружбу, любовь. Перемены, произошедшие с Ридом по возвращении в Германию, поразили его друга и сопродюсера Геррита Листа.

«Мне показалось, что изменились его базовые принципы, — сказал Лист. — Например, его тянуло к американцам и на родину, в Колорадо, а после завершения работы над фильмом он планировал большой концертный тур по Соединенным Штатам. Наряду с этим он то и дело принимался за критику социалистической системы. Вместе с тем он чаще стал жаловаться на периоды глубокой депрессии, конкретные причины которой назвать не мог». [289] «Мне показалось, что…» — интервью в полиции Геррита Листа, 27 июня, 1986 г., документы Штази, том 4, BStU 89.

Ренате также отметила, что помимо их семейных разногласий Дина мучила ностальгия. Перешагнув рубеж среднего возраста, он уже не мог более добывать средства к существованию выступлениями перед ликующими толпами и сражениями за справедливость в горячих точках мира. Он становился более сдержанным. А встречи со старинными приятелями и добродушное пошучивание на родном языке внезапно приобрели для него магическую притягательность.

Случилось так, что три направления его плана сходились воедино. Показанный в Соединенных Штатах «Американский бунтарь» принес ему некоторую порцию славы. И вот репортер одной из крупнейших телерадиовещательных компаний США Майк Уоллес позвонил ему и попросил дать интервью передаче «60 минут». Этот информационно-развлекательный телевизионный журнал-долгожитель неизменно занимал верхнюю строчку рейтингов канала «Си-Би-Эс», и Риду было хорошо известно, что любое выступление в этой программе увидят миллионы американцев. Тем временем вопрос с финансированием кинофильма практически был решен, и съемки были предварительно назначены на июнь. Интервью программе «60 минут» состарится всего на год к тому времени, как он будет готов демонстрировать на экранах США фильм «Кровавое сердце». Рид рассудил, что даже самый глупый представитель по связям с общественностью будет способен напомнить активным кинозрителям, что режиссером и исполнителем главной роли этого фильма является Дин Рид, тот самый, что давал интервью «60 минутам».

Уоллес прибыл в Восточный Берлин зимой 1986 года. Рид был счастлив встретиться с ним, как и с любым американцем. Он сопровождал репортера в поездках по городу и на киностудию ДЕФА, затем привез гостя в свой дом у озера. Он представил Уоллеса и его съемочную группу Ренате и ее сыну Александру. Интервью записывалось в режиме «один на один». Уоллес — великолепный интервьюер, еще на заре телевидения наработавший технику, позволяющую в беседе четко придерживаться интересующих его тем. Основательная предварительная подготовка предоставляла ему возможности провоцировать и выявлять малейшие преувеличения и неприкрытую ложь, которые каждый пытается внести в рассказ о себе. Рид был в наивысшей степени уверен в том, о чем собирался говорить, и в том имидже, который был намерен представить. Телезрители — он был убежден в этом — полюбят его и радушно воспримут его возвращение домой.