Светлана Долгова - Ледокол «Ермак»

Первоначальные попытки немецких буксиров сдернуть „Ермак“ никакого успеха не имели; несмотря на то что ледокол только носом сидел на банке, тем не менее слабые буксиры пока ничем не могли помочь тяжелому судну.

Для ускорения разгрузки ледокола с „Пахтусова“ и „Бакана“ была взята часть команды. Время терять действительно было нельзя; из пролива пошел очень крупный лед, который мог серьезно повредить судну, сидящему на камнях. О величине и солидности льдин, выносимых из Югорского Шара, можно судить по следующему факту: в ночь с 18-го на 19-е августа отдельные льдины, выносимые из пролива, встретив на пути своего следования сидящего на камнях „Ермака“, повернули тяжелое судно на его каменной точке опоры, как на штыре, на 180°.

Пока подавалась необходимая помощь „Ермаку“, начальник экспедиции, И. С. Сергеев, 18 августа предпринял вторично поездку на оленях на Карскую сторону острова Вайгача, чтобы еще раз лично убедиться в состоянии льдов Карского моря, с тем чтобы, если оно окажется заполненным льдами, сделать попытку пройти через Карские Ворота. Вернувшись вечером того же дня обратно, он привез довольно благоприятные вести: „Лед, правда, еще держится вблизи выхода из пролива в Карское море, но в значительно меньшем количестве, чем раньше; при первом же южном ветре экспедиция должна пройти в Карское море“. Эти же результаты были получены генерал-майором Вилькицким, осматривавшим море с Хабаровой сопки.

Однако южный ветер не начинал дуть, а дувший ранее северо-восточный еще усилился и усерднее погнал лед из пролива, у входа в который стояли теперь собранные все суда экспедиции.

Разгрузка „Ермака“ продолжалась без перерыва день и ночь, однако же не всегда возможно было держать около него лихтеры, почему уголь сбрасывался большею частью в воду, даже не удалось принять с него выкачивавшуюся за борт пресную воду, так как подошедший для этого „Пахтусов“ получил громадной льдиной удар в носовой балласт. Льды, выносимые из Югорского Шара, к вечеру 19 августа медленнее пошли из пролива. Около 4-х часов того же дня в море показались два парохода. Это были давно ожидаемые в экспедиции транспорты „Свеаборг“ и „Гапсаль“ с железнодорожными грузами.

Теперь на Вайгаче собрался весь состав судов экспедиции и для выяснения положения „Ермака“ и дальнейших о нем попечений на него отправился генерал Вилькицкий. Днем 19 августа северо-восточный ветер прекратился, а к вечеру того же дня задул слабый давно ожидаемый южный ветер, от которого и зависел теперь проход экспедиции. Рано утром 20 августа оба немецкие коммерческие парохода, шедшие с товарами на Обь, поспешили в пролив, из которого, однако, не показывалось более льда. Ушедшие в пролив пароходы, не возвращались, что служило указанием на то, что Югорский Шар теперь проходим для судов.

Завтра предположено со всеми судами проходить Югорский Шар. Ледокол „Ермак“, совсем уже разгруженный, еще сидел на своем камне. Южный ветер продолжал дуть весь день 20 августа. Лед, вынесенный из Югорского Шара и скопившийся перед входом в пролив, теперь южным ветром понесло всей массой в бухту Варнека, где стояли все суда экспедиции.

В этот же день подполковник И. С. Сергеев, по совещанию с генерал-майором Вилькицким, распорядился немедленно вывести весь караван судов из бухты Варнека, где уже успело набраться порядочно льду. Генерал Вилькицкий на транспорте „Бакан“ вышел из бухты еще ранее, чтобы в случае загромождения бухты льдами иметь возможность судам, находившимся на свободе, подавать помощь затертым судам, выводить же весь караван было тогда еще рискованно вследствие грозности ледохода в проливе.

Под руководством капитана 2-го ранга П. А. Синицына все суда были выведены благополучно из занятой уже льдом бухты и поставлены в свободную воду, кроме одного лихтера, который вследствие наступившей темноты остался до рассвета в бухте.

В 8 часов вечера ледокол „Ермак“ при помощи немецкого буксирного парохода „Unterveser № 10“ сошел с камня. Громким „ура“ приветствовали суда экспедиции освобождение „Ермака“.

Повреждения, полученные ледоколом от удара о камни, по осмотре их водолазами, оказались не настолько серьезны, чтобы препятствовать ледоколу идти в Карское море. Однако недостаток угля, выброшенного с судна за борт при снятии с камней, заставил отказаться от дальнейшего участия ледокола в экспедиции. Генерал-майор А. И. Вилькицкий сделал распоряжение идти „Ермаку“ в город Александровск » [276].

26 августа «Ермак» прибыл в Екатерининскую гавань, оттуда он перешел в Санкт-Петербург, а затем отправился в Англию для ремонта. С 28 сентября по 9 декабря ледокол находился на верфи в Ньюкасле.

Использовался «Ермак» и для переброски войск, участвовавших в подавлении восстаний, вспыхнувших в конце 1905 г. в Прибалтике. 23 декабря 1905 г. на него был погружен полубатальон под командованием капитана 2 ранга П. А. Зеленого, направленный по просьбе Министерства внутренних дел на остров Эзель. «Ермак» подошел к Аренсбургу 26 декабря, но высадить людей непосредственно на пристань не смог, а использование шлюпок оказалось невозможно из-за льдов. В итоге полубатальон пришлось высаживать на один из островов неподалеку (по другим данным – на лед), после чего «Ермак» ушел с грузом в Либаву.

В последующее десятилетие, вплоть до Первой мировой войны, ледокол постоянно работал на Балтике, обеспечивая навигацию во льдах. Из примечательных событий этого периода стоит отметить спасение 10 октября 1908 г. крейсера «Олег», выскочившего в районе маяка Стейнорт на прибрежный риф. Причем, как отмечал впоследствии командир «Ермака» Р. К. Фельман, « …не будь „Ермака“, крейсер был бы разбит волнением раньше, нежели спасательному обществу удалось бы его снять. А стоимость крейсера выражается миллионами ». Отличную работу ледокола отметил в своем рапорте на Высочайшее имя министр торговли и промышленности Шипов: « Нынешняя кампания „Ермака“ ясно свидетельствует о той несомненной пользе, которую он приносит не только торговым интересам России, но и военному ее флоту. Деятельность его осенью сего года началась с экстренной командировки к месту аварии крейсера „Олег“, снятие с мели которого в значительной мере зависело от усиленной работы „Ермака“.

…Кроме отмеченной выше работы, ледокол „Ермак“ вывел из Кронштадта канонерские лодки „Бобр“ и „Сивуч“.

В заключение считаю долгом доложить, что ледокол „Ермак“ найден мною в образцовом порядке. Командир и команда его работают с большою сноровкой, скоростью и любовью, несмотря на тяжелые условия зимнего плавания ».

Еще одним достойным упоминания моментом стала установка на ледоколе радиостанции 23 сентября 1909 г.