Альберт Манфред - Марат

Полицейские, ворвавшиеся в дом Марата, произвели там разгром. Они захватили все бумаги, подготовленные редактором статьи для очередного номера газеты, ценные рукописи. Так, вследствие этого полицейского налета пропала и навсегда исчезла рукопись, о которой упоминает Марат, — «История французской революции». Он начал писать ее с первых дней революции, но эта рукопись, столь ценная и для биографии Марата и для понимания событий 1789 года, так и не была найдена.

Скрывшись в подполье, Марат вскоре узнал, что редакция и типография подверглись разгрому. Сам он находился на положении преследуемого и травимого злоумышленника.

Некоторое время Марат скрывался в доме своего земляка и близкого друга, уроженца Невшателя, Бреге. Абрам Луи Бреге был знаменитым часовщиком, он выпускал ручные часы замечательно точного хода — прославленные брегеты, которые воспевал в свое время Пушкин и которые долго пользовались заслуженным успехом во всем мире. Бреге, добрый малый, искренне преданный Марату, оказывал ему немало ценных услуг, помогая ускользать от рук преследователей.

С помощью друзей Марат уезжает в Англию — место своего первого изгнания. С января по май 1790 года Марат живет в эмиграции, в Лондоне. Это горькая эмиграция, горькая потому, что он вынужден покинуть родную страну после того, как в ней восторжествовала революция. Францию в 1789 году покидали оголтелые контрреволюционеры, близкие родственники короля, вельможи, злобные враги революции, но он, Марат, «часовой свободы», как он сам определил свою роль, он также вынужден искать пристанища на берегах чужой страны. Вот почему его статьи, написанные во время лондонской эмиграции, полны горечи и разочарования.

«С берега, куда меня выбросила буря, нагой, помятый, весь в ушибах, обессиленный и полумертвый от усталости, я со страхом обращаю свои взоры к этому бурному морю, по волнам которого беспечно носятся мои ничего не ведающие сограждане».

Но Марат остается верен себе. Он приехал в Англию не для того, чтобы предаваться здесь унынию, скорбеть о прошедшем, склонять свою голову перед могущественным врагом. Нет, он покинул. Париж для того, чтобы продолжать борьбу в лучших условиях, более безопасных и дающих ему больше возможностей наносить удары.

За сравнительно короткое время пребывания в Англии Марат публикует два политических произведения. Это «Второе разоблачение Неккера», в котором дан ответ на все возражения против его первого обвинения. Затем это большая, сильная политическая статья, озаглавленная «Призыв к нации».

«Призыв к нации» вначале звучит, как энергичная, мужественная речь самооправдания. Марат считает необходимым объяснить народу, почему и как он оказался в Англии.

Он обращается к простым людям, своим соотечественникам. Он просит, чтобы народ Франции рассудил его спор с сильными мира сего.

«Будем говорить начистоту, — пишет Марат. — Будучи жертвой своей преданности делу спасения Отечества, я не стану больше обращаться со своими требованиями в Национальное собрание. Надменные и пустые мужи, рядящиеся в одежду простого народа, лицемеры, сбивающие народ с пути, законники, торгующие правосудием, интриганы, старающиеся поработить народ, мошенники, которые морят его голодом, злодеи, силящиеся снова ввергнуть его в пропасть, короче говоря, враги общества, господствующие в законодательном корпусе, пришли бы в волнение, заслышав только одно мое имя».

Здесь замечательно это перечисление, это нагнетание обвинений, которые Марат предъявляет господствовавшему в Национальном собрании большинству. Он раскрывает смысл борьбы, которая идет между ним и этим господствующим в Национальном собрании большинством:

«Ослепленные своими страстями и глухие к голосу долга, они беспощадно уничтожили бы неподкупного человека, который дерзнул раскрыть их черные замыслы и защищать от них дело свободы. Пусть же они наслаждаются своим ложным торжеством. Я не стану им больше докучать своими жалобами. Это к нации осмеливаюсь я обратиться; именно ради нее вел я борьбу, именно ради нее я навлек на себя проклятия».

Марат считает необходимым оправдаться перед народом. На него клевещут, враги — злонамеренно представляют его в черном свете, но люди должны знать правду о том, кто старается быть истинным другом народа.

Однако Марат ведет речь не только о себе. Он отчитался перед народом, но он считает себя вправе и даже обязанным учить народ. Он вновь указывает народу на его врагов. На этот раз он выступает прежде всего против Лафайета.

«Можете ли вы продолжать оказывать доверие главнокомандующему, этому хитрому царедворцу, столь учтивому, столь притворно любезному, столь гибкому. Это ничтожный паладин, ставший героем после нескольких безопасных походов: равнодушный философ, только и помышляющий об обогащении; это мнимый патриот, у которого на устах неизменно одни свидетельства чистейшей гражданской добродетели… И можно ли поверить, что этот честолюбивый царедворец мог быть патриотом? Можно ли поверить, что он не шел навстречу всем планам кабинета и не принес бы в жертву своему собственному успеху интересы нации, благополучие общества, спасение отечества? Вспомните мое предсказание. В один прекрасный день вы увидите этого ревностного гражданина пестро разукрашенного галунами и с жезлом маршала в руках».

В этих словах сказалась замечательная проницательность Марата: он умел предугадывать будущее. Лафайет не получил жезла маршала, но Марат lie ошибся. Популярный командир национальной гвардии первых дней революции через два года станет ее врагом и переметнется в стан противников революционной Франции.

Полемика, которую Марат ведет против Лафайета, также совершенно свободна — от всего личного. Лафайет является лишь наиболее полным воплощением новых общественных сил, пришедших к власти в 1789 году. В лице Лафайета Марат сражается против новой «аристократии богатства», против господства богатых, присваивавших себе плоды народной борьбы. В «Призыве к нации» Марат стремится раскрыть глаза народу на опасность, угрожающую отечеству. Революцию свершил народ, но кто воспользовался ее плодами? Они достались богатым, и на место прежнего врага — абсолютизма привилегированных у народа появился новый противник — аристократия богатства.

Обличения Марата имеют не абстрактный, а практический характер. Он раскрывает народу опасный смысл законодательства о формировании национальной гвардии. «Силы государства обращены против своих детей, — пишет Марат. — Я — уже отмечал, что военная форма и сама организация Национальной гвардии удушили свободу в ее колыбели. Свобода восторжествовала бы навсегда, если бы после 14 июля вооружили всех без различия городских жителей, если бы их обучили военному делу и если бы кокарда являлась единственным знаком их отличия.