Абрам Рейтблат - Фаддей Венедиктович Булгарин: идеолог, журналист, консультант секретной полиции. Статьи и материалы
- Название:Фаддей Венедиктович Булгарин: идеолог, журналист, консультант секретной полиции. Статьи и материалы
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:ЛитагентНЛОf0e10de7-81db-11e4-b821-0025905a0812
- Год:2016
- Город:Москва
- ISBN:978-5-4448-0444-5
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Абрам Рейтблат - Фаддей Венедиктович Булгарин: идеолог, журналист, консультант секретной полиции. Статьи и материалы краткое содержание
Сборник содержит статьи и материалы, связанные с осмыслением деятельности одной из самых противоречивых фигур отечественной культуры – журналиста и писателя Ф.В. Булгарина. Освещаются такие темы, как сотрудничество Булгарина с III отделением (секретной политической полицией), его отношения с Н.В. Гоголем, А.С. Пушкиным, Н.И. Гречем и О.И. Сенковским, аудитория его книг и газеты, польская идентичность Булгарина и т. п.
Фаддей Венедиктович Булгарин: идеолог, журналист, консультант секретной полиции. Статьи и материалы - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
2 Санта-Германдад – испанская жандармерия, основанная в XV в. для борьбы с разбоем, обладала также судебными полномочиями. Греч имеет в виду III отделение.
3В 1839 г. Эмилия Тимм вышла замуж за К. Брюллова; вскоре они развелись по его инициативе. Ходили слухи, что причиной была добрачная связь Э. Тимм с отцом.
4Имеется в виду А.Х. Бенкендорф.
5Речь идет о жене археографа и переводчика Дмитрия Ивановича Языкова (1773–1845) Прасковье Петровне.
6с архиепископом во главе ( фр .).
7Ни покакать, ни пописать! ( фр .).
8Учреждение для губернских правлений было утверждено Николаем I 2 января 1845 г. См.: Полное собрание законов Российской империи. Собр. 2-е. Т. 20. Отд. 1. 1845. СПб., 1846. С. 16–60.
И у нас, любезнейший Булгарин, стоит ужасная погода: дождь, ветер и холод. Вчера ночью разразилась ужасная гроза, и наступил жар, сырой и удушливый.
Я хлопочу о нашем деле со всеусердием. Л.В. Д[убельт] полагал, что лучше будет, когда я сам напишу к гр[афу] О[рлову], и отдал мне твое к нему письмо. Я нашел, что в твоем письме находятся доводы невозразимые, и потому оставил его в полной силе, прибавив только другое, свое письмо, с которого копию при сем посылаю 1. Засим Д[убельт] советовал мне посетить графа О[рлова] накануне доклада и попросить предварительно. Полагая, что граф в Стрельне, я в прошедшую субботу отправился туда и не нашел его, просил Д[убельта] доложить без моего визита, но, получив вчера вечером прилагаемую записку 2, еду сегодня опять в Стрельну. Что-то будет? Не знаю и мало надеюсь, но употреблю все свои силы и красноречие.
Алеша просил меня извинить его пред тобою, что он давно не писал. Он в ужасных хлопотах: объяснился с Эмилией и получил ее согласие. Вследствие этого я написал к отцу и матери 3ее формальный запрос: хошь не хошь, а не то как хошь. Ожидаю ответа с нетерпением и не сомневаюсь в успехе, хотя на сумасброда считать нельзя. И Вася оказался совсем не другом: все мои ему благотворения – Butter an golden geschmiert 4. Не знаю, что они так важничают ею. Осрамили, загадили, а теперь ломаются. Алеша ее любит страстно, и делать с ним нечего: ведь ему 30 лет от роду. Что-то будет!
Я одержал победу над Вронченком – заплатил не 300 р., а только 75 р. сер[ебром] за три паспорта 5, и многих других этим осчастливил.
Жаль мне, что ты лишишься беседы Шенига 6. Его подбили немцы, особенно жид Мадаи в «Allgemeine Zeitung», где он выставил его мерзавцем и шпионом.
И этот Мадаи теперь секретарем у великой княгини Елисаветы Михайловны в Висбадене 7. Вообще этот Дерптский университет, с своими претензиями, аномалия в России и много способствовал к отчуждению ваших чухон от России. Того и смотри, что его отправят ad patres 8, куда отправили Российскую академию 9. Если б Ув[аров] не боялся немецких газет, давно бы уже его уничтожил. По мне, лучше уничтожить, нежели унижать и гадить скверными профессорами, как делают теперь. Вот люблю университет Петербургский: ничему не учат, здравия желают и ставят безграмотных чиновников 10-го класса. Больше и не надо.
Здесь господствует общая грусть по причине безнадежного положения великой княгини Александры Николаевны 10. Если б она не была беременна, то уже давно бы не жила. Угасает, бедненькая, ежеминутно. Участие в судьбе ее и в горести Государя и Государыни всеобщее и искреннее.
Надеюсь, что будущее мое письмо будет полнее, интереснее и приятнее, прощаюсь с тобою и прошу кланяться твоим домашним
Твой друг Греч
РГАЛИ. Ф. 2567. Оп. 2. Ед. хр. 257. Л. 1–2.
1Письмо Булгарина от 30 апреля 1844 г. см.: Видок Фиглярин. С. 460–462, июльское письмо Греча: Там же. С. 464–465.
2Записка не сохранилась.
3Тимм Эмилия (урожд. фон Циммерман).
4Все равно что масло по солнцу размазывать ( нем .).
5Имеются в виду заграничные паспорта. Согласно указу «О дополнительных правилах на выдачу заграничных паспортов» от 15 марта 1844 г. нужно было заплатить за паспорт 100 руб. серебром за шестимесячный паспорт. Греч обратился с прошением к императору о бесплатном паспорте. Разрешение было дано; Гречу даже выдали 1000 р. серебром за публикацию за рубежом статей в защиту России (см.: ГАРФ. Ф. 109. Оп. 221. Ед. хр. 84. Л. 101).
6 Шениг Николай Игнатьевич (1797–1860) – полковник в отставке; в 1842–1844 гг. служил в Дерпте помощником попечителя Дерптского учебного округа Е.Б. Крафстрема и подружился там с Булгариным. В настоящий сборник включена публикация писем Булгарина к нему.
7 Мадаи Карл Отто фон (1809–1850) – правовед, профессор Дерптского университета в 1837–1843 гг., с 1843 г. служил советником при дворе герцога нассауского Адольфа Вильгельма, мужа (с 1844 г.) великой княгини Елизаветы Михайловны (1826–1845).
8к праотцам ( лат. ).
9Российская академия, занимавшаяся изучением русского языка и словесности, возникла в 1783 г., а в 1841 г. была преобразована в Отделение русского языка и словесности Петербургской академии наук.
10Великая княгиня Александра Николаевна умерла от преждевременных родов 29 июня 1844 г.
Посылаю уведомить тебя, carissimo Taddeo, что я был вчера вечером у гр[афа] О[рлова]. Он принял меня как нельзя лучше, выслушал все мои доводы и обещал сделать все, что можно. При сем случае уверился я, что он о тебе вовсе не дурного мнения, отдает справедливость твоему уму, дарованиям и заслугам и жалеет только, что у тебя голова не холоднее. Разумеется, что я тут еще приругнул тебя, как водится между друзьями. Сегодня Л.В. Д[убельт] докладывает ему по нашему делу, и лишь только что узнаю, тотчас же сообщу тебе.
Твой Греч
РГАЛИ. Ф. 1231. Оп. 1. Ед. хр. 6. Л. 10.
Любезнейший Булгарин!
Поспешаю тебя уведомить, что я попросил согласие старика Тимма на брак его дочери с Алешею и отправил тотчас в Гейдельберг с письмом к пастору, который будет махать руками. За дружеское твое предложение усилить жалованье Алеши искренне благодарю, но надеюсь, что успею уделить ему кое-что, не касаясь общей или твоей кассы. Ведь и ты теперь не бобыль: есть о чем тебе подумать.
О нашем деле у О[рлова] и Д[убельта] еще ничего не знаю. Авось – либо! Если это не удастся, я намерен просить места барона Мейендорфа 1в Париже (агента Мин[истерства] финансов), которое не занято. Так как я не имею на это место никакого права и вовсе неискусен и неопытен по сей части, то почти уверен, что буду иметь успех.
Ты напрасно на меня жалуешься, сетуешь и подозреваешь меня в манерности, холодности и измене. Скажи, на кого я променял тебя? С кем я дружен и в союзе? С Шпицигером, с Гасфельдом 2– что ли? Нет, любезнейший Фаддей! Я все твой верный, искренний друг, но испортился, как старые часы, не смазанные и не заведенные: ключик истерся!
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: