Абрам Рейтблат - Фаддей Венедиктович Булгарин: идеолог, журналист, консультант секретной полиции. Статьи и материалы

Теперь поэт, признавая, что Наполеон «ужасал собой людей» и «удовольствия не знал, // людей чуждался взор угрюмый», утверждает тем не менее, обращаясь к нему:

Подобная трактовка Наполеона как романтического героя, конфликтующего с толпой, сохраняла представление о нем как о человеке, выламывающемся из привычного жизненного порядка, чуждом окружающим.

Для Булгарина Наполеон, при всей его гениальности, существо вполне земное. Он писал: «Долгое время Наполеона представляли каким-то кровожадным тираном, молчаливым, задумчивым, скрытным. Напротив того, он вовсе не сроден был к жестокости и прибегал к крайностям только по расчетам своей политики и всегда по совету своих дипломатов. Он был весел, часто шутлив, и не только весьма разговорчив, но иногда говорлив» [746].

Булгаринский Наполеон – человек жизнерадостный, который, по его словам, «не любил угрюмых людей и ненавидел метафизиков и политических мечтателей, которые пустыми теориями сбивают людей с толку, научают управлять миром, а на деле не умеют распорядиться сотнею рублей и десятью человеками» [747]. И в то же время он – «величайший гений»: «Каждое действие его должно изучать, потому что оно наверное заключает в себе поучение для будущего времени и пояснение прошедшего» [748].

Булгарин считает Наполеона гением вдвойне. Он и выдающийся полководец, и выдающийся глава государства, администратор. Булгарин пишет главным образом о второй ипостаси Наполеона, на которую обычно обращают меньше внимания: «Как погаситель французской революции, как законодатель и администратор он заслуживает благодарность нашей старой Европы. Когда верховная власть досталась ему в удел после разбойников и грабителей, во Франции не было ни промышленности, ни мануфактур, ни торговли; просвещение было придушено дикими проповедниками прав натуры, и даже Христианская Вера была уничтожена! Лучшие города Франции были разорены, земли лежали отлогом. Франция шла быстрыми шагами к варварству. – Наполеон восстановил веру, науки, торговлю, промышленность, кредит, города и села. Правда, он был иногда слишком крут, да иначе нельзя было ничего сделать. Он поставлен был в такие обстоятельства, что одною железною волею мог подавить своеволие» [749]. Разного рода реформаторов и революционеров он «держал <���…> в ежовых рукавицах и требовал, чтоб каждый гражданин, богатый и бедный, ученый и неученый, действовал законно на своем поприще, не вмешиваясь в дела, до него не касающиеся. Правило, которым руководствовался Наполеон в управлении государством, выражено им в письме к королю испанскому: “…все для народа, ничего посредством народа”. И вследствие этого правила во Франции был порядок, благоустройство и благоденствие, невзирая на беспрерывные войны. На основании этого мудрого правила <���…> водворилась удивительная экономия в государственном управлении» [750].

Нам уже приходилось отмечать, что Булгарин был представителем просветительской идеологии [751]. Он писал, что «поставляет прогресс в постоянном и постепенном совершенствовании нравственной природы человека просвещением, промышленностью и развитием средств к общему благосостоянию» [752]. Соответственно и Наполеона Булгарин трактовал как просвещенного монарха, гарантировавшего защиту личности и достояния мирных граждан и обеспечившего развитие хозяйства Франции, благосостояние жителей, расцвет науки и искусства.

С Наполеоном для Булгарина связана прежде всего «идея порядка, безопасности, обуздания бешеных страстей». Он утверждал, что «в памяти народа исчезли все временные неприятности, а остались одни великие дела, не завоевания, которых Франция лишилась, но постройка городов, разрушенных террористами, восстановление Христианской Веры, попранной злодеями, Гражданское и Уголовное Уложения, проведение дорог и каналов, устройство финансов, обеспечение собственности каждого положительными законами и охранение личной свободы от мщения революционеров» [753].

Поход Наполеона на Россию Булгарин считал ошибкой, но не военно-стратегической, а, если можно так выразиться, метафизической, обусловленной тем, что он не знал русского народного характера и духа русских. Булгарин полагал, что «нет той силы человеческой, которая бы не сокрушилась в России» [754]. Из этой посылки следовала весьма своеобразная трактовка причин победы России в Отечественной войне 1812 г. Полемизируя с Пушкиным, который назвал Барклая де Толли и Кутузова «спасителями России», Булгарин утверждал, что главный спаситель России – Бог, а «земные спасители России суть Император Александр Благословенный и верный ему народ русский. Кутузов и Барклай де Толли велики величием Царя и русского народа; они первые сыны России, знаменитые полководцы, но – не спасители России! » [755].

При такой постановке вопроса Наполеон, «первый (в значении лучший. – А.Р. ) полководец новых времен» [756], оказывался виновным только в том, что вообще начал кампанию против России, бросив тем самым вызов Провидению, а не в том, что выбрал неверный план военных действий или неправильно вел то или иное сражение.

Приведенные булгаринские высказывания о Наполеоне демонстрируют, как нам представляется, чрезвычайно высокую, по сути дела, панегирическую оценку деятельности французского императора.

Чем же был близок Булгарину Наполеон? Две причины уже названы: культ Наполеона у поляков и благодеяния, оказанные Наполеоном лично Булгарину.

Можно отметить и сходство их биографий: и Булгарин, и Наполеон представляли неродовитое дворянство с дальних окраин государства, населенных не «титульными» для страны народами. Оба они учились в военных школах, были выпущены в армию невысоким чином и сделали стремительную карьеру, завоевав столицы. Наполеон осуществил это в прямом смысле слова, Булгарин же в течение нескольких лет стал одним из ведущих русских литераторов, которого «вся Россия знает».

И, наконец, самое главное: Булгарину была близка социально-политическая программа Наполеона: твердая авторитарная власть патерналистского характера, защита частной собственности, выработка четких и ясных законов и следование им, поддержка отечественной промышленности.

Он считал, что «только одно монархическое устройство, с средоточением власти в одном лице, с большими недвижимыми имениями, с государственными (а не вольными) банками прочно и твердо <���…>» [757]. Задача монарха – обеспечение порядка и законности в стране, защита частной собственности. Булгарин полагал, что люди на опыте французской революции «убедились наконец <���…> что каждый насильственный переворот есть не что иное, как борьба невежества с умом, лени с трудолюбием, нищенства с богатством, ложного честолюбия с заслугою – убедились и раскаялись! <���…> Мы теперь знаем, что свобода есть не что иное, как независимость состояния (т. е. верный доход) и охранение своего состояния и особы повиновением законам и властям, уважением к правительству и надеждою на него. <���…> Все хотят богатства, и все знают, что для приобретения его надобно трудиться, а для труда нужны спокойствие и тишина, власть закона и сила власти» [758]. В стране должны существовать четкие, приведенные в систему законы [759]. Правительство должно поощрять отечественную промышленность, развитие которой является залогом социального и культурного прогресса [760].