Юрий Данилов - Великий князь Николай Николаевич

Глубина всѣхъ подозрѣній стала извѣстна лишь впослѣдствіи, когда всеобщимъ достояніемъ явились письма Императрицы Александры Федоровны къ ея супругу.

Изъ этнхъ писемъ видно, что Императрица считала Великаго Князя опаснымъ честолюбцемъ. Ея больной мозгъ вмѣстѣ съ тѣмь

подозрѣвалъ Ставку то въ какомъ то ужасающемъ предательс.тві», то въ заговорѣ, имѣвшемъ цѣлью низложеніе царствовавшаго Императора и насильственное удаленіе ея въ монастырь. Само собой разумѣется, что всѣ зти слухи, отнесенные къ первому періоду воины, были сплошнымъ вздоромъ.

- Шпіоны, находящіеся въ Ставкѣ, писала Императрица по поводу одной изъ предполагавшихся поѣздокъ Царя на фронтъ, сразу же сообщатъ нѣмцамъ, и тогда ихъ аэропланы начнутъ дѣй-стовать 9)....

Надо было быть очень злостно настроеннымъ и совсѣмъ не зна ъ духовнаго облика Великаго Князя, чтобы можно было питать въ этомъ смыслѣ какія либо опасенія!

Верховный Главнокомандующій былъ однимъ изъ самыхъ лой-яльныхъ подданныхъ своего Монарха. — Подобно многимъ лицамъ, получившимъ религіозно-мистическое воспитаніе, онъ видѣлъ въ русскомъ Царѣ Помазапника Божьяго и, только внутренне скорбя, что ого окружали близорукіе, а иногда п темные совѣтники, стремился изыскать способы къ улучшенію положенія.

Тѣмъ не менѣе недовѣріе къ Верховному Главнокомандующему Императрицы, пе встрѣчавшее должнаго отпора у Государя, несомнѣнно клало извѣстный отпечатокъ на отношенія къ Великому Князю правительства, среди членовъ котораго было много закоснѣ-лыхъ реакціонеровъ и таилось, отчасти, желай" подчеркнуть свою отъ Ставки независимость.

Этому способствовало и наше Положеніе о полевомъ управленіи войскъ въ военное время, которое было составлено, какъ я уже отмѣчалъ, въ томъ предположеніи, что во главѣ Дѣйствующей Арміи будетъ находиться самъ Императоръ. — Въ этомъ случаѣ на военномъ и морскомъ министрахъ, органы которыхъ должны были нести функціи заготовителей всѣхъ снабженій, необходимыхъ для арміи и флота, естественно лежала бы обязанность быть выразителями и проводниками въ Совѣтѣ Министровъ всѣхъ требованій къ странѣ войны. Черезъ посредство этихъ лицъ должна была быть устана-влимаема прочная связь фронта съ тыломъ и достигаемо необходимое объединеніе арміи съ народомъ въ теченіе самой войны. Съ нарушеніемъ же основной схемы управленія, то есть со врученіемъ обязанностей Верховнаго Глаішокомппдующато особому лицу, оба

министра выходили, такимъ образомъ, изъ подчиненія Верховнаго Главнокомандующаго, который лишался возможности авторитетно вліять нА Совѣтъ Министровъ и чувствовать увѣренность, что его требованія будутъ исполнены. Въ Совѣтѣ Министровъ онъ не имѣлъ даже своего представителя!

Въ дополненіе ко всей этой картинѣ, надо добавить еще и то, что начальникъ штаба Верховнаго Главнокомандующаго, вслѣдствіе недисциплинированности своего характера, легко переходившаго допустимыя границы, совершенно не сумѣлъ установить правильныхъ отношеній и пріобрѣсти необходимое вліяніе на направленіе дѣятельности министровъ, которые имѣли весьма много основаній жаловаться на его дѣйствія.

Держась, въ силу своей неподготовленности въ вопросахъ стратегіи по большей части нейтрально, онъ проявлялъ зато свою властную жестокость и малодисциплшшрованный характеръ въ отношеніяхъ своихъ съ министрами и въ доходившихъ на его разрѣшеніе дѣлахъ внутренняго управленія тѣмъ обширнымъ раіономъ, который, составляя театръ военныхъ дѣйствій, былъ, въ извѣстной степени, изъятъ изъ общаго управленія территоріей всей Имперіи.

Въ результатѣ такого положенія, многіе министры избѣгали лично бывать въ Ставкѣ и входить съ нимъ въ общеніе; старый же предсѣдатель Совѣта Министровъ И. Л. Горемыкинъ, чаще другихъ иавѣщавшій Ставку, не пользовался въ правительствѣ тѣмъ авторитетомъ, который соотвѣтствовалъ бы важности переживаемаго военнаго времени.

Я не помню случаевъ посѣщенія генераломъ Янушкевичемъ Совѣта Министровъ, съ цѣлью установленія единства взглядовъ взимнаго обмѣна мнѣніями или подробнаго доклада о нуждахъ арміи. Единственное соединенное засѣданіе Совѣта Мннистровъ к чиновъ Главнокомандованія было то совѣщаніе, о которомъ читатель найдетъ свѣдѣнія нѣсколько дальше.

Жизнь въ странѣ текла своимъ особымъ русломъ, внѣ вліянія на нее требованій войны!

2. Шпіономанія и тыловые непорядки.

Уже неудачная Восточно-Прусская операція заставила русскія войска съ необычайной внимательностью взирать на всѣ казавшіяся имъ подозрительными явленія, происходившія кругомъ. Съ

другой стороны участники названнаго похода единогласно подтверждаютъ о дѣйствительномъ наличіи выдающейся организаціи помощи нѣмецкаго населенія своимъ войскамъ. — Вслѣдствіе этихъ причинъ, во всякомъ обывателѣ, шнырявшемъ на своей мотоциклеткѣ или велосипедѣ по восточно-прусскимъ дорогамъ, рузскія войска склонны были видѣть шпіона, высматривавшаго ихъ расположеніе или движеніе; во всякомъ мерцавшемъ огонькѣ, лишнемъ поворотѣ колесъ вѣтряныхъ мельницъ, или ударѣ колокола — чудилось, а можетъ бытъ происходило и въ дѣйствительности — сигнализированіе отрядамъ непріятеля. — Такъ въ русскихъ войскахъ развилась нервировавшая подозрительность.

Въ польскихъ мѣстечкахъ и городкахъ, расположенныхъ аа территоріи Россіи, подозрѣніе въ шпіонажѣ но большей части падало ыа еврейское населеніе, считавшееся болѣе податливымъ на подкупъ деньгами и другія мѣры непріятельскаго воздѣйствія.

Правильно или неправильно было ото предположеніе — въ атогь вопросъ я не вхожу, но общеизвѣстно, что въ Россіи еврейское населеніе не пользовалось, въ извѣстныхъ кругахъ, симпатіями, и къ нему готовы были предъявлять всякія обвиненія до самыхъ причудливыхъ включительно. На предположеніи о нелояльности этой части населенія Россіи стали играть нѣкоторые недобросовѣстные агенты полиціи и контръ-развѣдки, видѣвшіе въ раскрытіи возможно большаго числа всякаго рода шпіонскихъ организаціи способъ проявить свое служебное рвеніе, и тѣмъ выдвинуться по своей спеціальности. Война создавала для этого крайне благопріятную обстановку, ибо, рядомъ съ напрасными жертвами контръ-развѣдки, несомнѣнно существовали и дѣйствовали преступныя организаціи, требовавшіе безпощадной съ ними борьбы и уничтоженія. — Времени разобраться было немного, шпіонскія организаціи были многочисленны и потому у низшихъ агентовъ образовалась тенденція обвинять въ предательствѣ огуломъ ту или другую частъ населенія, пли категорію людей, вмѣсто розыска дѣйствительно виновныхъ отдѣльныхъ лицъ.

Ясно, что легче было подвести подъ подозрѣніе все инородческое населеніе: евреевъ, нѣмцевъ, поляковъ или другія народности, нѣмъ выдвигать противъ того или другого отдѣльтю лица какое либо конкретное обвиненіе, которое еще нужно было доказать. На почвѣ этой обстановки, создаваемой къ сожалѣнію вахтой войной, возникало много печальныхъ случаег/ь и недоразумѣній.