Юрий Данилов - Великий князь Николай Николаевич

Уже черезъ нѣсколько дней послѣ начала этой операціи германцами были взяты оба упомянутыхъ выше пункта, а затѣмъ правый флангъ нашихъ войскъ пришлось отнести въ направленіи къ

Виндавѣ. в

Вскорѣ постепенно усиливавшіяся въ Литвѣ и Курляндіи германскія войска образовали особую Нѣманскую армію, командованіе которой было ввѣрено энергичному и дѣятельному нѣмецкому генералу Отто фонъ Белову.

Съ нашей стороны на правомъ берегу р. Нѣмана нѣмцы встрѣтили сначала лишь слабые отряды, прикрывавшіе границу съ Германіей. Стереотипное выраженіе въ донесеніяхъ: «въ Виго-Шавель-скомъ районѣ безъ перемѣнъ», — характеризовало положеніе въ этомъ краѣ. Только однажды, въ февралѣ, обычное спокойствіе здѣсь было нарушено пограничнымъ наступленіемъ нѣмцевъ на Таурогенъ, — въ концѣ концовъ отбитымъ, и отвѣтнымъ набѣгомъ нашихъ войскъ на Мемель, выполненнымъ, впрочемъ, уже въ мартѣ. Теперь, подъ давленіемъ войскъ ген. Лауэнштейна, русскія части стали отходить, какъ уже сказано, на Виндаву и Дуби'ссу.

Съ началомъ этого наступленія нѣмцевъ, Главнокомандующій С.-З. фронтомъ генералъ Алексѣевъ распорядился усиленіемъ даннаго района новыми войсками. Эти войска вошли въ составъ ближайшей 10-й арміи,, шгабъ которой находился, однако, въ Гроднѣ, въ 200250 верстахъ отъ центра Шавельскаго района. Оказавшіяся при такомъ способѣ управленія суетливость и безпланность дѣйствій войскъ Риго-Шавельскаго района были столь велики, что генералъ .Алексѣевъ вынужденъ былъ даже командировать туда особое лицо разобраться въ обстановкѣ.

«Съ глазу на глазъ, пишетъ командированный генералъ Лалпцынъ въ своихъ воспоминаніяхъ, я попросилъ начальника штаба 10-й арміи хотя бы три дня не посылать старшему начальнику въ Шавельскомъ районѣ никакихъ приказаній и вообще не вмѣшиваться въ его работу»...

Позднѣе генералу Алексѣеву пришлось перевести въ этотъ районъ генерала Плеве съ его штабомъ. Хотя съ этого момента управленіе войсками было упорядочено и дальнѣйшее распространеніе непріятеля пріостановлено, но время для «вытѣсненія» нѣмцевъ за Нѣманъ было упущено, и непріятель своимъ присутствіемъ на Виндавѣ и Дубиссѣ, долженъ былъ всегда напоминать объ опасности возможнаго продвиженія его дальше, въ направленіи на Вильну, Двинскъ и Ригу.

Собственно говоря уже съ этого времени (конецъ мая и начало

іюня) настала пора для выдѣленія арміи генерала Плеве изъ вѣдѣнія 0.-3. фронта и непосредственнаго подчиненія ея Верховному Главнокомандующему. Можетъ быть тогда и удалось бы болѣе своевременно сформировать особый сѣверный фронтъ, для прикрытія путей сѣвернѣе Ковны, па Петроградъ п Москву. Но образованіе ахой новой группы войскъ могло идти лишь за счетъ Западнаго фронта, въ связп съ эвакуаціей имъ Польши. А такъ какъ эту трудную операцію Великій Князь Николай Николаевичъ ввѣрилъ генералу Алексѣеву, то онъ и опасался своимъ вмѣшательствомъ стѣснить свободу его дѣйствій.

«Мы должны. — писалъ я въ концѣ іюля, послѣ цѣлаго ряда словесныхъ докладовъ, — отказаться отъ стремленія удерживать во что бы то пи стало линію р. Вислы и въ своихъ рѣшеніяхъ принимать исключительно требованія стратегической обстановки, стремясь при первой возможности усилить и закрѣпить наше положеніе въ Рнго-ІІІавельскомъ районѣ, который пріобрѣтаетъ первенствующее значеніе при данныхъ условіяхъ обстановки»...

17-го августа русскую армію постигъ, наконецъ, на ея правомъ флангѣ очень тяжелый ударъ: въ результатѣ германскаго штурма

пала крѣпость Ковна. „

Общественное мнѣніе привыкло въ теченіе минувшей воины, по опыту Западнаго фронта, къ безсплію крѣпостей и довольно быстрому переходу ихъ въ руки непріятеля; поэтому оно не обратило особаго вниманія на паденіе названной крѣпости. Едва ли была даже усмотрѣна разница въ положеніе и условіяхъ обороны Ковны и Новогеоргіевска. перешедшихъ въ руки германцевъ почти одновременно. На самомъ дѣлѣ различіе было весьма и весьма существенное. Новогеоргіевскъ сдался, по оставлены нашими полевыми войсками линіи р. Вислы и нижняго Нарева, то-есть, въ условіяхъ такъ сказать « изолированной » обороны. Ковенская же крѣпость была расположена на линіи общаго фронта и не была окружена непріятелемъ, сохранивъ такимъ образомъ ооев\}ю связь съ полевыми войсками , отъ которыхъ, при лучшемъ управленіи, должна была бы получить помощь. Помощь эга могла сказаться тѣмъ болѣе дѣйствительной, что атаковавшій ее германскій корпусъ .Іицмана едва ли въ значительной мѣрѣ превосходилъ гарнизонъ крѣпости въ силахъ, а его артиллерію никакъ нельзя было назвать «подавляющей». «Ни одна крѣпость не бралась еще такими скромными средствами», говоритъ о штурмѣ Ковны, въ своихъ воспоминаніяхъ, генералъ Людендорфъ. «Даже съ паденіемъ западпыхъ отдѣловъ обороны, располагавшихся на лѣвомъ берегу Нѣмана, Ковенская крѣ-

постъ имѣла, въ сущности, возможность продолжать сопротивленіе, сомкнувшись укрѣпленіями на правомъ берегу той же рѣки!

Комендантъ крѣпости, въ дѣйствіяхъ котораго оказалось не мало погрѣшностей, былъ отрѣшенъ отъ должности, преданъ полевому суду и понесъ очень суровое наказаніе; вопросъ же о томъ, почему крѣпость, нуждаясь въ помощи нолевыхъ войскъ, не полу чила таковой, къ сожалѣнію не подвергся соотвѣтственному освѣщенію.

Въ этомъ печальномъ эпизодѣ для общей обстановки хуже всего было то, что, съ переходомъ Ковны въ руки непріятеля фронтъ нашъ по существу оказывался прорваннымъ въ прямомъ направленіи на Вильну. Въ руки непріятеля перешли мосты черезъ р. Нѣманъ и желѣзнодорожная линія на Вильну, только частично разрушенная гарнизономъ крѣпости. Вслѣдствіе этого, штурмъ Ковенской крѣпости не остался отдѣльнымъ эпизодомъ; онъ повлекъ за собою дальнѣйшее наступленіе нѣмцевъ на правомъ берегу р. Нѣмана. Генералъ Людендорфъ вернулся къ своей первоначальной завѣтной идеѣ наступленія въ обходъ праваго флата русскихъ войскъ, въ общемъ направленіи на Вильну-Минскъ.

Вслѣдствіе этого рѣшенія, дѣла на нашемъ правомъ флангѣ становились для насъ все болѣе угрожающими. Чтобы облегчить ихъ, Ставкой были приняты самыя рѣшительныя мѣры, заключавшіяся въ распоряженіяхъ по сосредоточенію гвардейскаго корпуса къ Вильнѣ, по переброскѣ туда же двухъ пѣхотныхъ корпусовъ и одной кавалерійской дивизіи и, наконецъ, по выдѣленію изъ войскъ Ю.-З. фронта 120-ти отдѣльныхъ ротъ съ офицерами и вооруженіемъ «для быстраго и надежнаго усиленія сплоченными частями корпусовъ арміи генерала ГІлеве». Эта исключительная мѣра была вызвана крайне отвѣтственнымъ положеніемъ названной арміи, ослабленной предыдущими боями. Съ помощью полученныхъ подкрѣпленій, генералу Плеве удалось остановить нѣмецкое наступленіе на лѣвомъ берегу р. Сѣв. Двины.